Что делать? Пока мы совещаемся, в морозном воздухе раздается поскрипывание лыж и меж деревьев показывается Зина.

— Бегала обратно к муравейнику, — оправдывается она. — Зарыла муравьям кусочек сахара...

Тысяча квартирантов. Человек любит природу и, лишенный возможности часто с нею общаться, держит дома комнатные растения, певчих птиц в клетках, рыбок в аквариумах, кошек, собак. Народы Дальнего Востока разводят сверчков, наслаждаясь их пением. Не попробовать ли нам воспитывать в неволе рыжего лесного муравья? Он — защитник леса от насекомых-вредителей, и поэтому неплохо с ним подробней познакомиться. Кроме того, у него сложная и загадочная жизнь. Ведь это так интересно! И, наконец, неплохо поучиться разводить этого муравья в неволе для самых различных экспериментов.

В двух дощечках длиной до полуметра и шириной четверть метра по краям пропилены узкие пазы. С помощью толстых брусков дощечки сбиты дощечкой-дном на расстоянии около 30 сантиметров друг от друга. В пазы вставлены стекла. Получилось что-то похожее на аквариум. На одной из дощечек внизу и вверху просверлены дырочки и заткнуты ватой. Из куска белой материи приготовлена крышка и укреплена при помощи резинки.

Вот и готов дом для муравьев!

Место для него нашлось на подоконнике. Комья земли вместе с муравьями осторожно перекладываем в наше сооружение. Как переселенцы будут устраиваться в деревянном помещении со стеклянными стенами.

Муравьи пробуждаются не все сразу. Одни уже шустро бегают по новому жилью и обследуют его закоулки, другие — только пошевеливают ногами и усами. Проходит день, другой: все муравьи пробудились и собрались наверху. Но какие они притихшие, растерянные! Я приближаю к стеклу лупу, и маленькие жители испуганно поворачивают головы в мою сторону, на меня глядят тысячи глаз, вздрагивают тысячи пар тоненьких усиков.

Жалко пленников. Не буду им мешать устраивать свою жизнь и отойду от муравейника подальше. Муравьи постепенно успокаиваются, кормят друг друга отрыжками пищи, еще с осени сохранившейся в зобах. Из-за этого обычая муравьи все на равном положении: или сыты или голодны. Пора мне позаботиться о провианте для такой оравы.

Вставляю в нижнюю дырочку дощечки короткую стеклянную трубку. Через нее в муравейник наливаю немного воды, чтобы поддерживать влажность в жилище. От чрезмерной сухости муравьи могут погибнуть. В верхнюю дырочку вставляю другую стеклянную трубку длиною около полуметра. Наружный конец трубки опускаю в тарелку. Тарелка в тазу с водой, как остров на маленьком озере. На острове выставлены угощения: варенье, сахар, несколько разных конфет, кусочек варёного мяса. Пожалуйста, дорогие гости, кушайте на здоровье!

Муравьи освоились с новым жилищем, тщательно его обследовали, и появление дырочки со стеклянной трубочкой вызывает всеобщее внимание. Один за другим в нее вползают смельчаки. Пробегут два-три сантиметра и, будто чего-то испугавшись, мчатся обратно. И так много раз, но при каждой попытке заползают все дальше. Наконец, в течение часа стеклянная трубка преодолена смельчаками, за ними высыпает целая ватага и разбредается по острову-тарелке. Муравьи ползают осторожно, испуганно прячутся друг за друга, ищут щелку, куда бы скрыться. Почему такая нерешительность? Разве так ведет себя в своем настоящем лесном доме отважный разбойник — рыжий лесной муравей? Да, здесь он совсем «не в своей тарелке».

Муравьи не обращают внимания на пищу. Ни одно из яств не привлекает их внимания. Они настойчиво крутятся на краю острова, хотят переплыть озеро. Но куда им, сухопутным жителям! Один за другим падают в воду, жалко барахтаются в ней, затем затихают и погружаются на дно. Количество погибших с каждым часом увеличивается.

Проходит еще несколько дней. Муравьи отказываются есть...

Чем же кормить их?

Наша лаборатория энтомологии разводит мух и с ними ставит опыты. Как я не догадался об этом сразу? Через приоткрытую марлевую крышу вытряхиваю на муравейник из пробирки мух. Здоровые и сытые, они жужжат, мечутся по садку. И вот за ними погнались муравьи-охотники, но не в силах что-либо сделать. Кто-то из них подает сигнал тревоги. Несколько тысяч муравьев выскакивают из ходов. Все взбудоражены, обеспокоены, с широко открытыми челюстями, подскакивают друг к другу, как бы спрашивая, что случилось...

Затем происходит странное. Один за другим муравьи пробираются в стеклянную трубку, на острове скопляется добрая тысяча беженцев. Они не желают возвращаться обратно в муравейник, с упрямой настойчивостью пытаются покинуть тарелку и тонут.

А мухи постепенно слабеют. Оставшиеся в жилище муравьи умерщвляют их и затаскивают в подземные галереи. На следующий день мухи, наверное, были съедены, так как на поверхности муравейника поблескивали одни лишь мушиные крылышки.

После происшествия с мухами общество пленников оживляется: строятся галереи, небольшим конусом складываются палочки, хвоинки. Путь на «остров смерти» всеми оставлен, и никто не желает по нему даже прогуляться.

Идут дни. Я кормлю муравьев мухами. Сверху на крышу кладу ватку, смоченную водою и раствором сахара. На нее долго не обращали внимания. Но, наконец, нашлись сообразительные: сосут раствор сахара, запивают водою. Животики сладкоежек наполняются, раздвигаются темные сегменты брюшка, между ними появляются светлые полоски, сквозь которые тело муравья светится, как комочек янтаря. С такими же раздувшимися брюшками там, на воле, летом в лесу бегут муравьи домой, наглотавшись сладких выделений тлей.

Постепенно в деревянном домике налаживается жизнь и как будто входит в привычное русло. Но его жильцы все еще недоверчивы, и тысячи черных глаз и вздрагивающих усиков настороженно поворачиваются в сторону поднесенной к стеклу ручной лупы.

То ли от непривычной обстановки, то ли от старости стали погибать муравьи. Мертвецов стаскивают в самый низкий угол муравейника. Тут возникло целое кладбище. Мне кажется печальной эта картина смерти на виду у здравствующих, и я подумываю, как бы, не беспокоя муравейник, убрать трупы.

Но кладбище неожиданно исчезло, а мертвые муравьи появились около деревянного домика на подоконнике. Как они сюда попали? Муравьи, оказывается, прогрызли дырочку в крыше из материи. Я увидел, как пара муравьев трудится, усиленно теребя края дырочки, стараясь расширить ход.

Солнце садится за полоску синего леса, и из окна хорошо видно, как оно с каждым днем все больше забирает вправо. Вскоре его лучи стали заглядывать в мое окошко, и вот перед закатом скользнули по муравейнику. Что тогда произошло! Все жители его выскочили наверх, муравейник покрылся копошащейся массой, и тысячи усиков радостно замахали.

Вспомнилось, как ранней весной муравьи долго греются на солнце. Видимо, так начинается жизнь после долгого зимнего сна...

Я стал подвешивать лампу над самым муравейником, и муравьи собирались на крыше, выползая наружу через дырочку. Они очень любили греться, а так как под самой лампой было слишком горячо, то кружок из муравьев образовывался вокруг нее: так мы в лесу толпимся у жаркого костра. Вскоре муравьи перестали гибнуть. Отчего это произошло? То ли не стало стариков, то ли, погревшись у лампочки, они излечили свои недуги.

Конечно, через дырочку муравьи стали выбираться наружу и подолгу разгуливать по комнате. Только таких смельчаков-разведчиков было немного. Завидев меня, они всегда старались куда-нибудь скрыться: в щелку между досками пола, под шкаф или среди книг. Но самое удивительное было в том, что муравьи изменили ритм жизни: днем спали, а под вечер, когда в окно заглядывало солнце, просыпались и выползали наружу. Ночью, когда я уходил спать в другую комнату, начиналась оживленная работа: кто ловил мух, подброшенных в муравейник, кто лакомился сахарным сиропом, налитым в маленькое блюдечко, а кто гулял по комнате. Но как только брезжил рассвет, все спешили домой в свои подземные галереи, муравейник опустевал, и только два-три сторожа бродили по палочкам, поворачивая во все стороны круглые головы с черными точечками глаз, и никто из моих соседей и знакомых не подозревал, что живу я в своей рабочей комнате с тысячью шестиногих квартирантов.