Пульт управления казался достаточно простым. Только бы он работал!

Они услышали чьи-то шаги, приглушенные голоса. Звуки были едва различимы, но неумолимо приближались из-за поворота.

Ронин нажал на кнопку, и массивные металлические двери лифта закрылись, погружая их в бархатную темноту и непроницаемую тишину.

— Мы никуда не едем.

Ронин вслепую нащупал кнопку с цифрой «девяносто девять». Она засветилась мертвенно-голубым светом. Лифт сдвинулся с мертвой точки и поехал вниз.

Ронин однажды уже ездил в лифте. Он сразу же сообразил, что здесь что-то не так. Вместо того, чтобы медленно и равномерно опускаться, кабина дергалась и ходила ходуном. Они с трудом держались на ногах, прижимаясь к стене, чтобы не упасть.

Лифт падал вниз все быстрей и быстрей. Кабина все больше и больше раскачивалась.

Потом она накренилась. В желудках людей появилось какое-то странное, очень мерзкое ощущение. Тошнота подступила к горлу. Им показалось, что они стали вдруг невесомыми. Ронин понял, что оборвался трос. С ужасающей скоростью они неслись в лифтовую шахту. Уши закладывало... рядом раздался стон.

За долгие годы практики Ронин развил в себе некоторые безотчетные инстинкты. Есть вещи, которые должны быть сначала определены, затем поняты и внедрены в подсознание. Так вырабатываются рефлексы, которые потом нужно просто «оттачивать». Это требует времени.

Ронин застыл на пороге своих апартаментов. Он сразу почувствовал, что внутри кто-то был. Он понял это в тот момент, когда потянулся к выключателю. Тут же отдернул руку и проскользнул внутрь, прекрасно осознавая, что его силуэт четко вырисовывается на фоне освещенного коридора.

На противоположной от двери стене висел в ножнах меч. При сложившихся обстоятельствах — далековато.

Ронин добрался до противоположной стены, и никто его не остановил. Он осторожно взял меч, не спуская глаз с двери во вторую комнату. Туда он вошел быстро, одновременно переступив порог и включив свет. Меч он держал перед глазами, чтоб защитить их в первые мгновения от яркого света.

Щурясь и моргая, к нему повернулся Г'фанд. На нем были темные леггинсы и светлая рубашка из плотной ткани.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Ронин, стараясь не выдавать своего явного облегчения.

Ученый был бледным и очень уставшим, как будто он долго не спал.

— Хочу тебе кое-что сказать...

Несмотря на очевидную усталость, во всем его облике ощущалась несгибаемая решимость, которую Ронин раньше в нем не замечал.

— А чего ты тогда здесь прячешься?

— Я слышал, что кто-то хотел войти, и подумал, что это, наверное, К'рин.

Ронин не смог сдержать улыбки.

— Я уверен, что она поняла бы все правильно.

Г'фанд слегка покраснел.

— Я... это могло быть не очень удобно.

Ронин развернулся и вышел в первую комнату. Г'фанд поплелся за ним.

Ронин включил свет, снял со стены ножны и убрал меч.

— Так что ты хотел мне сказать?

Г'фанд взъерошил свои длинные волосы.

— Больше я здесь не могу. Я должен уйти. Я знаю, что ты по этому поводу думаешь! Но ты можешь хотя бы понять, почему я хочу уйти. Уж лучше замерзнуть там, на поверхности, чем медленно умирать здесь, во Фригольде. Здесь мы все похоронены заживо. Это не жизнь, понимаешь. Хоть на какое-то время я стану свободным. А то здесь я как в клетке. Я задыхаюсь!..

Ронин почему-то подумал об огромной библиотеке Саламандры. Бесчисленные ряды книг, которые Г'фанд никогда не сможет прочитать.

— Успокойся, — сказал он. — Это все разговоры. Вряд ли ты сделаешь это.

— Нет, я сделаю. — Г'фанд помрачнел. — Ты такой же, как все остальные. Ты меня и за человека-то не считаешь. Но я теперь тоже могу обращаться с оружием... я владею мечом и кинжалом...

— А что ты будешь есть? — спросил Ронин, извлекая из шкафа легкую кольчугу.

— Вот что, — не без гордости проговорил ученый и достал из-за пазухи две широкие полоски.

— Пищевые наполнители?! — изумился Ронин. — Где ты их взял?

— Украл. Не беспокойся, никто их не хватится...

Ронин застегнул кольчугу.

— Стало быть, ты серьезно.

— Еще как серьезно, — кивнул Г'фанд.

Ронин вспомнил вдруг одну фразу из их недавнего разговора. Ученый поведал ему по секрету, что расшифровал какую-то древнюю запись. Тогда Ронин как-то не придал этому значения, но теперь...

— Хочешь пойти прогуляться. Я правильно понял?

Г'фанд с удивлением взглянул на него.

— Ронин, мне нужно идти сейчас... в эту смену.

Ронин достал из шкафа что-то еще и, держа это в вытянутой руке, произнес этаким небрежным тоном:

— Если хочешь пройтись, пойдем лучше со мной.

— С тобой?! Но что... — Ученый вытаращился на пищевые наполнители в руках Ронина. Точно такие же, как у него. Как завороженный наблюдал он за тем, как меченосец наматывает их на руку.

— Так ты идешь или нет? Я ухожу прямо сейчас.

— Но куда?.. Я не...

— Если нам повезет, то из Фригольда. Объясню все по дороге. На вот, возьми.

Он протянул ученому кинжал.

В воздухе что-то звенело, и этот пронзительней вибрирующий звук постепенно становился все громче. Кабина лифта тряслась и грозила в любой момент развалиться на части.

Ронин стал нажимать на другие кнопки — на все без разбору. На них загорались какие-то двойки и тройки. Лифт стремительно падал вниз. Голубой огонек на пульте управления дразнил Ронина своим бледным свечением.

И тут вспомнил. Красная кнопка сверху! Ронин нажал на нее.

Лифт остановился так резко, что у них с Г'фандом подкосились ноги. Кабина, подрагивая, повисла в шахте. Оборвавшийся трос извивался над ней, звеня. Ронин поднялся на ноги. Сделал несколько глубоких вдохов. Г'фанд жадно глотал ртом воздух, не в силах встать.

— Ронин, мы...

— Все разговоры потом. Надо быстрее отсюда выбираться. Тормоза могут не выдержать.

Ронин принялся жать на все кнопки подряд, но двери не открывались. Тогда он просунул пальцы в щель между дверями и попробовал раздвинуть их силой.

— Помоги мне. Быстрей! Мы должны их открыть.

Г'фанд стоял на коленях, прижимая руки к бокам. Он поднял голову. Видок у него был жалкий. Пряди длинных волос прилипли ко лбу и щекам, а сам он, казалось, приклеился к полу.

— Мы... мы чуть не погибли...

— Помоги мне! — взревел Ронин.

— Нас чуть не прихлопнуло, как клопов... — бормотал ученый.

Его глаза возбужденно сверкали. Он пребывал в невменяемом состоянии. Картины ужасной гибели, которые нарисовало ему его собственное воображение, потрясли его до глубины души.

Ронин рывком поставил ученого на ноги и попытался немного подбодрить:

— Г'фанд, мы живы! Понимаешь? Мы живы! Но мы можем погибнуть, если не выберемся отсюда! Я один не смогу открыть двери. Мне нужна твоя помощь.

Взгляд Г'фанда стал наконец осмысленным.

— Да, да, конечно. Мы их откроем. Вместе.

Теперь они оба просунули пальцы в щель между дверями и попытались раздвинуть створки. Они так напрягались, что уже очень скоро у них разболелись руки и плечи. Пот градом катился по лицам. Щипало глаза. Ничего не было видно. Мышцы ломило. Ноги онемели. Стиснув зубы, Ронин с Г'фандом продолжали тянуть...

Дверь немного поддалась. Оба уже задыхались, но эта маленькая победа придала им сил, и они налегли на дверь с удвоенной решимостью, не позволив себе даже возгласа радости, чтобы не тратить энергии попусту. И дверь открылась.

Когда щель между створками стала достаточно широкой для того, чтобы сквозь нее мог протиснуться человек, они отпустили дверь. Руки были как будто налиты свинцом. Дыхание сбилось. Во рту пересохло.

Взглянув наверх, они обнаружили, что застряли между этажами. Но им повезло. Примерно в метре над ними виднелся открытый выход. Внешних защитных дверей не было. Там, где они крепились когда-то, торчали какие-то обломки, похожие на гниющие зубы.