Литмир - Электронная Библиотека

— Ни за что в жизни. Как ты думаешь, почему я пахала как Троянский конь целый день, проводя кампанию против тебя?

— Потому, что ты хотела доставить мне удовольствие за мои деньги?

— Потому, что я решила тебя победить!

Они лежали в сене и смотрели на падающие звезды. Они оба не хотели, чтобы эта очаровательная интерлюдия вдруг закончилась.

— Насчет сена, Кэти, завтра я пришлю грузовики, чтобы увезти его.

— Мне не хочется смотреть на это. Получится настоящий цирк.

— В таком случае, я оставлю его, и каждый вечер около одиннадцати буду приходить сюда, и мы будем ставить спектакли.

— Или то, что тебе хочется.

— Не посмеешь.

— Оставить сено или приходить сюда?

— И то, и другое. Я никогда бы не смогла устоять против искушения провести еще раз с тобой в сене.

— Придется это запомнить!

— Предвыборная уловка?

— Нет, романтическая.

Они долго еще сидели в этом любовном гнездышке, так долго, что выпала роса, и Королева Виктория уселась на насест на верхушке стога. Достаточно долго, чтобы отвлечься и закрепить впечатление друг о друге на те дни, когда они вновь станут соперниками.

И вот Бен пошевелился. Он легко и нежно поцеловал Кейт.

— Поцелуй на прощанье.

— Уходи быстрее, я сделала ошибку, пытаясь оставить тебя навсегда.

— Кэти…

— Иди, Бен. И Бен ушел.

Кейт и Бен мало виделись, так как их кампания набирала ход.

Они виделись только на публике, обмениваясь взглядами соскучившихся людей, сконцентрировавшись только на победе в выборах.

Город был украшен гирляндами и флагами, казалось, что каждый житель носит с собой Ручку, пилку для ногтей или веер. Веера были наиболее важным атрибутом, так как Салтильо оказался в эпицентре жары, которой не наблюдалось с лета 1939 года.

Этим самым вечером было так жарко, что казалось, даже комары дышали с трудом. Кора Ли Брэдли совершила невероятное — пришла без чулок, а Моди Экспот — непростительное — сняла корсет. Их веера едва колыхали тяжелый влажный воздух, они сидели рядом на плетеных креслах с прямыми спинками.

Единственное наслаждение, которое они испытывали, так это от обмена уколами по поводу кандидатов.

— Если она думает, что я буду за нее голосовать, то явно сошла с ума.

— Посмотрите, она сидит прямо, как мужчина, — сказала Кора Ли.

— Никогда не видела, чтобы мужчины носили платья с открытой спиной. Мне кажется, она прекрасно выглядит. И уверенно. Это видно даже по тому, как она держит голову.

— Ха. Она просто пытается хорошенько рассмотреть Бена Адамса.

— Говорят, что это та самая причина, по которой она ввязалась в борьбу.

— Некоторые люди слишком злы, чтобы сказать что-нибудь хорошее.

Кора Ли перевела внимание с Кейт на Бена.

— Вы говорите об этом восхитительно. Только взгляните на Бена, посмотрите на его загорелую шею. Говорят, он голым загорает каждое лето. Держу пари, что он и рыбу ловит голым.

— Так вот по этому вы и ходите на озеро с удочкой каждый день.

— Ты совсем потеряла рассудок, Моди Эскот?

— Если бы я и увидела его голым, я бы прошла другой дорогой.

— Вы не очень то много делаете, чтобы найти эту дорогу сейчас.

— Ой, тише. Кто сказал, что есть закон, запрещающий подглядывать?

Моди только открыла рот, чтобы ответить, как раздались громкие крики. Она устроилась в кресле, ожидая увидеть, как и все жители Салтильо, последнюю схватку между кандидатами на пост мэра.

После инцидента с козлом и сеном люди встали с больничных коек, лишь бы увидеть их выступления.

Кейт выступала первой. Но сегодня она не преподнесла сюрприза. Слегка разочарованные избиратели переминались на жаре.

И вдруг толпа взорвалась. Никто не заметил, как Бен Адамс покинул сцену. Но сейчас он вихрем носился по залу на ярко-красном дамском велосипеде. Два молодых пария, с плакатами, бежали рядом. На плакатах было написано: «Прекратим загрязнение окружающей среды» и «Поможем санитарному департаменту».

Шепот пробежал по толпе.

— Что он намерен делать? — спрашивали одни.

— Доверяйте решительности Бена, — говорили другие.

— Он — прирожденный политик, — говорили третьи.

Кейт сидела, улыбаясь. Она так и знала, что он сделает что-нибудь.

Последний подсчет показал, что у них абсолютно равное количество голосов. И кому-то из них пора было привлечь внимание капризных избирателей каким-нибудь эффектным зрелищем.

Кейт смотрела на то, как он описывал круги по залу, думая о том, что велосипед — далеко не так эффектен, как ее козел. Но это уже не важно. Важно то, что он завладел вниманием изумленной публики и ее вниманием тоже.

У него бронзовые мускулы и ослепительная улыбка. Такой тип лица хорошо смотрится на плакате, а еще лучше — на сене. Она вспыхнула от этой мысли, но решила, что если это кто-нибудь заметил, то можно списать на жару.

Когда Бен проезжал мимо сцены, он помахал рукой. Это был жест ликующего ребенка. «Ему все это нравится точно так же, как и мне», — подумала Кейт. Это — борьба, это — волнение, это — вызов сопернику. Родственные души — вот кто они.

Бен закончил «велосипедное» зрелище и остановился перед сценой. Он кивнул, и Бобби Крэнстон Дитп протянул ему микрофон.

— Дамы и господа! — прокричал Бен. — Сегодня я хочу сделать подарок своему противнику. — Он посмотрел на Кейт. — Спуститесь, пожалуйста.

— Что ты задумал? — спросила она шепотом.

Повернувшись, Бен усмехнулся. Он заговорил в микрофон, когда она была рядом.

— Кейт, я решил, что вам нужно ездить верхом еще на чем-нибудь, кроме козла. Без рогов и хвоста. На чем-нибудь, от чего у департамента по санитарным вопросам не будет болеть голова.

Толпа одобрительно загудела, и Бен вручил Кейт велосипед.

Никто не упустил бы такой возможности, и Кейт взяла микрофон.

— Бен, я вижу, что велосипед не рассчитан для двоих. Я беру его, а вам все же придется ездить на козле, если дорога будет проходить мимо Салтильо.

Ее слова вызвали аплодисменты и смех. Задрав юбку, Кейт уселась на велосипед и сделала круг по залу. Не обязательно Бену быть все время в центре внимания. Она припарковала велосипед за сценой, чтобы Бен продолжил свою речь.

После этого толпа разделилась на два лагеря и теснилась возле своих кандидатов. Несмотря на жару — у всех веселое настроение.

Люди одобрительно похлопывали Бена и Кейт по спине, шутили, смеялись, но держали их на расстоянии.

Кейт была так вымотана, что вернувшись с митинга, не могла уснуть. Проклиная жару, она лежала в кровати и думала о том, как станет мэром, и о том, как любит Бена.

Почти любит, но еще не совсем, поправилась она. Кейт отбросила покрывало и выглянула в окно. Под дубом стоял сверкающий красный велосипед. Она улыбнулась. Козел, сено, красный велосипед, борьба за пост мэра. Что за лето!

В это мгновение Салтильо был реальностью, а Билокси, казалось, был в далеком прошлом. Не пора ли забыть Джо навсегда?

Не пора ли оставить прошлое в прошлом?

Она еще раз посмотрела на велосипед и отправилась спать.

На этот раз, несмотря на жару, она уснула как убитая.

— Ты видела заголовок в сегодняшней газете? — спросила Мирта, когда Кейт появилась в салоне.

— Нет. Не было времени. Я проспала.

— Посмотри сюда. Мирта бросила газету на стол, за которым Кейт перебирала бутылочки с шампунем.

— Мэр спешит на велосипеде к победе, — гласил заголовок.

— Спешит к победе, ну и ну. Я разделаюсь с ним. Он не доползет до победы.

— Политика странно влияет на любовников.

— Что бы это значило?

— Никогда не узнаешь.

Кейт скрестила руки на груди.

— Ты должна объяснить, что у тебя на уме.

— Откуда ты знаешь, что у меня что-то на уме?

— У тебя такой взгляд.

— Какой взгляд?

— Взгляд, как будто тебя распирает от советов. Твои губы дрожат мелкой дрожью и уши прижаты.

Мирта рассмеялась. Ты говоришь обо мне, как о скаковой лошади.

21
{"b":"166840","o":1}