В дверной скважине заскрипел ключ. Дрю соскочил с окна на пол. Затем дверь начала медленно открываться, и Дрю с интересом стал ожидать, кто же появится в ее проеме.

Появился настоящий великан, ростом не меньше двух метров, с копной густых ярко-рыжих волос на голове и длинной, тоже огненной, бородой.

На великане был коричневый кожаный жилет и заправленные в тяжелые сапоги холщовые штаны. Оружия у вошедшего не было, если не считать ножа и вилки, лежащих на подносе с едой, который великан держал в руке. Аккуратно прикрыв за собой дверь свободной рукой, он поставил поднос на маленький столик, а затем присел на нары рядом с Дрю. В двери вновь повернулся ключ – кто-то запер ее снаружи. Этот звук ударил Дрю по нервам.

– Ешь, – коротко сказал великан.

Дрю не заставил себя упрашивать и, придвинув к себе столик, быстро принялся за еду. На подносе оказалось вареное мясо, молодая картошка, морковь и большой ломоть намазанного маслом хлеба. Со всем этим Дрю расправился быстро и решительно, не утруждая себя прикосновением к вилке или ножу – без них удобнее. Поглощая еду, он одним глазком поглядывал на своего тюремщика. Судя по всему, он давно разменял пятый десяток – присмотревшись, можно было заметить в рыжих волосах пепельно-серые прядки. Одну тяжелую руку он положил себе на колено, а другой почесывал бородку – толстый большой палец то нырял в гущу волос, то вновь выплывал наружу.

Дрю облизал пальцы, а затем вылизал тарелку, отполировав ее до блеска.

– Значит, вы – мой тюремщик? – спросил Дрю, инстинктивно отступая от стола и прижимаясь спиной к стене. Когда его спина была надежно прикрыта, он намного увереннее чувствовал себя в любых ситуациях. Великан держался уверенно и властно, что было необычно для простого тюремщика, поэтому Дрю предположил, что перед ним человек с огромным опытом, умеющий заставить окружающих уважать себя, и, быть может, даже не слишком разборчивый в средствах.

– Пожалуй, можно и так сказать, – ответил великан, окидывая юношу пристальным долгим взглядом из-под кустистых бровей.

Их внимание отвлекли долетевшие снаружи крики. Великан вскочил и бросился к окну, а Дрю вновь запрыгнул на нары, чтобы тоже выглянуть за решетку.

Между рыночными лоточниками и тремя «красными» началась и продолжала разгораться стычка. Молодой лоточник, торговавший вареными курами, сердито кричал, в то время как двое солдат удерживали его. Третий солдат, фыркая, дожевал куриную ногу и швырнул обглоданную кость в молодого торговца. Затем солдаты выпустили юношу, тот замахнулся на одного из обидчиков, но тут же отлетел на свой прилавок, отброшенный градом ударов, которыми его наградили «красные». Прилавок сломался, сложился внутрь, во все стороны полетели куски вареной курицы. Все это время рядом стояли Городские стражи. Они наблюдали за тем, что происходит на их глазах, но ни во что не вмешивались.

– Кто они? – брезгливо поморщившись, спросил Дрю, имея в виду «красных».

– Львиная гвардия, – ответил тюремщик, огорченно покачивая головой, и в его низком голосе прозвучала нотка недовольства.

– А почему Городские стражи бездействуют? – спросил Дрю. – Как они могут просто стоять и смотреть?

– Вон почему, – сказал великан, указывая пальцем в сторону таверны. Еще с десяток солдат в красных плащах стояли, прислонившись к стене таверны. Они наблюдали за тем, как их товарищи расправляются с лоточником, и злорадно хохотали, глядя на беспомощно переминавшихся Городских стражей.

Дрю видел, что солдаты Лесного королевства выглядели рассерженными и встревоженными, но их же было намного больше.

– Но разве герцог Берган не повелитель Брекенхольма? Почему он терпит все это?

– Все не так просто, парень, – пробормотал бородатый великан, отступая в середину камеры и поворачиваясь спиной к окну. – Кто знает, что на уме у нашего короля Леопольда и какие планы он строит относительно самого Бергана.

Дрю остался возле окна, пунцовый от гнева и раздражения. Он видел, как солдаты били лежавшего на земле человека, и у него непроизвольно сжались кулаки. Как такое могло быть? Куда подевались принципы, которым всегда следовал его отец? Мак Ферран никогда не отошел бы в сторонку, если другому угрожают, издеваются над ним, бьют его.

– Но кто-то должен хоть что-то сделать, – прошипел Дрю. – Это неправильно, нечестно.

Огорченный тем, что сам не может ничем помочь, он вернулся мыслями к своему нынешнему положению.

– Я не знаю, почему меня здесь держат, – сказал Дрю, поворачиваясь от окна к тюремщику. – Прошлой ночью я помог одному из ваших людей добраться до дома, а ваш город в благодарность за это сделал меня пленником.

– Я должен поблагодарить тебя за то, что ты сделал, парень, – сказал рыжий великан. – Мастер Хоган тяжело болен, но он поправится, и это во многом благодаря тебе. Его ученик, Уитли, рассказал нам о том, как ты вел себя во время нападения Лесовиков.

– Тогда почему же меня держат в тюрьме? – не отставал Дрю.

Рыжебородый пошарил у себя за спиной и вытащил заткнутую за пояс книжку, в которой Дрю сразу же опознал дневник старого следопыта.

– Вот причина, по которой тебя держат здесь, – сказал великан, указывая на кожаную обложку своим толстым пальцем. – Что ты можешь мне сказать относительно того, что здесь написано? Мастер Хоган пишет, что когда он нашел тебя, ты скорее был похож на монстра, чем на человека. Он пишет о том, что ты способен с невероятной быстротой залечивать раны. Так как же, парень?

– Я ничего вам не скажу, – дерзко ответил Дрю, складывая на груди руки и хмуро глядя на окно. – Если единственный человек, который может освободить меня, – герцог Берган, то и разговаривать я буду только с ним.

– Тогда говори. Этот человек перед тобой, – ответил великан.

Дрю удивленно вскинул голову и по-новому взглянул на стоявшего перед ним рыжебородого. Несмотря на грубоватую внешность, в нем было нечто, вызывавшее уважение. Этот человек действительно обладал большой властью.

– Мм… милорд, – заикаясь, произнес Дрю, делая неуклюжую попытку поклониться и совершенно не представляя, как он должен вести себя перед таким знатным господином. В его голове промелькнула мысль о том, что перед этим он весьма непочтительно держался в отношении всевластного Берлорда, повелителя этих мест.

– Все, что я наговорил насчет солдат и стражей… – начал он.

Герцог Берган нетерпеливо махнул рукой.

– Не отвлекайся по пустякам, – сказал он. – Не трать время попусту. Между прочим, должен заметить, что ты прав, парень. Что-то необходимо сделать. Но сейчас слушай меня внимательно. Дрю тебя зовут, верно? Так вот, Дрю, ты должен четко объяснить мне, кто ты такой, понял?

В Брекенхольме есть другие люди, которые уже направляются в эту камеру, и не с такими добрыми намерениями, как я. Как ни трудно тебе в это поверить, но я – твоя главная надежда. Мне нужно знать, кто ты. Так кто же ты?

Дрю с тревогой посмотрел на дверь.

– Другие? – переспросил он. – Кто? Кто еще хочет видеть меня?

– Ты расходуешь драгоценное время, парень. Ты видел тех солдат? Так вот, они кроткие овечки по сравнению с теми, кто ими командует. Расскажи мне все, ничего не скрывая. Где ты взял меч Вольфсхед? Откуда ты явился?

Дрю нужно было принимать решение, причем очень быстро. Может ли он верить герцогу Бергану? Судя по тому, как о нем отзывались капитан Харкер, его люди, мастер Хоган и Уитли – да. И если принять на веру, что стоящий перед ним человек именно тот, за кого он себя выдает, то что он теряет? И Дрю, глубоко вздохнув, начал рассказывать свою историю лорду Брекенхольма.

Дрю коротко выложил все, что произошло с ним за последние шесть месяцев, не отвлекаясь на мелкие подробности. О своей мирной жизни на ферме, о нападении монстра, смерти матери и о том, как отреагировал на это отец. О том, как сбежал в Дайрвуд – раненный и испуганный. Коротко описал свою жизнь в лесу бок о бок с дикими зверями, о трудной осени и нескончаемой зиме. Рассказал о своих стычках с Лесовиками, о постоянном чувстве голода, о том, как сражался с самим собой, стараясь заглушить проснувшегося в нем монстра. Закончив свой рассказ, Дрю устало опустил плечи. Герцог Берган полез к себе в карман, вытащил оттуда носовой платок и протянул его Дрю.