«…Теперь, если не возражаете, господа, обратимся к более общим итогам этой войны. Ведь на войне сама война — это все же не главное. Война не только смертельный экзамен для всех начиная от матроса или солдата и заканчивая руководством страны, да и всей страны в целом. Это серьезнейшая школа, в которой происходит такое же тотальное и невиданное по интенсивности в мирное время обучение. Если война краткосрочная — недели или в крайнем случае месяц-другой, — итоги этого обучения проявляются уже в дальнейшей, послевоенной жизни и в новых войнах. И обычно интерпретируются ошибочно или с запозданием, ибо любая следующая война не похожа на предыдущую. Сравните хотя бы две последние войны, в которых участвовал японский флот, против Китая и России.

Если же война затягивается хотя бы на полгода — весьма важным фактором становится способность всего военного (да и всего государственного) организма учиться „на ходу“, как на своих ошибках и достижениях, так и на ошибках и достижениях противника. Тот, кто сделает выводы из ошибок быстрее, быстрее перестроит свой образ действий по наиболее эффективным образцам — тот и выйдет в этой войне победителем, невзирая, быть может, и на не вполне удачное начало. Но такая перестройка требует ломки закостенелых представлений, смелости ума и быстроты реакции.

Хрестоматийным является пример блокады Императорским флотом гавани Порт-Артура — без сомнения, гениальный адмирал Того, достойный и заслуживающий всяческого уважения противник, сделал из блокирования фарватера Чемульпо совершенно правильный вывод — и ценой жертвы „Фусо“ практически парализовал деятельность главной военно-морской базы противника — русской базы — более чем на месяц. А учитывая успешную вследствие этого десантную операцию, и на более длительный срок. С другой стороны, русское командование только по ходу войны осознало всю важность наличия на театре военных действий должного судоремонтного потенциала. Вполне вероятно, что на итоги войны оказали влияние даже не столько исход сражения в Желтом море или крейсерские операции нашего флота по нарушению снабжения японских сухопутных сил. А такие на первый взгляд незначительные и половинчатые события, как ввод в строй порт-артурского дока, прибытие плавмастерской „Камчатка“ и частичные успехи по наращиванию судоремонтных мощностей Владивостока. Ведь несмотря на всю скудость принятых мер, именно они дали возможность Российскому флоту после тяжелых боев конца 1904 года восстановиться в достаточно быстром темпе для продолжения тех самых крейсерских операций.

Тот факт, что успехи в морской войне невозможны без должного обеспечения, и был одним из главных уроков, преподнесенных Японским Императорским флотом Флоту Российской империи. Замечу, я сознательно не касаюсь традиционных комплиментов стойкости и мужеству японских солдат, матросов и офицеров. Мужество — основа войны, сторона, лишенная мужества, проигрывает еще до начала войны. Но в войне длительной, когда мужество одной стороны сталкивается с мужеством другой, именно умение сначала приспособиться к войне, а потом приспособить, переломить ее ход под себя и является главным слагаемым победы.

Почему в общем-то небольшой уголок одного-единственного из шести континентов — я имею в виду Западную Европу и Великобританию — на протяжении вот уже половины тысячелетия является безусловным законодателем военных мод? Именно по этой причине. Европейцы поставили во главу угла рационализм, умение анализировать и изменять свой modus operandi в соответствии с изменившимися условиями. И в результате, даже сталкиваясь с сильнейшим по численности и ресурсам противником, в Средней Азии, Китае и Америке неизменно оказывались победителями. И Россия, и Япония не принадлежат в полной мере к европейской цивилизации. Однако и Россия во времена Петра, и Япония во времена не столь давние совершили громадный рывок, приняв именно этот, рациональный подход к экономическому, общественному и военному развитию. Значит ли это, что Европа, европейская военная наука, европейская общественная мысль являются эталоном, которому следуют и должны следовать все прочие?

Тот же самый рационализм, тот же самый анализ говорят нам: нет, нет и нет. За века и тысячелетия каждый народ либо инстинктивно, либо методом проб и ошибок выковывал свои обычаи, свой образ действий, наилучшим образом приспособленные к своим условиям. Ни одна европейская нация не выжила бы ни в условиях России, ни в условиях Японии, не изменив себя, не приспособившись. Это, если хотите, и есть характер и душа народа. Рационализм — лишь метод, основополагающий, но метод, позволяющий сохранить этот характер, эту душу в стремительно меняющемся мире. Кто сказал, что душа страны Ямато погибла, когда сначала американцы, а затем и европейцы насильственно прервали изоляцию Японии? Нет, душа осталась, лишь впитав в себя часть остального мира и, несомненно, взаимно обогатив души и характеры иных народов своими лучшими чертами. Так же Россия в свое время, оставаясь сама собой, изменилась, впитав тот же западный рационализм. И этот процесс также был вызван внешними вторжениями — еще более частыми, чем в случае Японии — такова плата за континентальное расположение.

Почему я обратился к данной теме не на философском факультете, а в военном учебном заведении? Потому, что контакт разных народов редко бывает мирным. И именно мы, военные, вынуждены воспринимать новые веяния, чтобы сохранить сердцевину бытия наших народов. Мы обязаны быстро, решительно, но вместе с тем осмысленно и ответственно воспринимать, перенимать и использовать все новое, чтобы защитить традиции наших народов. Мир меняется быстро — и дальше он будет меняться еще быстрее. И эра вечного мира, что бы ни говорили прекраснодушные мечтатели, пока недостижима. Кто знает, чьи корабли будут через годы или десятилетия отражаться в русских или японских прицелах. Поэтому — учитесь. Учитесь сейчас, пока цена учебы — всего лишь бессонные ночи. Учитесь на кораблях, учитесь в дальних походах. Многие из вас станут адмиралами и будут определять уже не курс корабля, но курс всей страны — пусть даже и в какой-то небольшой мере. Учитесь с холодной головой и горячей душой. И, буде случится война, сохраняйте голову холодной, а сердце — горячим и на войне. Спасибо за внимание, господа».