Редар полдня пролежал обездвиженным на жесткой, покрытой колючими щетинками, спине паука, и только к вечеру онемение стало понемногу отходить. Все тело ломило, одеревеневшие мышцы отзывались непереносимой болью. Ему пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы не закричать. Но едва паренек попытался шевельнуться, хотя бы размять затекшие руки, перевернуться поудобнее, как кто-то из смертоносцев не особенно сильно, но ощутимо стегнул его парализующим волевым ударом, вызвавшим в теле новый приступ боли. Предупреждение! Чтобы не вызывать в пауках ярость, пленник на время замер.

Больше всего его волновал вопрос: живы ли Сим и Ремра?

Гиндаг погиб, он успел разглядеть падающее обезглавленное тело до того, как потерял сознание. Жалко парня. Вот и сходил за нефтью – первый и последний раз в жизни. А что с другими? Неужели смертоносцы и их убили?

Редар едва слышно скрипнул зубами. Теперь он себя проклинал. Как можно было забыть про восьмилапых! Отвлечься на муравьев и совершенно забыть, что вот они, настоящие враги – смертоносцы! Извечные и самые жестокие недруги людей! Крегг прав, как всегда, прав – их надо убивать, сжечь всех до единого! Только тогда люди почувствуют себя свободными…

Жестокий, ломающий волю удар боли обрушился на его мозг. Редар смог сопротивляться ничтожное мгновение, потом лишился чувств. Смертоносцы почуяли в его мыслях угрозу, «услышали» его смертельную ненависть к себе и отреагировали немедленно – так, как они привыкли, как многие сотни лет делали их сородичи и как еще многие сотни лет будут делать их потомки. Даже в мыслях двуногие рабы не могут посягать на жизнь Повелителей. За это следует наказание – молниеносное и безжалостное.