– Существуют задачи, за решение которых не стоит даже браться, – вздохнула я.

– Федор и есть такой аллигатор! – отрезала Ира. – Если ты не поможешь, мне конец.

Я удивилась.

– Что я могу сделать?

– Приходи сегодня на съемку. Заменишь ту недотепу, которая, как будто мне назло, в больницу загремела.

– Ой, не хочу! – заорала я. – То есть, прости, у меня много дел.

– Понятно… – мрачно протянула Ира. – Не очень-то я и надеялась. Если через неделю увидишь меня в вагоне метро с протянутой рукой, можешь не подавать мне копеечку, обойдусь без твоей милостыни. С таким трудом устроилась на работу, и упс! Придется наниматься на железную дорогу шпалы таскать.

Я устыдилась.

– Ириша, я просто не справлюсь с предлагаемой ролью. Актриса из меня, как из слона балерина.

– Лампочка! – заголосила Звягина. – Дело это нехитрое, оно любому по плечу. Скажи, ты когда-нибудь покупала хлебопечку?

– Нет, – честно ответила я. – Хотя вообще-то давно хочу обзавестись этим прибором. Говорят, в нем получаются потрясающие булочки.

– Точно! – обрадовалась Ира. – И как раз тема передачи, на которую планировалась тетка со сломанной ногой, звучит: «Как правильно выбрать хлебопечку». И тебе в финале ее подарят. Ничего изображать не надо, просто будь сама собой. И все. Лампулечка, подумай, как будет здорово: ты спасешь меня от увольнения, получишь импортную бытовую технику и уйдешь счастливая. Съемки займут от силы полчаса. Умоляю! Стою на коленях!

– Ладно, – сдалась я.

Звягина завизжала от радости. Потом уже вполне нормальным голосом сказала:

– Ты лучше всех! Ты потрясающая! Ты настоящий друг! Ты…

В эту секунду раздался звонок в дверь. Муся и Фира оживленно залаяли.

– Извини, Ириша, – заторопилась я, – кто-то пришел.

– Не забудь, в тринадцать десять жду тебя у входа в телецентр, – скороговоркой произнесла Звягина.

– Погоди, ты же говорила про четырнадцать ноль-ноль, – напомнила я.

– Это начало записи, а прийти надо заранее – грим, прическа, инструктаж от режиссера, то да се… Не опаздывай! – оттарабанила Ирина и отсоединилась.

Я поспешила в холл. Ну что ж, две неприятности уже случились: Роза Леопольдовна чуть не уволилась и теперь временно поселится у нас, а сегодня днем вместо того, чтобы заниматься работой, я должна тащиться на съемку в телестудию. И, похоже, здравствуй, третья напасть. Кто, интересно, сейчас стоит за дверью?

– Здравствуйте, Евлампия Андреевна, – сказала полная темноволосая девушка, державшая в руке книгу. – Вы очень торопитесь? Мне надо с вами посоветоваться. И чем быстрее, тем лучше.

Я приветливо улыбнулась.

– Доброе утро, Валечка. Мы же с тобой договорились: ты зовешь меня просто Лампа, без отчества. Иначе я буду обращаться к тебе баба Валя Весенина.

Но гостья даже не улыбнулась.

– Хорошо. Можно зайти? Или на лестнице лучше пошушукаться? Я не хочу, чтобы кто-нибудь нас услышал.

Я поманила Валю.

– Пойдем в кабинет Макса, он звукоизолирован. А почему ты не на работе?

Валентина сгорбилась.

– Вчера было сорок дней со дня смерти мамы, люди приходили. Потом я полночи посуду мыла, квартиру в порядок приводила. Хорошо хоть Боря помог.

– Прости… – пробормотала я. – Неужели уже столько времени прошло? Кажется, Раечка только вчера скончалась…

– Посоветоваться мне не с кем, – сказала Валя, когда мы вошли в кабинет. – Да и боюсь откровенничать.

– Даже с самыми близкими? – удивилась я. – С папой, женихом и сестренкой?

Валя села в кресло и сложила руки на коленях.

– Ларисе всего пятнадцать, и она очень эмоциональна. Помните, что с ней случилось два года назад?

Я кивнула.

Младшая дочь Весениных серьезно занимается балетом. Лариса на редкость работоспособная, талантливая девочка, влюбленная в свою будущую профессию. Чтобы успеть к восьми утра на занятия в хореографическое училище, Лара встает в пять тридцать, обливается холодной водой, делает особые упражнения, а потом бежит к метро. Мечта Ларисы – стать примой Большого театра, получить контракт в Ковент-Гарден, ну и так далее. В мире балета ни малейшего значения не имеют деньги и социальное положение родителей. Даже если отец танцовщицы самый богатый человек в стране, ей никогда не исполнить партию Жизели или Одетты-Одиллии, если нет таланта и отсутствует трудолюбие.

У Ларисы самая обычная, правда, хорошо обеспеченная семья, глава которой, Николай Георгиевич, проделал путь от простого автомеханика до владельца большого салона по продаже иномарок. Его жена Раиса заведовала детским садом, а старшая дочь Валентина работает в банке. Весенины-старшие любили друг друга и детей. Наверное, у них, как и у всех, бывали ссоры, но никто из соседей ни разу не видел, чтобы Коля кричал на Раю и девочек или приходил домой пьяным. И зять Весениным попался замечательный. Вернее, Боря пока жених, но дело у них с Валечкой плавно катится к свадьбе, осенью они отпраздновали помолвку, бракосочетание планировалось в мае. Но праздник не состоялся, потому что Раиса неожиданно скончалась от… кори.

Когда мы с Максом узнали, что случилось с женой Николая, то сначала не поверили своим ушам. Корь? Это же простая детская болезнь, разве она смертельна? В полнейшем недоумении я позвонила своей лучшей подруге – Катюша по профессии хирург[3] – и узнала, что корь достаточно хорошо переносится малышами, но для взрослого человека представляет серьезную опасность. К сожалению, в случае с Раисой врач, которого вызвали на дом, решил, что у больной, которая жаловалась на насморк, кашель и высокую температуру, обычное респираторное заболевание, прописал ей жаропонижающее и уехал. То, что у Весениной корь, установили позже в медцентре, куда Раю привезли уже в бессознательном состоянии. Где она подцепила заразу? Напрашивается ответ: в подведомственном ей садике. Но, как потом выяснилось, все ребятки в группах были здоровы, кори ни у кого не наблюдалось.

– Помните, что случилось два года назад? – повторила Валечка.

Я кивнула.

Ларису пригласили поучаствовать в съемках фильма – режиссеру для одной из сцен понадобилась девочка-балерина. Весь процесс должен был занять один день, и весьма удачно этот самый день приходился на воскресенье, единственный выходной Весениной-младшей. Ларисе очень хотелось сыграть предложенную роль, и она сразу согласилась. А потом приуныла. Тогда Ларе исполнилось тринадцать лет, и она, конечно, свободно передвигалась по Москве одна, ездила на занятия, репетиции и спектакли, в которые зовут юных балерин. Но в другой город, даже расположенный недалеко, в Подмосковье, родители ее без сопровождения не отпустят.

Николай Георгиевич был тогда занят строительством второго автосалона и с утра до ночи пропадал на пустыре, где заливали фундамент, забыв про отдых. А вот Раиса в воскресенье была совершенно свободна, садик-то по выходным закрыт, поэтому на съемки с дочкой отправилась бы именно она. Ларисе же этого очень не хотелось. Сейчас объясню, почему. Девочка никогда не конфликтовала с родителями, но вспомните себя в тринадцатилетнем возрасте – разве вас не раздражала опека взрослых? А у Раи была манера громко говорить дочери, порой в присутствии посторонних: «Милая, ты не забыла помыть руки перед едой?» Или: «Деточка, ты собралась бежать по холоду без рейтузиков? Немедленно надень теплое белье».

Раиса считала младшую дочь неразумным ребенком, а Лариса полагала, что она давно взрослая, и сердилась на мать. Представив себе, как во время съемок маман примется ее опекать, Лариса решила поехать в местечко под названием Бобринск одна. И сказав матери, что у нее репетиция в театре, она в семь часов утра села в автобус, направлявшийся в Подмосковье.

Только не подумайте, что Лариса врунья. Это была просто тактическая хитрость.

Девочка рассчитывала вернуться домой около десяти вечера. Дело происходило летом, а в это время в Москве еще светло. Старшие Весенины остались в неведении о планах Ларисы, а вот старшая сестра случайно узнала правду.