Опыт Клайборн подтверждает мысль других исследователей, показывающих, что такого рода неурядицы позитивно влияют на творческий успех в дальнейшей жизни. Клайборн научилась французскому раньше, чем английскому, познакомилась с различными национальными культурами Европы еще ребенком. Она была восприимчивой десятилетней девочкой, когда семье пришлось бежать в Соединенные Штаты. Такие перемещения требуют умения приспосабливаться к новой культуре, знакомиться с новыми друзьями, привыкать к разным школьным системам и различным этническим группам. Клайборн выросла в Брюсселе, космополитичном и изощренном европейском городе. Ей пришлось внезапно перебраться в предвоенный Нью-Орлеан, где белые составляли меньшинство – только 45 % населения. Клайборн оказалась в шумном южном городе, где социальная система, включая и школы, была до сих пор основана на сегрегации. В городе было невыносимо жарко, полно москитов и не предвиделось никаких изменений. Он потрясающе отличался от Брюсселя. Нам представляется, что именно резкие перемены являются основой для развития творческого гения. Они учат формирующуюся личность поведению в новой ситуации и прививают ей независимость. Клайборн училась жить в новой незнакомой обстановке, а затем ее отослали обратно в Европу – уже подростком, после войны – продолжать художественное образование. Там она изучала искусство в трех различных европейских городах. Эта многочисленная смена обстановки в юности представляется фактором, сформировавшим способность воспринимать новое и неопробованное.

Клайборн упорно трудилась на протяжении многих лет, работая для других над продукцией, которую она ненавидела, для того, чтобы наконец занять плацдарм для изготовления собственных вещей. И когда она в конце концов смогла это сделать, то была достаточно подготовлена к тому, чтобы делать это правильно. Эта женщина – классический творческий гений, потому что она – первооткрыватель, стремящийся к совершенству, с несгибаемым духом. Она интуитивно чувствовала, что в середине 70-х была нехватка одежды, подходящей для деловых женщин. У нее было достаточно вкуса, проницательности и безрассудства заполнить рынок, который был лишен вещей элегантных, выдержанных в стиле и доступных по цене.

Клайборн говорила: «Я получаю больше удовольствия, встречая на улице женщин, одетых в костюмы, созданные мной, чем когда я вижу эту одежду на обложках журналов мод». Она одна из первых продемонстрировала, что мода – не искусство, но должна базироваться на творческом подходе к нуждам массового потребителя. Она знала, что женщины не представляют совсем или представляют с трудом на себе ту одежду, которую им демонстрируют шестифутовые стофунтовые сухопарые манекенщицы. Появлялось все больше деловых женщин, которые хотели носить одежду, сконструированную специально для них, и которая была бы первоклассной также и в смысле практичности. Сейчас это уже не кажется сложной задачей, но в середине 70-х тогдашние модельеры одежды совершенно упускали это из виду. Клайборн очень ясно видела эту потребность, но не могла убедить свое начальство. Она оставила работу и, прислушавшись к внутреннему голосу, разработала новую одежду для деловой женщины. И женщины повсюду проголосовали за нее долларами, показав, что Лиз Клайборн – гений, тем, что покупали ее модели в общей сложности на миллионные суммы. Клайборн обратилась к массам, а не к имущему классу, и такое простое решение сложной проблемы принесло ей грандиозный успех.

Она очень беспокоилась о том, чтобы покупатель в розничной торговле получал точное, но исчерпывающее представление о высококачественной одежде. Эти черты берут начало в ее детстве – отец воспитал в ней вкус, элегантность, представление о стиле, в то время как более практичная мать настаивала на точном исполнении задачи. Такая комбинация сделала Лиз Клайборн новаторским гением, который изменил мир моды как никто другой в истории. Бренда Галл, старший промышленный специалист в «Merill Lynch», суммировала ее успех лучше всего: «Лиз Клайборн – одна из наиболее великих личностей всех времен, не только в индустрии, но и в истории фондового рынка» («Vogue», 1986).

«Liz Claiborne, Inc.» оправдала все ожидания и достигла своего зенита к 1990 году, когда она была названа журналом «Fortune» среди пятисот наиболее доходных фирм. Она достигла столь высокого уровня всего лишь за 15 лет. Вначале 90-х годов уровень продаж фирмы в четыре раза превосходил соответствующий показатель взятых вместе трех ближайших конкурентов в области индустрии женской одежды. Лиз Клайборн – третий крупнейший изготовитель одежды в Соединенных Штатах, отправляющий товары 150 фабрик во всем мире в 3500 точек розничной торговли. Она – абсолютный лидер в своей области рынка, контролирующий 33 % бизнеса в Соединенных Штатах по выпуску женской спортивной одежды. Сейчас компания завоевывает международный рынок в Канаде, Европе, Тихоокеанском регионе, Латинской Америке, в Карибском регионе. В 1992 году экспортные продажи достигли 102 миллионов долларов. Все это стало возможным, благодаря тому, что упорная женщина с прекрасно развитой интуицией хотела предложить другим такую одежду, какую она сама хотела бы носить. Ее мечтой было создание практичной одежды высокого стиля для энергичной деловой женщины. Эксперты отказались поверить в ее проницательность, поэтому она нашла партнеров, вложила семейные сбережения и сделала все сама.

Пятнадцать лет тому назад все бы очень смеялись, если бы кто-то сказал, что фирма будет лидировать в индустрии как никакая другая в истории. Лиз Клайборн – своего рода аномалия, она росла быстрее, чем какая-либо другая компания в истории индустрии, при постоянном напряженном контроле за методами торговли. Эта феноменальная фирма оставила своих конкурентов в кильватере. Компания специально воспитывает маленьких девочек-модельерш. В 1992 году статья в журнале «Forbes», посвященная индустрии одежды суммировала положение на рынке таким образом: «Если вы боретесь с Лиз Клайборн – это безнадежное соревнование». «Forbes» назвал Лиз Клайборн феноменом после того, как фирма произвела женской одежды больше чем на 1,2 миллиарда долларов и па 1 миллиард долларов мужской одежды и парфюмерии в 1992 году. Никакой другой изготовитель женской одежды не получает даже одного миллиарда долларов, в то время как Лиз Клайборн получает более двух. Ее фирма затмевает остальных, Клайборн и ее муж отнимают долю успеха у своих конкурентов. Их личная торговая сеть, основанная на холдинговых операциях, оценивалась невероятной суммой в 200 миллионов долларов еще в первые десять лет существования. Они являют собой живое воплощение Великой Американской Мечты.

Удачливая пара оставила управление компанией после 1990 года, чтобы проводить больше времени на «Ранчо спокойствия» в Монтане, где они могли навещать Тернеров. Удалиться на Сант-Барт на Вирджинских островах и в непритязательный домик и коттедж для гостей в деревне Солтер на Огненных островах. Артур сказал при расставании: «Чем скорее компания избавится от нашей мифической непогрешимости, тем лучше пойдут у нее дела». Они проводили время так, как подсказывало им окружение, и в филантропических мероприятиях. Они сказали по поводу ухода из компании: «Мы всегда собирались уйти прежде чем станем помехой». Как могла творческая провидица, которая соединила свою детскую мечту об искусстве и моде с нуждами возрастающего числа деловых женщин, произведя революционный переворот в мире женской одежды, стать помехой? Она прежде всего прислушивалась к внутреннему голосу, затем – к потребителям, давая им то, что они хотели, по вполне приемлемой цене. Эта комбинация породила рассказ об одном из самых великих успехов в истории бизнеса в Соединенных Штатах. Лиз Клайборн – упорная первооткрывательница, творческий гений. Ее отец гордился бы ею.