Неожиданно Брайан захотел ее обнять. Затем она открыла глаза, и он утонул в их зеленой глубине.

Он очнулся, услышав звуки вальса, и пригласил ее на танец, зная отлично, что она откажет.

– Нонсенс, кузина, – раздался знакомый голос.

И затем она была в его руках. Это было какое-то чудо, волшебство! Брайану, наверное, снилось, что он держит леди Синтию за талию.

– Вы так скромны, миледи, – рискнул он заговорить, когда они сделали два круга в полном молчании.

Ее рука в перчатке на его плече была легче перышка.

И Синтия не отрывала глаз от золотых шнуров на мундире Брайана. Казалось, что она не слышала.

– Вы могли бы хоть на секунду посмотреть мне в глаза, миледи, – улыбнулся он. – А то все подумают, что вы по-прежнему сердитесь на меня.

Тогда она посмотрела на него удивленно.

– Почему вы решили, что я сержусь на вас, капитан Шеффилд?

Какой же он дурак! Эта женщина ни в чем не виновата, думал он, зачарованный аквамариновым блеском. Хоть и нелегко признать, но Монрояль все-таки прав. Брайан напрасно сомневался в леди Синтии. И его сомнения причинили ей боль, как утверждал мистер Хемптон.

– Если вы не сердитесь, моя дорогая, то должны сердиться, – сказал Брайан.

Ее щеки сразу вспыхнули.

– Похоже, что вы говорили с моим кузеном Уилли Хемптоном, – проговорила она неуверенно. – Не обращайте внимания на его слова. Уилли всегда защищает меня.

– У вас нет недостатка в защитниках, миледи, – произнес Брайан, желая намекнуть, что у нее появился еще один и очень сильный защитник, это он сам.

Брайан неожиданно понял, что ему делать. Монрояль был прав и в этом. Следующий ход теперь действительно за Брайаном. И капитан абсолютно точно знал, что это будет за ход.

Леди Синтия проснулась на следующее утро, когда Бетси отодвинула шторы. Теплые лучи октябрьского солнца ласкали лицо Синтии. Она открыла глаза и зевнула.

– Который час, Бетси?

– Почти девять часов, миледи, – ответила горничная, улыбаясь. – Ее светлость спустились в гостиную уже час назад.

– Почему меня не разбудили как обычно? – удивилась Синтия.

Она не привыкла долго спать и огорчилась, что проспала лучшую часть дня.

– Ее милость запретили вас будить, миледи, – ответила Бетси, ее розовые щеки еще больше покраснели от смущения. – Ее милость сказали, что вам нужно отдохнуть, миледи.

Горничная подошла к кровати и подала Синтии шелковый вышитый халат.

Синтия встала с постели.

– Я умираю от голода, Бетси, – пожаловалась Синтия. – Скажи, чтобы мне принесли поесть.

– Мистер Хемптон в гостиной с ее милостью, – обронила вскользь Бетси, подходя к двери. – Такой приятный джентльмен, – покраснев, добавила горничная.

Синтия посмотрела на нее подозрительно. Очевидно, уже и слуги хотели, чтобы Синтия побыстрее вышла замуж. Она рассмеялась.

– Хорошо, Бетси, – сдалась она. – Пригласи ко мне Аннетт, если тебе не трудно. Я скоро приду к мистеру Хемптону и ее милости.

– Моя дорогая Синтия, какая услада для моих усталых глаз!

Уилли Хемптон с очаровательной улыбкой на красивом лице поднялся из-за стола, когда Синтия вошла в столовую двадцать минут спустя. Уилли взял руку Синтии и поднес к своим губам.

– Усталых? – спросила Синтия, после того как поздоровалась со своей матерью. – Если ты такой усталый, Уилли, то почему ты здесь в такой ранний час?

Не ожидая ответа, Синтия повернулась к леди Галифакс.

– Я поняла, что должна быть благодарна тебе, мама, за то, что проспала свою утреннюю прогулку. И завтрак, – добавила она.

Синтия сама выбрала себе несколько блюд, стоявших на буфете.

– Уилли сказал мне, что девочки тебя вчера совершенно измотали, моя милая, – сказала леди Галифакс.

– Нонсенс, мама, – возмутилась Синтия. – Я еще не сумасшедшая!

– Конечно, еще нет, – заметил Хемптон, весело глядя на Синтию. – Ты развлекалась вовсю, дорогая. И я уверен, что это не только мое мнение.

Синтия поймала взгляд, который кузен послал ее матери, и вздохнула.

Кузен Уилли всем замечательный, но у него есть привычка сплетничать с леди Галифакс. Они в отличных отношениях.

– О! – воскликнула леди Галифакс. – Что ты имеешь в виду, Уилли?

Хемптон посмотрел на нее невинно и застенчиво.

– Похоже, что прошлым вечером наш друг капитан Шеффилд был околдован вашей милой дочерью, миледи. Ты не согласна со мной, дорогая Синтия? Бедняга капитан от восхищения чуть не умер.

– Далеко не каждый джентльмен такой болтун, как ты, Уилли, – сказала Синтия.

Она кивнула Хастингсу, чтобы дворецкий налил ей чаю.

– Значит, капитан все еще в Лондоне? – спросила леди Галифакс. – Я надеюсь, ты сказала ему, как я сердита за то, что он не пришел к нам на ужин неделю назад, Синтия? Может быть, ты пригласишь теперь капитана на наш семейный ужин, дорогая? Например, в среду. Это не слишком рано?

– Мы обещали тете Софи быть у нее на приеме именно в среду, – напомнила Синтия.

– Тогда в четверг?

– Миссис Саммервиль просила меня поиграть в четверг. У нее музыкальный вечер.

– Ты уже играла у Амелии Саммервиль, дорогая, и только на прошлой неделе.

– Это было три недели назад, мама. На этот раз это будет в очень тесном кругу. Вечер для друзей, в честь ее кузины. Мадам Лавуазье недавно приехала из Парижа.

– Хорошо, в таком случае мы пригласим капитана в пятницу. И не говори, что ты занята, Синтия, я не желаю это слышать.

Леди Синтия слабо улыбнулась.

– Леди Мэнгсфилд дает бал именно в пятницу, мама. Ты же не собираешься его пропустить?

Леди Галифакс сердито встала из-за стола.

– Если бы эта мысль не казалась мне совсем странной, то я решила бы, что ты специально избегаешь встречи с капитаном, Синтия! Как можно надеяться, что джентльмен заинтересуется тобой, если ты не позволяешь ему даже взглянуть на тебя?

– Ах ты стеснительная кошечка, Синтия! – Мистера Хемптона явно позабавили слова леди Галифакс. – Все же тут есть какая-то интрига. Я так и думал, моя дорогая! Вчера смотрю, а этот старый распутник Роберт дает советы капитану. И мистер Шеффилд был совсем невесел. Монрояль замешан в этом, я уверен, – продолжал он. – Но ты верь капитану, Синтия. Хотя, почему ты выбрала своим поверенным кузена Робби, этого повесу? Я понять не могу! Могла бы обратиться ко мне, Синтия.

– Тебя не было в Лондоне, Уилли, – ответила Синтия. – Но все равно, я запрещаю говорить о моем секрете, который мама, кажется, всем выболтала.

Мистер Хемптон изобразил обиду.

– Мой рот на замке, кузина. Но если ты обещаешь мне рассказать остальное. И поскольку я хочу, чтобы ты оценила мою новую упряжку, то у тебя будет много времени, чтобы во всем сознаться, моя дорогая.

Он широко улыбнулся.

– Да, любовь моя, – добавила леди Галифакс. – Иди наверх и переоденься. Я думаю, что пора тебе рассказать дорогому Уилли о твоей безумной затее заманить бедного капитана в ловушку. Если бы ты приняла предложение Роберта, то…

Мистер Хемптон уставился изумленно на леди Галифакс, и у него отвисла челюсть.

– Роберт сделал тебе предложение, Синтия? – спросил он, потрясенный. – Ну ты меня сразила наповал, тетя! Я знаю совершенно точно, что Роберт не собирается жениться. А это все сказки!

– Лучше послушай, что тебе расскажет обо всем этом наша Синтия, – пробормотала леди Галифакс.

Леди бросила Синтии жалобный взгляд и поспешно вышла из комнаты.

– Так-так… – протянул мистер Хемптон, живо заинтересованный. – Я вижу, что разговор предстоит серьезный. И совсем не для прогулки, Синтия…

В результате, от прогулки Синтия не получила никакого удовольствия. Она отвечала на вопросы кузена, говорила о своих планах найти себе молодого мужа, а сама думала, что затея, которая вначале казалась такой блестящей, не только безумна, но и просто невыполнима.

Синтия унылая вернулась домой. И здесь ее ждал роскошный букет белых лилий. Почерк на записке был незнакомый. Синтия подумала, что, возможно, цветы от графа Ярмута, приглашения которого покататься в парке еще раз она постоянно отклоняла.