Спустя недели Кортес вернулся с хорошо вооруженным подкреплением. Теночтитланом теперь правил Куаутемок, племянник Монтесумы. Он как следует укрепил город, но под непрерывным обстрелом испанских артиллерийских и осадных орудий ацтеки вынуждены были сдаться. Кортес готов был стереть с лица земли весь город, лишь бы найти спрятанные сокровища. Но даже под пытками Куаутемок не выдал месторасположение тайника. В конце концов, среди сокровищ были не только золото, серебро и драгоценные камни, но также реликвии, рукописи и даже божественные дары. Куаутемока повесили. А сокровища ацтеков не найдены и по сей день.

Гордый Теночтитлан был окончательно завоеван испанцами в 1521 году. Его храмы и пирамиды, идолы, стелы и библиотеки — все было похоронено под горами булыжников и пепла. Сегодня на его месте стоит город Мехико.

Шли годы, Центральная Америка оставалась под гнетом испанцев. В долинах происходили битвы, конкистадоры завоевывали одно племя за другим. Непокорных туземцев безжалостно пытали, а часто просто уничтожали. Они вынуждены были жить под властью жестокости и террора, а вскоре, словно мало было других бед, разразились эпидемии.

На протяжении долгого времени испанцы без труда завоевывали земли и разрушали до основания города. Поскольку старые боги были вынуждены уступить дорогу новой религии «под знаком креста», ацтеки и майя просто растворились.

Некогда величественные дворцы медленно разрушались. Ненасытные джунгли горячего и влажного тропического леса постепенно заглатывали пирамиды, проникали в храмы, обволакивали платформы. В покинутых жилищах начали хозяйничать змеи, ягуары и другие представители тропической фауны. Бесценные документальные источники сгнили, став пищей жуков и муравьев. И солнце окончательно зашло над уникальной культурой, так и не раскрывшей свои знания о божествах прошлого.

Все больше испанских кораблей прибывало в Центральную Америку: толпы авантюристов, чиновников, охотников за сокровищами и священников пересекали океан. Все крутилось вокруг золота и христианизации. Спустя тридцать лет после разрушения Теночтитлана в Новый Свет приехал один молодой испанец. Звали его Фрай Диего де Ланда. Он родился в 1524 году в дворянской семье, в городке Сифуэнтес испанской провинции Гвадалахара. Тогда, в эпоху церковной экспансии, богатые семьи по обычаю отдавали одного ребенка — сына или дочь — в лоно Церкви. Диего де Ланда в нежном возрасте шестнадцати лет попал во францисканский монастырь Сан Хуан де лос Рейес. Полностью посвятив себя служению Господу, он готовился стать аскетом. Диего было всего двадцать пять, когда его определили в группу молодых монахов, в чьи задачи входило обратить в веру 300 тысяч местных жителей полуострова Юкатан. Способный и воодушевленный порывом преданно служить Христу, Диего всего за несколько месяцев выучил язык майя и к моменту прибытия на Юкатан уже мог проповедовать на языке туземцев.

Поэтому неудивительно, что Диего считали честолюбцем. Практически сразу он стал экономом нового монастыря в Исамале и начал учреждать новые миссии. В конце концов, земля испанцам ничего не стоила — они захватили ее у индейцев — и найти рабов было достаточно легко. Диего де Ланда носил рубище из грубой шерсти и лично надзирал за обучением молодых индейцев. Те, кто принимал христианство, вскоре проникались таким же рвением, как их наставник, и разрушали прежние святыни с неменьшим энтузиазмом.

Диего с огромным интересом смотрел на могущественные сооружения майянского города Тхо, считая их, однако, лишь источником строительного материала для возведения нового христианского города Мериды. Так майянские храмы становились христианскими соборами, а пирамиды — административными зданиями испанских властей. Несмотря на тот факт, что миллионы отполированных камней были перенесены на место нового строительства, Диего де Ланда сомневался, что «запасы строительных материалов когда-нибудь иссякнут».

Праведный фанатик Диего де Ланда, наконец, стал местным главой ордена францисканцев, а впоследствии епископом нового христианского города Мериды. Он приходил в бешенство, когда видел, что индейцы майя до сих пор цепляются за старую культуру и обряды, что они не готовы отпустить прежних богов. Поэтому он приказал разрушить майянских идолов и уничтожить документы. Невозможно забыть день 12 июля 1562 года: 5 тысяч изображений, 13 жертвенников, 192 ритуальных сосуда и 27 научных и религиозных работ вместе с другими иллюстрированными рукописями были свалены у церкви Сан-Мигель в Мани. По повелению Диего де Ланды все это предали огню. Пламя слизало, поглотило и уничтожило невосполнимые свидетельства величественной культуры. По злой иронии название города Мани переводится как «все кончено».

Ничуть не обеспокоенный совершенным актом вандализма, Диего де Ланда отметил: «Мы нашли у них большое количество книг с этими буквами и, так как в них не было ничего, в чем не имелось бы суеверия и лжи демона, мы их все сожгли; это их удивительно огорчило и причинило им страдание»[23].

Печаль переполняет и по сей день — не только исследователей майянской культуры, но также авторов вроде меня. Если бы у нас был доступ к тем древним текстам… Тогда нам не пришлось бы напряженно рыться в поисках разгадки и мы смогли бы досконально восстановить знания, существовавшие тысячи лет назад в Египте и Индии и сотни лет назад в Центральной Америке и признанные всеми учеными тех времен — к примеру, знание о прибытии реальных богов (читай «инопланетян») в эпоху каменного века.

Аутодафе[24] в Мани дало сигнал к травле. Миссионеры в слепом рвении принялись сжигать рукописи майя, где бы они их ни находили. Епископ де Ланда, прикрываясь борьбой с «дьявольщиной», уничтожил все следы культуры майя, связанные с божествами, точно так же, как это было в Перу и Боливии (см. гл. 1).

Вопреки вышеизложенному — в чем, безусловно, заключается некая ирония, — именно беспощадного Диего де Ланда должны благодарить исследователи культуры майя за ключи к математическим знаниям древнего народа и их календарю. Без него мы бы не узнали ни о календаре майя, ни об их системе счисления и ничего не узнали бы о возвращении богов. Как же так, спросите вы?

А вот как: епископ Диего де Ланда — сегодня бы его назвали ястребом среди миссионеров — каким-то образом попал под огонь испанского правосудия. Осведомители донесли вести до далекой Испании, что Диего в пылу рвения сжигает даже предметы из золота. Неожиданно оказавшись под давлением властей, Диего да Ланда нашел союзников в Новом Свете, союзников, которые посвятили его в тайные знания майя. Его учителями стали дети благородных туземцев. Они приняли христианство и постепенно передали епископу де Ланда знания, полученные от своих родителей. Диего де Ланда записывал за ними на латинском. Он узнал о числовой системе майя и календаре, а также о том, как устроен их алфавит. Таким образом, появилась подлинная апология под названием «Сообщение о делах в Юкатане». Этот текст стал важнейшим источником информации для исследователей. А заново он был открыт по чистой случайности.

Три века спустя (!) аббат Шарль-Этьен Брассер (1814–1874), работая в Королевской библиотеке в Мадриде, обнаружил ничем не примечательный документ между двумя фолиантами в тисненых золотом обложках. Брассер, сам много лет прослуживший миссионером в Гватемале, пришел в восторг. Майянские иероглифы и рисунки выделялись на фоне убористых черных латинских букв. В дополнение к этому был приведен еще ряд волнистых линий и коротких черточек, размещенных друг над другом. Так, абсолютно случайно, Брассер обнаружил ключ к лабиринту майянских чисел и букв. Епископ Диего де Ланда написал в своей апологии: «Самое важное, чем владели вожди на своих территориях, были их научные книги».

Его земляк Хосе де Акоста уточняет: «В провинции Юкатан… были книги со своеобразными страницами, в переплете или сложенные «гармошкой»»[25].