В трех днях пешего хода на северо-восток живет его старый приятель Мерриор. Этот тип, по словам Пришибленного, самый могущественный волшебник из всех ныне здравствующих. Уж если кто и сможет помочь, так это он.

– Какого черта нам надо лететь? – спросил я у изобретателя. – Почему просто не пойти пешком?

– Пешком – три дня бы топали, а долетим за день. Мало того, если пойдем на своих двоих, – придется обходить эльфийский город Валорион. А так пролетим над ним ночью, ни один поганый эльф не заметит.

На самом деле основная причина была ясна как день – орку не терпелось испытать изобретение.

Когда все приготовления были закончены, Убарг провозгласил:

– «Горячий кожаный пузырь, покоряющий небеса, словно орел» готов к путешествию!

– Может, ты просто будешь называть это воздушным шаром? – предложил я.

Пришибленный наморщил высокий лоб, затем принялся рассуждать:

– Это шар, внутри него воздух. Следовательно, название не лишено логического смысла. Я согласен. А ты не такой тупой, как я думал.

Я хотел сказать что-то вроде: «Спасибо на добром слове!», но Убарг уже потерял ко мне всякий интерес. Он поднял руку и гордо произнес:

– Поехали!

Агырр и Зуб принялись рубить толстые канаты.

Земля, качаясь, уходила вниз, а шар взмывал вверх. Внизу Зуб с Агырром махали руками и орали что-то нечленораздельное. А я железной хваткой вцепился в края корзины. Я и в самолете чувствую себя некомфортно, а этот экспериментальный летательный аппарат вообще никакого доверия не вызывает!

Шар сильно мотало из стороны в сторону, и я испугался, как бы кого тошнить не начало!

Как назло, первым тошнить начало именно меня!

Пришибленный достал из кармана кожаную фляжку:

– На-ка отхлебни. Этот отвар избавит от головокружения.

Я сделал глоток, горло обожгло словно огнем. На вкус отвар был как дешевый коньяк. Зато от этого пойла мне действительно полегчало.

Вот мы уже взмыли выше деревьев, выше цепи желто-коричневых скал, именуемой Драконьим Горбом. С такой высоты Стронгхолд казался игрушечным. Между домами сновали маленькие зеленые фигурки.

Сердце бешено колотилось в груди, рядом визжала от восторга Ариэль.

Набрав высоту примерно в тысячу метров, шар перестал подниматься и плавно поплыл на северо-восток. Скорость, надо отметить, была приличная.

– А как ты им управляешь? – спросил я Убарга.

– Никак. Нас несет воздушное течение. Завтра мы будем на месте.

– Красотища! – восхитилась Ариэль.

Даже Зябба, не признававший никакой красоты, кроме женских прелестей, пенного пива и разбитых носов, не стал с ней спорить.

Мир внизу переливался красками, там раскинулись леса и горы, реки и озера. А в небе на юге повисла радуга.

Далеко на востоке неприступной стеной поднималась горная цепь. Убарг сказал, что это – Хребет Мира, под которым живут гномы. А перед ним километры лесов. Где-то там эльфийский город – Прославленный Валорион. Где-то там овраг, в котором, вероятно, портал в наш мир. И где-то там живет волшебник Мерриор. Если повезет, он поможет отыскать этот портал, а заодно и друзей.

Мы были в полете уже около пяти часов, когда ветер стал крепчать. Пламя в жаровне заметалось под его порывами. Сверху упало несколько капель, а воздух наполнился запахом грозы. Далеко на западе небо прорезал росчерк молнии, и через пару секунд донесся гулкий раскат. Пришибленный нахмурился и накрыл запасы мха шкурой.

Вскоре хлынул дождь.

В этом мире я уже больше месяца, а ни разу не видел такой паршивой погоды. По закону подлости грозе надо было начаться именно тогда, когда мы в километре над землей, когда абсолютно беззащитны перед мощью природы!

Ливень молотил по оболочке воздушного шара. Она не укрывала от холодных капель, и через некоторое время на нас ни одной сухой нитки не осталось. Но это еще полбеды. Огонь в жаровне грозил вот-вот потухнуть, а в корзине начала скапливаться вода. Такого Пришибленный, похоже, не учел. Он пробормотал:

– Зря я засмолил днище корзины. Не сидите как истуканы, черпайте!

Прошлым летом мне довелось вычерпывать воду из тонувшей лодки. Я бы не поверил, если бы мне тогда сказали, что когда-нибудь придется заниматься тем же на воздушном шаре.

Со стороны это, наверное, выглядит комично. Трое как очумевшие выгребают ладонями воду, а четвертый орет и размахивает руками. И все это на километровой высоте. Но нам смешно не было. Шар постепенно снижался, а снизу острыми копьями торчали верхушки сосен.

Ариэль и Зябба продолжали черпать, а я проковырял кинжалом небольшую дырочку в днище, и остатки воды постепенно слились. Но бесконечные струи дождя сделали свое дело – огонь угас, и воздух внутри оболочки начал остывать. Аэростат медленно, но верно терял высоту.

– Сбрасывайте балласт! – заорал Убарг.

Я вспомнил про мешки, привязанные к корзине. Зябба выхватил топор и залихватски рубанул по веревке. Тяжелый мешок, как бомба, полетел вниз, а гондолу перекосило.

Пришибленный с недовольством посмотрел на Зяббу, рявкнул:

– Поаккуратнее, недоумок! Стропы не переруби! Размахался тут!

Он ворчал что-то еще, но уже тише, и шум ветра перекрывал гневные тирады.

Тем временем уже совсем стемнело, и только редкие вспышки молний озаряли ночное небо.

Шар выровняло лишь после того, как третий мешок улетел во мрак. Наконец-то нас перестало мотать, словно на карусели.

А дождь все лил и лил, холодный ветер пробирал до костей. Но это – мелкие неудобства. Самое неприятное – разжечь огонь никак не получалось, скоро воздух внутри шара совсем остынет и тогда уже никакой балласт не поможет.

Так оно и случилось.

Через полчаса пришлось скинуть еще два мешка. Чуть погодя – еще один. Шар накренило, он продолжал снижаться. С кислой миной Зябба сбросил последний мешок. Только и это не помогло.

– Всё, кончился балласт, – сказала Ариэль, едва не плача.

– Не кончился, – ответил Пришибленный, доставая из-под скамейки нечто напоминающее рюкзак и протягивая его Зяббе.

– Это нам вряд ли поможет – легкое дерьмо, – сказал тот, выбрасывая рюкзак за борт.

– Идиот!!! – Пришибленный отвесил Зяббе оплеуху.

Смесь недоумения и злобы исказила Зяббино лицо. А Убарг тем временем достал еще один рюкзак.

– На, не вздумай выкинуть! Будешь прыгать.

– Чего?!

– Надень это себе на плечи и прыгай. «Крыло, парящее над головой» не даст тебе упасть. Приземлишься мягко, как перышко.

Похоже, ученый изобрел не только аэростат, но и парашют!

– Пошел ты! Не буду я прыгать! Почему я?! Сам прыгай, если так охота!

– А воздушный шар сажать будешь ты?! – крикнул Пришибленный. – Ладно, тяните жребий. Вот монетка, «орел» – Зябба, «решка» – бледнопузый.

– А бабенка?! – возмутился Зябба.

– Ты что! Прыгать – удел мужчин! – порывисто воскликнул я, и сам удивился высокому слогу и тупому героизму.

– Да не в этом дело, – буркнул Пришибленный. – Она словно пушинка, ничего не весит.

– Мы так не договаривались! – оскалился Зябба.

– Иначе – все разобьемся.

Я собрался с духом и сказал:

– Кидай монету, Убарг!

– Нет, дай я сам кину! – потребовал Зябба, забирая медяк у Пришибленного.

Монетка взлетела, кувыркаясь в воздухе, упала, закатилась в угол корзины. Ариэль успела поднять ее первой. Убарг поднес масляную лампу. «Орел»!

– Зябба, тебе прыгать, – сказал я. – Полетишь, как орел.

– Так не считается! Она ее перевернула! Бросим еще раз.

Корзину тряхнуло порывом ветра. Шар продолжал терять высоту.

Пришибленный гаркнул:

– У нас нет на это времени! Надевай «крыло» и прыгай!

– Я вам че, идиот?! Надо выкинуть бледнопузого, это была его идея искать волшебника.

Какого черта?! Как раз лететь – идея Пришибленного.

У Зяббы был такой зверский вид, что я не на шутку испугался.

И тут я вспомнил о фотографиях. Сработает ли это сейчас?! Выбора нет, придется блефовать, раньше ведь неплохо получалось.