Юноша вытер платком заливавшие его лицо слезы – платок промок от них насквозь и потемнел от грязи.

– Простите, – сказал Дрю. – Я не хотел расплакаться.

– Все в порядке, – ответил Берган. – Плакать не стыдно. Тем более ты так молод. Но вот тебе мой совет: эти слезы должны быть последними на ближайшее обозримое время. Сами по себе слезы – здоровая реакция организма, но твои враги могут принять их за признак слабости.

– Какие враги? – удивился Дрю. – У меня нет врагов. Я всего лишь сельский парень. И я не собирался приходить сюда. Это какая-то ошибка, вы не находите?

– Это не ошибка, Дрю. Судьба привела тебя в Брекенхольм, парень, судьба привела тебя ко мне. Твоя жизнь сельского пастушка закончилась, возврата к ней больше нет. Ты должен понять, что ты не такой, как все люди. У тебя есть дар, как и у меня самого, кстати.

– Не понимаю.

– Поймешь. Я хотел бы помочь тебе, научить, как справляться с этим, но у нас нет времени. А чтобы научиться управлять сидящим в тебе зверем, нужно время и терпение.

– Зверем? Тем, кем я был в Дайрвуде? – спросил Дрю, пытаясь осмыслить услышанное.

Берган сочувственно посмотрел на Дрю:

– Послушай, Дрю, у меня нет времени на то, чтобы все объяснить… Короче говоря, ты оборотень. И не Дайрвуд сделал тебя таким, это дается от рождения. Ты способен превращаться в зверя и можешь научиться делать это по своей воле. Здесь многое можно было бы еще сказать, но время на исходе. Он будет здесь с минуты на минуту.

Голова Дрю шла кругом, все расплывалось перед его глазами. Он был потрясен. Оборотень? Значит, он был монстром, и его самые страшные предчувствия сбылись. Но герцог Берган сказал, что обладает похожим «даром».

– А вы тоже… оборотень?

– Да, мой мальчик, – ответил герцог Берган. – Я оборотень-медведь, Дрю, каким был и мой отец, и мой дед. И кем бы ни являлся твой отец, ты такой же, как он…

– Я никогда не буду таким же, как мой отец, – вспыхнув, перебил герцога Дрю. Мускулы его живота судорожно сжались при воспоминании о том, как лезвие Вольфсхеда пронзает его плоть. И подумал о том, что после того случая достаточно легко поверить в то, что он скорее зверь, чем человек.

Берган шагнул вперед и заглянул прямо в глаза Дрю. Одной рукой отвел упавшую на лоб юноши прядь, другой взял его за челюсть и внимательно стал рассматривать ее, поворачивая из стороны в сторону. В глазах герцога промелькнула тень узнавания.

– В чем дело? – спросил Дрю, оставаясь неподвижным в осторожных, но крепких руках Бергана. – Что вы увидели?

– Ты очень похож на того, кого я когда-то знал. Давно это было, давно, – ответил герцог, прикусив губу. – Но этого не может быть. Это невозможно.

Берган нервно оглянулся на дверь.

– Кто это идет? – спросил Дрю.

В двери повернулся ключ, затем она открылась, и в камеру вошло несколько человек. Первым появился капитан Харкер, коротким кивком приветствовал своего начальника. За ним вошел юноша, бывший, судя по лицу, на пару лет моложе Дрю.

Несмотря на свои юные годы, юноша был хорошо физически развит и крепок, он напомнил Дрю его брата, Трента. Длинные светлые волосы юноши элегантно спадали до плеч. Лицо и манеры юноши были женственными – таких людей Дрю еще не встречал за всю свою жизнь. Красная, наброшенная поверх длинного, янтарно-желтого плаща накидка была застегнута под подбородком золотой, усыпанной бриллиантами заколкой в виде скрещенных звериных лап. Краем глаза Дрю увидел, как герцог Берган медленно поклонился, в то время как юноша брезгливо осматривал камеру.

– В какой дрянной и маленькой камере вы его держите, – сказал юноша. За его спиной выросли еще две фигуры – сгорбленный человечек в длинном черном балахоне и бледный одутловатый молодой человек, по виду ровесник Дрю. Человек в черном был полной противоположностью «золотому» юноше. Он был средних лет, с тонкой, как пергамент, кожей, так плотно прилегавшей к лицу, что на нем был виден каждый выступ челюсти и впадины на скулах. Редеющие нечесаные волосы спадали на лицо человека темными, маслянисто блестевшими кольцами. Воротник и манжеты балахона были оторочены мехом, от чего лицо человека еще больше походило на череп.

Похожий на Трента юноша стоял возле человека в черном так, как принято стоять слугам. Его «черный» хозяин кашлянул, шмыгнул носом и локтем дал юноше тычка в бок. Юноша поспешно сунул руку в висевшую у него на плече сумку, достал из нее склянку с жидкостью и протянул хозяину. «Черный» человек опустошил склянку одним глотком и вернул ее юноше.

– Очень мило с вашей стороны, Берган, что вы присмотрели за моим пленником, – сказал юноша с золотистыми волосами.

– Вашим пленником? Я не ослышался, ваше высочество? – переспросил Берган, выпрямляясь.

«Высочество, – подумал Дрю. – Кто же это такой?»

– Вы не ослышались, Берган, – ответил тот, переводя свой взгляд на Дрю. – У меня приказ моего отца: доставить этого человека в Хайклифф, когда он будет… пойман. Мы знаем, что он возглавлял мятеж в ваших проклятых Небом лесах. У нас имеются все доказательства.

– Не благоразумнее ли будет допросить его прямо здесь, принц Лукас? – спросил Берган. – Парня доставили сюда только сегодня ночью, и он еще не успел прийти в себя. Долгое путешествие в Хайклифф прямо сейчас может повредить его восстановлению.

– Восстановлению? – рассмеялся принц. – Насколько нам известно, он обладает тем же даром, что и вы, так о чем же беспокоиться?

С быстротой молнии юный принц выхватил из-под плаща узкий кинжал и полоснул им Дрю по щеке. Стоявший рядом с «черным» человеком юноша ахнул, а Берган и Харкер с трудом могли скрыть свой страх. Дрю приложил свою руку к щеке, скрипя зубами от боли и гнева. Берган бросил на Дрю взгляд, молчаливо приказывавший убрать руку.

– Это было действительно необходимо? – спросил Берлорд.

– Перестаньте волноваться, Берган, – ухмыльнулся принц. – Очень скоро он станет как новенький, попомните мои слова. К утру на его щеке и следа не останется.

– А если он простой смертный? Если он не Верлорд?

– Тогда останется на всю жизнь со шрамом, – высокомерно парировал принц Лукас.

– Но мы знаем, что это не так. И, прошу вас, не бросайтесь терминами. Верлорд! Как бы не так! Он низкого происхождения, это видно каждому, у кого есть хоть капелька мозгов. Это просто выродок, полукровка. Тем не менее мой отец желает внимательнее изучить его и определить, имеет ли этот урод хоть какую-то ценность. В любом случае мы не можем допустить, чтобы это существо впадало в ярость, отращивало себе зубы и когти и бросалось на мирных лесорубов, вы не согласны?

– Я заявляю свой протест, Лукас… – начал герцог Берган.

Принц погрозил ему пальцем и сказал, окинув Бергана ледяным взглядом.

– Не забывайся, старый медведь, – сказал он. – Обращайся ко мне «ваше высочество» или, по крайней мере, «принц», но никогда – просто по имени. Вам понятно… герцог?

Было видно, что Берган с трудом сдерживает свой гнев.

– Да, ваше высочество. Прошу простить меня. Но прошу вас, принц Лукас, оставьте парня здесь еще хотя бы на неделю, чтобы мы могли разобраться с ним.

Принц подошел ближе к Дрю и стал осматривать его так же, как когда-то осматривал домашнюю скотину Мак Ферран. Лукас грубо взял Дрю за лицо, повертел его из стороны в сторону, а затем убрал руку.

– Что вы уже успели узнать о нем, Берган? – спросил принц, не отводя от Дрю своих холодных, злобных глаз. Дрю отвел взгляд и уставился на свои ноги.

– Пока что ровным счетом ничего, – ответил Берлорд. – Но я надеялся, что мы начнем допрашивать его завтра утром, когда парень отдохнет хотя бы сутки. Если, конечно, он не немой.

– Немой? – взвился Лукас.

– Вполне может быть, – солгал Берлорд. – Мы этого еще не знаем. Он еще не сказал ни слова после того, как оказался здесь.

Дрю перехватил взгляд, который Харкер украдкой бросил на Бергана.

– Если он умеет говорить, – продолжал герцог, – тогда попробуем осторожно вытянуть из него все его секреты. Нет, ну вы посмотрите только на него – это же настоящий дикарь!