Нет, вроде все в порядке. Иногда Редару хотелось, чтобы Ная оглянулась и хотя бы помахала ему рукой, но он прекрасно понимал, что это просто опасно.

Еще в Акмоле, когда Ная заявила, что хочет лететь вместе с ним, Редар был, конечно, польщен и растроган, но причины, которые так многословно и горячо излагала Управительница, казались ему неубедительными.

– Ная! Тебе не стоит лететь…

– Почему это?

– Ну, понимаешь, мои соплеменники не доверяют слугам пауков, они могут отнестись к тебе враждебно. Я и сам такой был, помнишь? Понадобится время, чтобы они изменились. Не так просто разом переступить через собственную ненависть…

– Вот и начнем. Пусть переучиваются на мне. У тебя же получилось, – задорно улыбнулась она.

Кроме того, Ная говорила, что, раз в Угрюмых скалах тоже правит женщина, то ей проще будет с ней договориться, что, увидев Редара в сопровождении двух пауков, пещерники могут просто испугаться, спрятаться так, что их не найдешь целую Луну, а то и убить опасных гостей. Женщина же способна развеять их страхи. Кто же, дескать, возьмет с собой женщину, собираясь на кого-то нападать? В общем, доводов у Наи в запасе оказалось много, и ей удалось переубедить даже Младшего Повелителя.

Редар же считал, что ей просто хочется увидеть место, где он жил, а может, и одну только Киру – свою, так сказать, соперницу. Он не противился. Фефн тоже согласно коснулся их разумов волной одобрения. Правда, Редар сильно подозревал, что смертоносец хорошо понял все тайные мотивы Наи, но решил не препятствовать, высмотрев в этом какую-то свою выгоду. Раскоряки славятся расчетливостью. Трудно было представить, что паук способен согласиться с прихотью Наи только ради нее самой, потакать желаниям слуги, пусть даже и самого приближенного. Действиями смертоносцев всегда руководила только личная выгода.

Для охраны – в первую очередь, от муравьев – Младший Повелитель решил дать послам сопровождение – двух пауков. Больше не стоит, чтобы не пугать пещерников. Начинать переговоры о мире, и уж тем более о союзе, с вторжения целой толпы боевых смертоносцев – не лучший, способ добиться успеха. Дело может завершиться схваткой, а то и смертоубийством. Тогда уж ни о каком союзе и речи быть не может.

Добираться до пещерного города предстояло на шарах – так быстрее. Сейчас время было ценнее всего, каждый день на счету. Чем быстрее воины Угрюмых скал окажутся под стенами Мераса, тем лучше. Муравьи могут нанести удар в любой день. Может быть, уже сейчас первая колонна шестилапых выходит из муравейника, направляясь на север.

Кроме того, пауки, даже самые быстроногие, добегут до пещерного города не раньше заката. Если не встретит их яростная песчаная буря. А, скорее всего, придется ночевать в пустыне. Редару-то было не впервой, но за изнеженную Наю он всерьез опасался – выдержит ли?

Лучше и правда – по небу. Буря, конечно, не становится менее опасной, но от нее можно удрать, направив шары в облет скрученного в жгут, взбесившегося песка.

Редару уже довелось прокатиться на шаре – правда, недалеко. Когда шестнадцать дней назад его схватили смертоносцы, то сначала они попытались взвалить обездвиженного пленника на шар, но груз получился слишком тяжелым, и полет не состоялся. Редару все-таки пришлось прибыть в Акмол на спине паука-бегунка. Никаких страхов перед полетом он не испытывал, разве что немного сосало под ложечкой, но это, скорее, от волнения – просто было интересно. Ная же летать не боялась совсем, хотя ни разу еще этого не делала:

– Повелители каждый день летают, почему я должна бояться? Я им верю…

Пауков подбирала уже полетная обслуга – полегче, да поменьше размерами, чтобы шары выдержали дополнительный груз, то есть людей. Мореходы утверждали, что в Старом Гнезде, благодаря открытиям Великого Найла, разработали новый состав смеси, которой кормят порифид. От нее жучки якобы выделяют больше газа. Благодаря новой смеси шар теперь поднимает двух взрослых смертоносцев. Но до Третьего Круга эти новшества еще не дошли, так что приходилось летать по старинке – и перегруженные летательные снаряды ползли еле-еле, а когда ветер совсем затихал – проседали до самого песка, иногда задевая сетями гребни дюн.

Дозорные на смотровой площадке со страхом наблюдали, как шары опустились меньше чем в сотне шагов от Сырой пещеры. Караульный постарше, темноволосый Саркел, прошипел:

– Черные пески! Они знают, где вход! Его напарник, Ларт, сплюнул:

– Плохо.

Шары, подпрыгнув несколько раз на каменистой тропе, замерли неподвижно. Упруго раскачиваясь на лапах, два паука разбежались по углам площадки, словно беря ее под охрану. Пещерники впервые видели смертоносцев так близко. Саркел сильно сжал запястье Ларта, едва не заставив паренька закричать от боли, прошептал:

– Рас-скоряки.

Рука у него была холодная и дрожала.

Потом с шара медленно спустился человек не самых могучих пропорций. Врали, выходит, многочисленные рассказчики, говоря, что в паучьих городах живут одни гиганты – будто бы смертоносцам нравятся люди могучие, сильные и… глупые.

Как у этого было с умом – неизвестно, но размерами он не очень впечатлял. Просто крепкий парень, в пещерном городе таких через одного. Тот же Имела-каменотес, сын мастера Харлена, не в пример крупнее. Да что там! Любой охотник будет повыше этого раскорячьего раба, да и в плечах пошире. Значит, правы другие, беглецы из паучьих городов, которые рассказывают, что смертоносцы откармливают людей себе на завтрак. То есть, чем ты толще, тем быстрее тебя съедят!

Не ведая, что его рост и плечи уже подвергнуты критической оценке, человек внизу неторопливо размял затекшие ноги и, протянув руки, помог слезть с другого шара второму, пониже ростом. Скорее всего, женщине. Ларт вгляделся – глаза у него были на редкость зоркие, на зависть всем. Неизвестный парень как раз повернулся к Шатровому пику лицом. От неожиданности Ларт чуть было не закричал в полный голос.

– Это же Редар! – заорал он шепотом. Саркел зажал ему рот рукой, прошипел прямо в ухо:

– Тихо ты! – И только потом понял: – Кто?!

– Редар, ну, которого пауки похитили…

– Какие пауки, что ты несешь?

– Ой! – Ларт испуганно замолчал. Правду об исчезновении Редара рассказал ему старший брат, Малик, который стоял на заслоне в тот день и первым встретил окровавленного, полубезумного Ремру. Бедный парень повторял: «Смертоносцы… Редар… Сим…» – и то и дело порывался куда-то бежать. Кенгар по приказу Айрис запретил рассказывать тайну кому бы то ни было, но Малик, естественно, не удержался и под страшную клятву рассказал все младшему брату.

Саркел крепко схватил Ларта за плечо:

– Он же пропал в песках. Говорили, что муравьи его съели. Причем здесь пауки?

– Да ерунда это все. Не хотели правду говорить. На самом деле его и Сима схватили раскоряки и увезли на шаре, ясно? И Гиндага они же убили…

– Там внизу – Редар, ты уверен?

– Угу. Вместе со странной женщиной и парой смертоносцев… Что делать будем?

Саркел, как старший секрета, думал недолго:

– Ползи назад и бегом к Правительнице. Расскажешь ей все.

Ларт кивнул, выполз из-под серой накидки – точно под цвет скал, – напоследок проговорил:

– Не нравится мне это все, вот что…

Саркел, уловив знакомые салестеровы интонации, ухмыльнулся:

– О-ох, скройся, наконец, с глаз моих…

– Странно, – сказал Редар, осматривая снизу громоздящиеся глыбы заграждения. Он ожидал еще с воздуха увидеть кишащую орду муравьев, но вокруг было пусто. – Нас уже раз десять должны были остановить. Здесь кругом секреты. Эй! – вдруг гаркнул он в полный голос.

Тишина.

– Эге-гей!

Никто не отзывался. Редар поник, беспомощно оглянулся на Наю:

– Неужели шестилапые прорвались-таки в город? Нет… не верю…

Ная подошла, взяла его за руку: