Но вместо уволившейся Натальи Евгеньевны пришлось спешно нанять другого тренера – Марину Галоповну. Была она директору откровенно неприятна. Мало того, что являлась невесткой злейшего врага Вадим Саныча – господина Савченко, важного депутата и бывшего чиновника Спорткомитета. Но и сама по себе Марина вызывала у директора неприязнь.

Она была ярко-накрашенной фифой с острыми длинными ногтями и обильно обмазанными тушью ресницами. На щеках красовался невсамделишный румянец. А локоны поражали какой-то совсем уж невероятной пышностью и шелковистостью.

Она не приглянулась директору с самого начала. Слишком яркий макияж. Слишком дорогие украшения на пальцах, в ушах и на шее. Слишком модная одежда. Слишком… В Марине всего было как-то слишком. Но выбирать не приходилось. Надо было кому-то заниматься с малышами. А Марина Галоповна с охотой согласилась на эту работу. Хотя директор так и не понял, почему?

Муж у Марины занимал не последнее место. В деньгах она не нуждалась. Да и что за зарплата у простого тренера? Жалкие копейки!

Потом в бассейне были еще мелкие происшествия, но в масштабах маленького бассейна казавшиеся настоящей катастрофой. Вадим Александрович замучался, решая их. И за новогодним столом он первым поднял тост за ушедший високосный год, который не принес ему лично ничего, кроме кучи проблем.

В новом году, как он надеялся, все будет иначе. И действительно, в январе разрешилась проблема с малолетними хулиганами, которые перебрасывали через высокие стены снаружи в бассейн всякую дрянь. Мальчишки были пойманы, с ними была проведена беседа, а родителей оштрафовали. Проблема решилась. То есть Вадим Саныч думал, что проблема решилась. А оказалось, что проблема еще себя не исчерпала. Она в самом соку. И даже имеется новая улика против малолетних хулиганов.

Но уже набирая номер полиции и продумывая свою речь, Вадим Саныч невольно подловил себя на мысли о том, что вряд ли ребятишкам под силу было справиться с телом взрослого мужчины. Хотя некоторые из пацанов, достигших четырнадцати или даже пятнадцати лет, не уступали ростом самому Вадим Санычу, но все равно они были слишком хлипкими, чтобы перебросить тело мужчины через стену.

– Разве что трамплин соорудили, – пробормотал Вадим Саныч. – От этих паршивцев всего можно ожидать.

Воображение услужливо рисовало Вадим Санычу картины минувшей ночи. Мужчина, вероятно, был пьян. Заснул или просто задремал. Банда малолетних хулиганов наткнулась на него во время своей вечерней вылазки. Вряд ли ребята хотели дурного. Они просто желали позабавиться. Глупо, но ведь мальчишки в этом возрасте и не бывают другими. И мысль перебросить через забор уже не мусор, не ветки и не игрушки, а живого человека, показалась им весьма занимательной.

– Они его перекинули или он сам полез?

Мысль о том, что мужчина перелез через забор сам, показалась Вадим Санычу куда более привлекательной.

В самом деле, если хулиганы перекинули мужчину, значит, мальчишки оказались замешанными в убийстве. Пусть и невольно, но они причинили вред человеку.

– Нет уж, пусть лучше сам полез. Искупаться захотел. Много ли надо с пьяных-то глаз. Полез, но наверху не удержался, свалился вниз и убился! Ох, горе горькое! Один дурак по собственной глупости убился, а отдуваться за его глупость нам всем теперь придется!

И с этими словами Вадим Саныч наконец ответил в давно алекающую трубку. Ему пообещали, что из полицейского отделения прибудет наряд в самое ближайшее время. Сын и дочь начальника полиции ходили в бассейн к Вадим Санычу. И хотя больших успехов ребятки не демонстрировали, но на районных и даже городских состязаниях выступали вполне достойно.

Старый директор хотел надеяться, что начальник полиции не будет слишком придирчив. В конце концов, никто из сотрудников бассейна к смерти неизвестного мужчины не причастен. Это было директору ясно как божий день. Ведь он сам лично набирал всех этих людей, выделял для каждого свой испытательный срок. Долго к ним присматривался, прикидывал, вольется ли новый сотрудник в маленький, но дружный коллектив. И только когда понимал, что этот человек «свой», подписывал с ним долгосрочное трудовое соглашение.

После приезда полицейских, которые примчались очень быстро, да и чего им было канителиться, когда отделение располагалось всего лишь через дорогу, Вадим Саныч вновь почувствовал ответственность за все происходящее. Пусть незнакомец и перебрался к ним с улицы, но ведь именно к ним он попал и именно у них он умер.

– И главное, что ему в голову-то взбрело? Ночью погода была не ахти. Да и утром не радовала. Мокрая крупа сыпалась. Как он в такую погоду на улице раздеваться собирался? Ведь холодно же. Люди из душевых выходят, им и то прохладно. А уж прямо на улице раздеваться…

– Недаром говорят, пьяному и море по колено. Не волнуйтесь, Вадим Саныч, разберемся. Кстати, вы потерпевшего знаете?

– Да откуда я…

Вадим Саныч собирался сказать, что с такими людьми, которые по ночам через чужие заборы сигают, он сроду знаком не был, но не успел. Сердце екнуло от какого-то неприятного предчувствия. Так екало у Вадим Саныча всего несколько раз в жизни. И всякий раз это предвещало большие, прямо-таки огромные неприятности.

И поэтому Вадим Саныч лишь буркнул в ответ:

– Я ему в лицо не смотрел.

– Ага. Значит, личность потерпевшего устанавливать по документам придется. А если и их нету, тогда по отпечаткам пальцев.

С этими словами оперативник перевернул пострадавшего, который до сих пор лежал на животе, неуклюже подвернув под себя одну руку. И Вадим Саныч вскрикнул:

– Кровь! Откуда тут кровь?

– Ранение, – посуровел лицом оперативник. – Ножевое. Эге! Дело-то куда серьезней, чем предполагали. Этот ваш покойничек-то вовсе не со стены звезданулся. Его кто-то порезал, а уж потом к вам подкинул.

Вадим Саныч и сам видел, что рука мертвого мужчины была прижата к рукоятке ножа, всаженного в тело. Из-за того, что нож оставался в ране все это время, крови вытекло сравнительно немного. Почти вся она впиталась в одежду покойного. Слава богу, в бассейн ни капли не пролилось. Это была последняя мысль несчастного директора, на которого сегодня свалилось столько всего.

Последняя, потому что в следующую минуту он перевел взгляд на лицо покойного и окончательно потерял дар речи, а вместе с ним и связность мыслей. Теперь он знал только одно. Для него начался настоящий кошмар! Убитый был ему знаком! И не просто знаком, Вадим Саныч отлично знал, кто это такой, как его зовут и что он мог делать в бассейне среди ночи. И от мысли, что вскоре об этом узнают и все другие сотрудники бассейна, директор похолодел до кончиков ушей.

Леся с трудом продрала глаза этим утром. За окном было серо и хмуро. Вылезать из теплой кроватки совершенно не хотелось. Наоборот, хотелось укрыться невесомым мягким одеяльцем до носа и поспать часиков до двенадцати. Но донесшийся снизу грохот лучше всяких слов возвестил Лесе: поспать всласть ей сегодня не удастся.

– Что там случилось?

Она спрыгнула с кровати, и ее ноги тут же коснулись чего-то теплого и пушистого.

– Мяу!

Леся наклонилась и подхватила с пола мягкое кошачье тельце.

– Фатима, я на тебя наступила?

– Мяв! – утвердительно мявкнула кошка.

– Прости, моя дорогая.

Но тут внизу снова раздался грохот. Только на сей раз к нему присоединился звон бьющейся посуды. Прижимая кошку к груди, Леся выбежала из спальни.

Тут они столкнулись нос к носу с Кирой, которая недоумевала точно так же:

– По какому случаю тревога?

Спустившись вниз, подруги обнаружили в кухне полный разгром. Повсюду на полу валялись кастрюльки, чугунки и сковородки. Ложки и вилки образовали причудливый узор. А крупы из упавших и разбившихся или открывшихся керамических банок довершали общую картину. И посреди этого шедевра стоял Лисица. Приятель сжимал в руках огромный молоток и виновато смотрел на девушек.