Задачи, возложенные на 46-ю армию, были очень серьезны, а сил для их решения было явно недостаточно. В какой-то мере это, видимо, объяснялось недооценкой возможности вторжения противника в Закавказье через перевалы Главного Кавказского хребта. В силу этого обстоятельства, а также в силу того, что многие наши командиры считали Главный Кавказский хребет непреодолимой преградой для неприятеля, подготовке перевалов к обороне не придавалось должного значения. В основном их обороняли силы от роты до батальона, а некоторые перевалы вообще не были заняты нашими войсками.
Так было, в частности, и на направлениях, где действовал 3-й стрелковый корпус. Северные склоны перевалов не оборонялись, разведка там не проводилась. Основные силы соединений расположились ближе к морю, а на перевалах находились лишь небольшие отряды, связь с которыми была не очень надежной. Личный состав таких отрядов не был подготовлен к действиям в горах, люди плохо знали местность и потому не могли ни создать надежную оборону, ни предвидеть возможные действия опытного противника. И это происходило в то время, когда весь личный состав 9-й и значительная часть бойцов и командиров 20-й горнострелковых дивизий уже прошли серьезную горную подготовку. А значит, эти соединения могли сыграть большую роль в обороне перевалов.
Прибывший на Кавказ представитель Государственного Комитета Обороны Л. П. Берия категорически противился предложению перебросить на перевалы не только всю 9-ю горнострелковую дивизию, но даже отдельные ее части.121-й горнострелковый полк из 9 гсд, например, был направлен на Клухорский перевал без его ведома. Однако командарма 46 генерал-майора А. Ф. Сергацкова он с должности снял.
А между тем наступал август, и уже в первых числах 49-й горнопехотный корпус генерала Конрада из района Невинномысской и Черкесска начал двигаться к перевалам. Как и предполагалось, в горы шли хорошо обученные, полностью укомплектованные, обеспеченные специальным альпинистским снаряжением соединения. В экипировку личного состава входили удобная крепкая горная обувь и верхняя одежда, палатки, спальные мешки, походные спиртовые индивидуальные кухни и примусы, темные очки. Снаряжение состояло из ледорубов, «кошек», веревок, скальных и ледовых крючьев и карабинов, горных спасательных средств. Высокогорные части обеспечивались также специальным высококалорийным питанием.
Германское командование ставило перед этим соединением следующую задачу: «49-й горнопехотный корпус должен был совместно с одной немецкой и одной румынской горными дивизиями пробиться через Кавказ западнее Эльбруса и в случае успеха выйти к Тбилиси». Тем более что в реальности путь на перевалы от Санчаро до Эльбруса оказался, по существу, открытым. В это же время 17-я армия вермахта должна была наступать на Туапсе.
Планы и положение сторон к моменту вступления войск Закавказского фронта в боевые действия на Северном Кавказе. Август 1942 года
К сожалению, как уже говорилось, командование Закавказского фронта, готовясь в свое время к обороне высокогорных перевалов в центральной части Главного Кавказского хребта, недооценило всю важность укрепления этого района в инженерном отношении. Оно ошибочно считало, что горные вершины и высокогорные перевалы сами по себе — без дополнительного их укрепления скрытыми огневыми позициями, без минирования горных проходов, проезжих вьючных дорог и троп, — то есть без организации их обороны войсками, — являются непреодолимой обороной для врага.
Немецкое же командование, зная, что до начала зимы на высокогорных перевалах осталось менее 8 недель, планировало одержать победу на этом направлении до конца сентября.
Так сложилась общая обстановка на Кавказе к началу боев на перевалах. Используя сохранившиеся архивные фронтовые документы, записи и впечатления участников боев, а также их рассказы, автор намеревается на этом общем фоне подробно описать боевые действия на самих перевалах Главного Кавказского хребта и «под лупой» рассмотреть детали этих уникальных событий.
Согласно указанию ОКВ от 12 августа 1942 года генерал Конрад поставил перед дивизиями 49-го горнопехотного корпуса следующие задачи:
— 4-й горнопехотной дивизии действовать на правом фланге, захватить перевалы у истоков Большой Лабы. Сосед справа — 44-й егерский корпус.
— 1-й горнопехотной дивизии действовать на левом фланге, захватить перевалы в истоках Теберды и Кубани. Выделить отряд охранения на левом фланге в Баксанское ущелье и на. перевалы Эльбруса.
Передовые отряды и передовые группы были созданы в каждой из двух дивизий и в каждом из полков. Необходимое тыловое имущество и артиллерию перегрузили с грузовиков на лошадей и мулов. Громадные тюки и оружие (на сленге егерей называвшиеся «большая туча») несли на себе и сами солдаты.
1 гпд должна была наступать по Военно-Сухумской дороге, южная часть которой в Кадорской долине в 16 км юго-восточнее Сухуми соединяется с прибрежной дорогой. 4-й гпд предстояло продвигаться через труднодоступную долину Большой Лабы к истокам Бзыби, впадающей в 64 км северо-западнее Сухуми в Черное море.
По Военно-Сухумской дороге двинулся горнопехотный отряд фон Хиршфельда. Эта группа была укомплектована двумя лучшими ротами 98-го и 99-го горнопехотных полков и имела дополнительно специальное тяжелое вооружение. После того как 11 августа немцами был захвачен крупный промышленный поселок Микоян-Шахар, отряд фон Хиршфельда неотступно преследовал отступающие советские войска. 14 августа немцы устроили «частную битву на окружение» за овладение поселком Теберда. Отряду фон Хиршфельда досталось 23 орудия (среди них 7 тяжелых), два танка, 96 грузовиков и много стрелкового оружия. Вечером в расположение этой боевой группы прибыл генерал Конрад и лично приказал продолжать наступление.
Боевые действия на высокогорных перевалах Центрального Кавказа стали составной частью второго этапа (18 августа — 28 сентября) оборонительного сражения на Северном Кавказе, продолжавшегося с 25 июля 1942 года до 3 января 1943 года.
Итак, разделившись на несколько групп, войска генерала Конрада 15 августа начали продвижение и устремились по долине реки Большая Лаба в направлении перевалов Санчаро и Псеашха, по долинам рек Марух и Большой Зеленчук — к перевалам Наурский и Марух, а по долине реки Теберда — на перевал Клухорский и перевал Домбай-Ульген. Одна группа направилась по долине реки Кубань к перевалам Нахар, Гондарай, Морды, Чипер-Карачаевский на Главном Кавказском хребте и далее к Хотю-Тау, где вообще не было нашего гарнизона. Этому направлению противник придавал большое значение: путь через перевал вел к Эльбрусу и в тыл наших частей, отходивших вверх по Баксанскому ущелью. Именно в этой группе немцев находился отряд альпинистов капитана Грота (состоявший из альпинистов 99 гпп 1-й горнопехотной дивизии «Эдельвейс» и 5 егерей из 4 гпд), впоследствии занявший специальную высокогорную гостиницу «Приют Одиннадцати» (построена в 1939 году на высоте 4200 м, рассчитана на 200 человек), метеорологическую станцию на южных склонах Эльбруса и установивший на его вершинах 21–22 августа нацистские флаги и символику с эмблемами 1-й и 4-й горнопехотных дивизий. Само восхождение егерей никакого военного значения не имело. Но, заняв горный массив Эльбруса, противник мог господствовать над Баксанским ущельем и ставил под удар пути, ведущие на перевалы Донгуз-Орун и Бечо, а также получал возможность пройти по ущельям рек Ненскрыры и Секена на Ингурскую и Военно-Сухумскую дороги в глубокий тыл наших войск, оборонявших перевалы с юга.
После Второй мировой войны и у нас, и за рубежом было выпущено немало монографий и мемуаров о боевых действиях на Кавказе и, в частности, на перевалах Главного Кавказского хребта. Но описания боев непосредственно в горах часто грешат неточностями. Детали многих событий трактуются по-разному. И это не случайно. В условиях высокогорья связь между частями была крайне затруднена, отдельные подразделения нередко действовали в полной изоляции друг от друга. Вот почему даже сейчас неизвестны подробности многих событий, до сих пор не выяснены не только судьбы отдельных людей, но и некоторых подразделений.
