Хозяйки дома не оказалось и мы потратили еще 40 минут чтобы найти ее, и вызволить наши рюкзаки. Но Галина Павловна просто так нас не отпустила. Она стала поить нас чаем с шоколадом, показывать коллекцию фотоснимков с Эльбруса, которую собрала за 20 лет: Эльбрус с самолета, Эльбрус из космоса и т.п. Целый шкаф у нее был занят книгами по тематике лавин, ледников, вулканов и водопадов.
Мы узнали, что Эльбрус— действующий вулкан. Просто он давно (по человеческим меркам) не извергался, но в ледниковых трещинах до сих пор растут зеленые водоросли. По геологическим меркам это совсем молодой вулкан, который еще способен на многое…
Наконец, в начале шестого часа, поблагодарив Галину Павловну, мы почти бегом поспешили к станции. На ступенях стоял «второй начальник».
— А вот и мы! Нам можно?
— А где вы ходите!?
— У Галины Павловны чай пили. Извините уж нас…
— Ладно. Давайте быстрее в вагон. Если поедет еще сегодня — успеете подняться.
Забежали в пустой вагон и … он поехал!
Первая очередь канатной дороги проходит над скалами, высокогорными лугами и горными тропами. Прибыли на станцию «Кругозор». Высота, кажется, 2700. Никаких особых ощущений почувствовать не успели, ибо нас сразу погнали в следующий вагончик.
Там уже сидели пять альпинистов из Москвы. Пока поднимались, рассказывал об автостопе, менялись визитками. И вот уже высота 3500 метров
— станция «Мир». Дальше уже не вагончики, а просто кресла на тросе. Однако, третья очередь уже не работает. Не раздумывая, альпинисты отправляются вверх пешком, по тропе, по краям которой уже лежит ледник. Ощущение высоты появилось сразу — усталость после первых же метров, головокружение от наклонов.
Неспеша, с чувство меры, поднялись до 3700. Здесь расположены БОЧКИ — круглые яркие домики для ночлега денежных туристов. Кто небогатый — ставит палатку на морене — гряде камней между двух ледниковых языков. Познакомились с альпинистами из Запорожья — приглашают на чай, узнав, что у нас нет примуса:
— Как же вы без примуса? Здесь же только лед и камни!
— Почему? Я пока шел уже несколько палок под ногами видел… Похоже, с дровами проблем не будет…
— Да вы что? Это вам не в пригородном лесу, это — Эльбрус. Сюда все с примусами ходят или с газом…
— Ничего, не пропадем…
— Ну, … приходите к нам, если что — вскипятим вам чай.
— Спасибо за приглашение.
Мы решили сначала выбрать место для палатки, пока еще тепло и не село солнце. Место нашли замечательное — ровная площадка, закрытая ветрозащитной стенкой из сложенных грудой камней. Правда, высоковато для первой ночевки — примерно 3850. Значительно выше БОЧЕК и остальных палаток. Зато неожиданно много оказалось дров: щепок, досок, фанеры. Я даже нашел ветки хвойных деревьев(!). (Удивительно! Как они сюда попали, на ледники?) Поставили палатку, воды полно, кругом журчат чистейшие ручьи. Вопреки досужему мнению, макароны в котелке приготовились обыкновенно быстро. Приготовили ужин и пили чай уже под звездным небом.
Проснулись в 9 утра оттого, что солнце нагрело палатку. На ночь надели всю теплую одежду, на ручье появилась корочка льда. Теперь же, стало очень жарко. Разделись до футболок и готовим на костре завтрак. Мимо нашей «кухни» по леднику идут толпы народу на вершину — прямо таки первомайская демонстрация! В основном, конечно, иностранцы. Наших очень мало — только проводники. Все в пуховках, пластиковых горных ботинках, «кошках», с ледорубами… Недоуменно смотрят на «живого человека», который посреди льдов разжег костер и варит кашу.
Взяв в рюкзак только теплую одежду и фотоаппараты, все остальное сложили в палатку. Присоединились к общему «шествию на Эльбрус» налегке. Высота уже не пугает. К головокружению привыкли. Наверное, я один шагаю среди «кошек» и ледорубов в обыкновенных кроссовках. Наташа в «вибрамах».
4000. Погода прекрасная, виды вокруг замечательные… Снизу едет некий трактор, предназначенный для выравнивания горнолыжных трасс. Сейчас он загрузил полный комплект иностранных туристов и с трудом карабкается по голому льду. Кричу Наташе: «Доставай фотоаппарат и будешь фотографировать автостоп на 4000!» Пока достали, пока навели, трактор уже проехал. Я голосовал, водитель понял все правильно, показав жестом, что он «занят выше головы». Автостоп не состоялся.
Еще пара остановок, и уже показалось сгоревшее здание «Приюта 11-ти». Гостиница на 200 мест была построена еще до войны на высоте 4200 м. Здесь альпинисты оставляли рюкзаки, и налегке поднимались на 4700 до «скал Пастухова». Потом спускались обратно. Это называлось «акклиматизацией». Затем на «приюте 11-ти» они ночевали, а ранним утром выходили на штурм. Если с погодой везло, поднимались на Восточную вершину (5642). Если появлялись облака — восхождение отменялось, и все возвращались в приют. Если непогода заставала людей на верху, многие люди теряли ориентацию, попадали в трещины, уходили вниз не в ту сторону… Возле приюта стоит скала, вся увешанная табличками с именами погибших альпинистов. На многих — строки из песен Владимира Высоцкого.
Залезли на скалу, стали фотографировать друг друга. Пока ели шоколадку со стороны Карачаево-Черкессии появились облака. За 2-3 минуты туманом заволокло все вокруг — вершины ГКХ, Эльбрус, БОЧКИ, и развалины «приюта 11-ти»… Похолодало градусов на 10.
Понятно, что о восхождении выше не могло быть и речи, хотя еще минуту назад нам казалось, что до «хижины Пастухова» (4700) рукой подать. Теперь же мы почти бежали вниз, подпрыгивая и скользя на сугробах, чтобы не провалиться в кроссовках под наст.
Дальше по леднику приходилось прыгать через многочисленные ручейки. Небесно-голубого цвета ледник покрыт тысячами бороздок от ручейков талой воды — все кругом журчит и струится, и как я ни старался, ноги все же промочил. Но палатка была уже рядом. Разложили вещи на просушку и разогрели обед.
Собрали платку, и нам вдруг очень захотелось на Черное море. Глядя на карту, мы видели, что от станицы Павловская до Новороссийска километров 260, а от Кропоткина еще ближе.
«Куда же именно поехать?» — задавали мы себе вопрос, переводя взгляд с ледников на карту Кавказа. У меня все время, пока мы пребывали в Приэльбрусье, крутились в голове строчки из песен Юрия Визбора. Вот и сейчас, рассматривая окрестности Новороссийска по карте, я увидел знакомое название «Абрау-Дюрсо». Вот туда-то мы и хотим! Определившись с целью, мы взвалили рюкзаки и пошли быстрым шагом к БОЧКАМ.
Кресельная дорога работала. Взяв рюкзаки на колени мы проехали почти два километра, болтая ногами над скалами и ледниками.
На «Мире» оказались толпы туристов — воскресенье, однако. Помня завет «второго начальника канатки», мы пропустили два рейса и поехали на третьем. На «Кругозоре» народу оказалось еще больше — даже две лошади собирались подняться на Эльбрус. Работали кафе, очередь на спуск была человек 80. Мы сели у окна и стали ждать, нежась в теплых лучах солнца, когда «схлынет народ с билетами».
Чрез полчаса, уже в кабинке канатной дороги, я познакомился с единственным русским пассажиром. Оказалось, что он сейчас едет на машине в Нальчик. Таким образом, мы затоспили машину, еще не выходя из вагончика канатки.
Внизу мы успели лишь попрощаться с Галиной Павловной и забежать в ПСС Терскола, чтобы нас вычеркнули из журнала. В 20-15 мы высадились на ДПС у Нижнего Баксана. Сам по себе этот пост достоин отдельной поэмы: стены облицованы белым мрамором, огромные стеклянные панели открывают широкий обзор вокруг. На газоне установлены прожектора, которые ночью освещают здание подобно белокаменному мавзолею. Под зданием есть просторный цокольный этаж с узенькими окнами-бойницами. «Наверное, там и сауна с бассейном есть»
— подумалось мне.
На крыше поста расхаживал милиционер с автоматом и биноклем, подсвечивая вокруг прожектором. Он улыбнулся нам. А мы ему: «Эльбрус сверху видно?!»
Отошли за развязку, голосовали до темноты, но местные водители не склонны были ехать на ночь глядя в Пятигорск. Уже в темноте перешли под фонари поста. В половине десятого сели в ГАЗель «до кафе», ибо не ели с двух часов дня (на высоте 3950).
