— Что-то еще? — спросил Трачук, записывая данные в блокнот.

— Нет, ни одного диска, ничего более.

Пока Трачук объяснял продавцу, что они не собираются создавать магазину плохую рекламу, Збышек оглядывал богато представленные отделы истории, техники и иных наук. Мультимедиа энергично вторглись на рынок и продолжали наступать. Ну, вот хотя бы взять интерактивную кулинарную книгу с фотографиями самых лучших блюд.

Если во время приготовления пищи задумаешься о происхождении помидора, то узнать это нетрудно. Достаточно лишь нажать соответствующую иконку.

— Нервничаешь? — спросил Трачук из-за спины.

Збышек покачал головой и пошел к выходу.

— Пытаюсь понять, почему Рольняк ничего не купил. Хотя бы «Энциклопедию XX века». Месяц назад была в продаже.

— Ох, не знаю. Диски он мог купить где-то в другом месте, — они остановились возле машины. — Меня больше беспокоит, обязаны ли мы так рисковать.

Збышек наморщил лоб.

— В любом случае мы не исчезнем. Папа в своих видениях в лифте увидел меня в будущем. Я уже могу тебе сказать…

— А может, Рогочки что-то придумал… нет, это безумие, — Трачук ударил ладонью о ладонь. — Мы выступаем в одиночку против Рафала. Уверяю, он может быть опасен.

Такие вещи трудно выразить несколькими фразами, однако Збышек попытался.

— Я пришел по следу своего отца и встретил тебя. Думаю, мы уже не можем отступить, — голос его слегка задрожал. — Обязаны продолжать. Жаль терять то, за что было заплачена такая цена.

Они сели в машину и поехали на вокзал. Выбора у них не было.

До отхода поезда оставалось десять минут.

Збышек сидел в кресле и с удовлетворением смотрел в телевизионный экран. Мелькание кадров в телевизоре его совершенно не интересовало, как и большую часть клиентов привокзальной кофейни. Они точно так же могли пялиться на прыгающие разноцветные шарики. Главное, лишь бы играла музыка. Збышек наморщил лоб и, словно это было решением всех его проблем, осушил очередную рюмку коньяка. Три других стояли на столе ровной шеренгой. Вообще-то, выйдя из поезда, он зашел сюда лишь для того, чтобы выпить чего-нибудь прохладительного. Коснувшись очередной стопочки кончиком пальца, Збышек захихикал. Коньяк будто только что вынули из холодильника.

— Эй, шеф! — крикнул широкоплечий субъект из-за столика возле стены. — Еще раз пива!

Повернув голову на голос, Збышек увидел типичную привокзальную компанию: крикливые типы, беспрестанно курящие и уже нетрезвые.

— Сейчас, — барменша чего-то ждала возле телевизора. — Я должна убедиться, что не выиграла миллион.

Субъект отпустил непристойное замечание, и все, сидевшие за его столиком, заржали. Остановившаяся было в дверях пожилая парочка, нерешительно потоптавшись, убралась прочь. Алкоголь, туманивший Збышеку голову, подталкивал к действию, подсовывая смутные мысли о выпавшей ему миссии.

— Вот этим номерам сегодня повезло, — донеслось с экрана.

Збышек сел в кресле поудобнее и громко сказал:

— Три.

— Три, — покорно повторил ведущий.

— Двадцать шесть.

— Двадцать шесть.

После третьего совпадения в кофейне наступила тишина. Збышек, увлекшийся самим процессом, без запинки назвал весь ряд. После этого он окинул зал взглядом.

— Поздравляем владельцев правильно заполненных купонов, — промолвил ведущий и объявил рекламный блок.

Передвинулось кресло. Барменша, до этого ошеломленно смотревшая на Збышека, даже вздрогнула. От столика возле стены поднялся плечистый тип. Ему, судя по всему, хотелось дать кому-то по физиономии.

— Хохмач, — прорычал пьяница, щерясь. — Цыганку из себя строишь?

За его спиной по-волчьи засветились глаза дружков. Тут сбоку кто-то кашлянул.

— Прошу не нервничать, — мужчина в возрасте старался улыбаться. — Этот человек пошутил, поскольку розыгрыш был днем, после обеда.

Под взглядом субъекта, стоявшего посредине зала, он умолк.

— Пей, дед, свой настой и не вмешивайся, — процедил хулиган и снова повернулся к Збышеку. — За дураков нас держишь?

Может, выдернуть из-под него ковер? Или нет… Лучше поднять его в воздух и швырнуть на стену, будто тряпку. Збышек широко улыбнулся, как улыбаются только пьяные. Плечистый, похоже, посчитал это оскорблением и, слегка покачиваясь, двинулся к нему. Оршевский с усилием сконцентрировал на противнике взгляд. Он попытался задействовать свой чудесный талант, но тщетно. Единственным результатом стало то, что у него болезненно запульсировали виски. Еще одно бесполезное усилие, закончившееся осознанием невозможности выбраться из тяжелой ситуации.

— Вставай! — мужчина был уже в двух шагах от него.

Похоже, сидящего он бить не собирался, а может, попросту не желал наклоняться. Вот тут Збышек почувствовал страх. Резкий, как желудочная колика, он вынырнул из отупевшего сознания и вонзил когти в сердце. Слишком мало тренировался, подумал Збышек и, попав в плен абсурдной ассоциации, припомнил лицо школьного учителя. Алкоголь коварен, сказал он им как-то на уроке.

— Ну, вставай!

«Не будь этой выпивки, — пришла ему в голову мысль, — уж я бы наверняка впечатал грубияна в стену». Он даже хотел встать, извиниться и отправиться прочь, вот только, судя по злобному взгляду хулигана, на такой исход тот был не согласен. У Оршевского вдруг закололо в животе, потом боль охватила все тело. Болело и колыхалось. Коньяк и пиво. «Если бы не это пойло, — с пьяным упорством подумал Збышек, — я мог бы себя защитить».

Страх, огромный и опаляющий, а потом крик. Вот только никто его не бил, лишь лампы слепили глаза… Он услышал смех, нервный, подхваченный и другими посетителями. Это позволило прийти в себя и снова оглядеть зал. Плечистый стоял там же, где был, и недоверчиво рассматривал собственные штаны. Вокруг ширинки расплывалось большое мокрое пятно, сбегающее по ноге вниз, до самого ботинка, вокруг которого росла лужа. Тяжелый пивной запах не оставлял ни малейшего сомнения.

— Райс, — долетело из-за столика возле стены. — Ты облился.

Смеялись все, даже старичок, заказавший чай. Плечистый хотел было закатить скандал, но осознав, в какую глупую ситуацию попал, выругался и выскочил в коридор. Телекинез, гипноз? Збышек этого не знал, да откровенно говоря, ему на это было плевать.

В кофейне еще обсуждали происшествие, а он по-тихому вышел в вокзальный вестибюль, желая лишь поймать такси и доехать до дома.

— Эй, — услышал он за спиной приглушенный голос барменши. — А кто платить будет?

Телефон звонил очень долго. Збышек успел открыть дверь, положить сумку с покупками, раздвинуть портьеры и лишь потом поднял трубку. Звонил Трачук. Его жену отвезли в госпиталь. Она возвращалась домой, нервничая по поводу планового обследования у онколога, и упала на лестнице. Сильно расшиблась. Трачук теперь мчался в госпиталь и наверняка не успевал к вечернему поезду. Со Збышеком они договорились заночевать в квартире отца. Теперь Трачуку придется всю ночь провести за рулем. Около шести он появится во Вроцлаве, заберет Збышека, и они двинут в Сьешев. Да, он знает, что автомобили ломаются, однако в этом случае он доверяет видениям Яна. Збышек пообещал, что будет с полудня в квартире, у телефона.

Он поехал к себе за чемоданом отца. Заодно пообедал. Без водки. Потом сидел и читал дневник. Несколько раз плакал. Плакал потому, что осознал, как много они с отцом потеряли, живя раздельно. И совсем не думал о пещере, о магических способностях, присущих его родным.

Отсутствие каждодневных встреч делает связи между людьми поверхностными. Даже находясь где-то далеко, надо иметь кого-то, к кому следует вернуться. Под вечер он успокоился настолько, что стал просматривать дневник, отыскивая факты, связанные с пещерой. Их было немного. Семья Платцев старательно сохраняла сведения о ней в глубокой тайне. Поэтому большая часть добытых отцом фактов касалась самой семьи. Збышек изучил генеалогическое древо, великолепно нарисованное на пожелтевшей картонке, подробный список имущества, корреспонденцию, даты официальных приемов, охоты и так далее. В особом конверте хранились карточки, посвященные всем членам семьи. Он проглядел их, и в длинных списках дат рождений, крестин, свадеб или кончин никаких открытий не сделал. Хотя…