Игнорируя оптические устройства, Ламберт навел гранатомет на глазок и только сейчас заметил, что в двадцати метрах от первого «штурмвордера» стоит еще один. Он не двигался с места, и Ламберт понял, что вторая машина прикрывает своего коллегу.

«Надо рискнуть», – сказал себе Ник и положил палец на спусковую кнопку.

– На старт, Фредди… Внимание…

В следующее мгновение гранатомет полыхнул ярким пламенем, нанеся удар практически в упор. Ламберт торопливо подхватил свой «МС», не глядя, что происходит с атакованным роботом, однако не успел он сделать и двух шагов, как дом сотрясло от сильного взрыва.

Очнулся он от треска рации. Поврежденная осколками разлетевшегося стекла, она сильно искажала передачу, и поначалу Ламберт никак не мог понять, кто пытается с ним связаться.

Опершись о кучу битого кирпича, он перевернулся на спину и осторожно сел. Как будто руки-ноги на месте, кровотечения нет. Сняв с ремешка рацию, майор слегка ее потряс, и прибор заработал лучше.

– Ответьте, сэр, если вы живы! Ответьте, сэр!

– Все в порядке, – откашлявшись, произнес Ник, поглядывая на улицу сквозь огромный пролом. – Майор Ламберт на связи…

– Это Попрыгун Том Ховерчук, сэр!

– О, Том, рад тебя слышать! – Чувствуя, что сознание снова мутится, Ник потряс головой. – Ты вообще где?

– Как вы и приказывали, сэр, наступал с востока. Нам удалось поджечь четыре танкетки и свалить одного «штурмвордера». Потом урайцы навалились, и мы снова отошли.

– Правильно сделали, – похвалил Ламберт, а сам подумал: «Поганое дело – пока я здесь валялся, ребята воевали без всякой команды».

– Правильно сделали, – повторил он. – Какие потери?

– Все живы, только у машины Адамса изуродован правый манипулятор.

– Эй, что-то я не вижу здесь урайцев, – заметил Ламберт, приходя в себя. Он еще раз выглянул в пролом. И вправду, ни одного урайского робота. Атака «ирбасов» оттянула их на восточную окраину.

– Том! Том!

– Я на связи, сэр!

– А урайцы никуда не смылись?

– Боюсь, что нет, сэр. Они еще в городе.

– Хорошо, как только отдохнете, побеспокой их еще раз. На рожон лезть не нужно, но покажите, что вы намерены с ними схватиться.

– Я понял, сэр, побеспокоим обязательно.

– Ну и ладненько…

Ламберт поискал вокруг себя «МС» и вскоре обнаружил его, изрядно пострадавший. Это было уже не оружие.

Решив спуститься со второго этажа, майор столкнулся с еще одной проблемой – после выстрела пушки «штурмвордера» вместе со стеной исчезла и единственная лестница.

На первом этаже громоздилась только куча мусора, на которой лежал истекающий кровью Фредди.

«Ну и ладно». – Ламберт, недолго думая, повис на руках и спрыгнул вниз. Вопреки ожиданиям, он не удержался на ногах и кубарем скатился аж до выбитой двери, где наконец поднялся и, пошатываясь, пробрался через завалы к раненому водителю.

– Да-а, – протянул майор. У несчастного Фредди левая рука отсутствовала по локоть.

Выхватив из ножен фирменный «корсаровский» клинок и разжав им исковерканные броневые пластины, Ламберт обнажил кровоточащие остатки руки.

Нику приходилось видеть вещи и похуже, но подобные картины всегда действовали на него очень сильно. Вот и теперь он окончательно оправился после контузии, и застилавшая глаза пелена бесследно исчезла.

Остановив потерю крови специальной самозатягивающейся петлей, майор вылил на рану целый тюбик медицинского клея и вколол Фредди двойную дозу тимонала.

– Что с рукой, сэр? Почему так жжет? – тотчас спросил очнувшийся Катчинский.

– Все нормально, Фредди, тебя малость зацепило, только и всего.

Ламберт забросил раненого себе на плечо и уже собрался выйти на улицу, как вдруг услышал приближающиеся шаги.

«Не беда, парни, у меня есть чем вас встретить», – сказал себе Ламберт и одной рукой поставил на боевой взвод фаеркоп.

Слух не обманул Ламберта. Первым в дверном проеме показался урайский пулеметчик, и его тут же разнесло на куски выстрелом из фаеркопа. Впрочем, ему на смену выскочил еще один пехотинец, и Нику пришлось бросить Катчинского на пол, чтобы не дать урайцу применить автомат.

Схватка была короткой, однако Ламберту досталось прикладом по шлему, и на глаза снова опустилась туманная пелена.

– Майор! – простонал лежавший на полу Катчинский. – Ну что ты за сволочь! Я же раненый! У меня вон руки нет, как выяснилось, а ты меня швырнул, будто мешок с дерьмом! – плаксиво прокричал он, потрясая обрубком.

– Извини, иначе было нельзя, – с трудом переводя дух после рукопашной схватки, отозвался Ламберт.

Он выглянул на улицу, и тотчас в дом залетели несколько пуль. В каком-то из близлежащих зданий прятались урайцы.

– Все, быть мне теперь калекой на всю жизнь! – простонал Катчинский.

– Не бойся, Фредди, сделают тебе твою руку… О такой штуке, как остеопластика, слыхал?

– Остеопластика? – переспросил раненый, прерывая стенания.

– Ну да. – Ник снова попытался включить поврежденную рацию, но теперь она уже не работала даже частично. – Да, Фредди, есть такой способ – берут у тебя клетки и выращивают из них недостающие косточки, а потом собирают тебе новую руку.

– А разве такое возможно, командир?

– Да, дружище, теперь уже возможно. Наука здесь шагнула очень далеко. Это тебе не у нас, в Англизонских Мирах.

– У нас хоть войны нет.

– Это только пока, – сказал Ламберт, прислушиваясь к отдаленной перестрелке. Несколько раз ухнули пушки «штурмвордеров», им ответили «ирбасы».

Майор достал из кармашка прибор дальней связи, но и он не работал.

– Ох, худо мне! Как руку-то печет…

– Скоро наши придут, Фредди. Потерпи немного.

– О-о-ой! Не могу больше…

– Хочешь еще укол тимонала? – предложил Ламберт.

– Нет, от него раны плохо затягиваются… – ответил Катчинский. Помолчав, он спросил: – А точно руку восстановят, сэр?

– Точно, Фредди. Ты Симмонса знал, из второго взвода? Рыжего такого?

– Нет, наверное, это до меня было.

– Наверное. Так вот ему осколком мины штуковину напрочь срезало.

– Какую штуковину, сэр?

– Ту самую. Бедняга чуть дуба не дал, но вовремя его к врачам доставили.

– И что? – нетерпеливо спросил Фредди.

– А то – промашка у них вышла. Приделали парню новую штуковину, только раза в два больше.

– Да ну? – На бледном лице Катчинского появилось какое-то подобие улыбки.

– Вот тебе и ну. Парень вернулся домой на Онслейм, так девицы ему теперь прохода не дают.

– Ну понятное дело – попользоваться хотят…

– А вот и нет, – покачал головой Ник. – Сфотографироваться!

Забыв, казалось, о своей страшной ране, Катчинский натужно засмеялся. В этот момент совсем рядом ухнула пушка «штурмвордера». Ему тотчас ответил еще больший калибр, да с таким треском, что Ник понял – урайцу конец.

Спустя мгновение взорвался боекомплект, в воздух полетели горящие обломки вражеского робота.

– Очень кстати, Фредди, – прокомментировал Ник. – Очень кстати. По-моему, это был выстрел «кайнекса», а это значит, что мы продержались…

Полковник Паскаль Жако во всем любил точность. Пунктуальность превратилась у него в самую настоящую манию, удивляя порой самого полковника.

Если он спрашивал об объеме прибывшего донесения, то его интересовало не только количество листов и даже строк – нет, ему непременно надо было знать, сколько в донесении слов. Если же речь шла о пространственных координатах, скажем, объекта выброски диверсионной группы, полковник требовал представлять их только в виде цифр с точностью до четвертого знака после запятой.

– Рошаль, мне нужно досье на этого майора Ламберта, – как всегда немного капризным тоном потребовал полковник.

– Мне кажется, я уже принес его вам, сэр, – ответил секретарь, который десять минут назад лично положил папку на стол шефа.

– Ну тогда придите и покажите мне, где оно, – желчно произнес Жако и отключил селектор.