– Скажи, Викуля, ты уверена, что твой отец действительно не собирается обвенчаться с юной служанкой? – бесцеремонно перебил я, не позволив Виктории закончить свою умозаключительную речь.

Меня никогда не интересовала тема паранормальных явлений, существование которых не имело неоспоримых доказательств и научных объяснений.

Виктория окинула меня негодующим взглядом.

– Не болтай ерунды! – возмущенно сказала она. – Светлана ни в коем случае не подходит на роль невесты. Она добросовестная медсестра-сиделка, и не более того.

– Медсестра, служанка, домработница… Какая, в сущности, разница? Можно назвать хоть секретаршей! – огрызнулся я.

– Ты напрасно подозреваешь эту невинную девушку…

– Не ее, а их взаимные отношения.

– Ты становишься невыносимым! – вспылила Виктория. – У моего отца, конечно, имеются некоторые финансовые накопления, но они настолько ничтожно малы, что ради такой нищенской суммы Светланка никогда не согласится связать с ним свою судьбу.

– Откуда ты можешь знать о сумме его доходов? – поинтересовался я. – Он разве когда-нибудь перед тобой отчитывался?

– Конечно же, он никогда этого не делал.

– Знаешь, дорогая, – повысив голос, произнес я. – Если твой отец не хронический алкоголик, то, даже не учитывая стоимость недвижимости, у него в доме на всякие непредвиденные расходы должна быть свободная наличность, эквивалентная трем миллионам долларов.

Виктория окинула меня скептическим взглядом.

– Ты спятил, Ромчик, – отрешенно пролепетала она. – Пожалуй, нам действительно нужно отсюда уезжать. Чистый воздух вологодских полей и равнин действует на тебя удручающе.

Она всплеснула руками и воскликнула:

– Надо же такое придумать? У моего отца в свободной наличности три миллиона долларов! В таком случае сколько же стоит вся его недвижимость?

– Очень много! – уверенно ответил я. – Можешь к этим трем миллионам прибавить еще не менее десяти…

– Но это же полнейший абсурд! – дрогнувшим голосом произнесла Виктория.

– Я назвал тебе самую приемлемую сумму, которая должна быть у него в загашнике, – спокойным тоном произнес я. – Ты, вероятно, забыла, дорогая, что я преуспевающий бизнесмен. Неужели ты думаешь, что я не в состоянии произвести элементарные расчеты? Обширные земли, которым не видно ни конца ни края… Крупный рогатый скот, исчисляемый сотней голов…

– Наша ферма идет в упадок.

– Это неправда! У твоего скряги железная хватка. Он до сих пор держит всех рабочих под неусыпным контролем. Ничто не может ускользнуть от его пристального взгляда. Ему удалось собрать в свою команду хороших управляющих. Он создал из них крепкий надежный коллектив и теперь каждого работника, словно гуттаперчевую куклу, дергает за веревочки. Он может сколько угодно прикидываться больным, немощным человеком, разыгрывая из себя умирающего старика, но пока жив, в его руках остаются нити незримой власти.

– Я даже не могу допустить мысли о том, что у моего отца есть такие шальные деньги, – почти прошептала Виктория.

Ее зеленые с поволокою глаза в лучах солнечного света вспыхнули как две перламутровые бусинки.

– Неужели этот хитрец от меня что-то скрывает? – задумчиво пролепетала она. – Три миллиона долларов да еще десять… Имея такие деньги, можно было не выходить замуж…

Меня словно ударило током.

– Ты случайно не забыла о моем присутствии, дорогая? – резонно спросил я.

Виктория не обратила на меня внимания. Она была поглощена мыслями о возможном богатстве старого прохиндея. В одно мгновение ею обуяла неудержимая алчность, и я преднамеренно попробовал сменить тему разговора:

– Как только прибудем во Флориду, мы обязательно отправимся в какие-нибудь исторические города, – ненавязчиво сказал я. – Мы побываем на самой южной оконечности полуострова и полюбуемся ландшафтами национального парка…

– К черту Флориду! – вспылила Виктория. – Мой папаша постоянно твердит, что у нас нет ни одной лишней копейки. Если он меня бессовестно обманывает, то ему это даром не пройдет!

Ее дыхание стало учащенным, но я так и не понял, то ли от припадка необузданной алчности, то ли от вспышки гнева.

– Успокойся, дорогая… – примирительно сказал я. – Мои доводы могут быть неверными. Я ведь могу ошибаться…

– Ты никогда не ошибаешься! Ты все просчитываешь на несколько шагов вперед. Если ты утверждаешь, что у этого старого хрена должны быть большие деньги, значит, так оно и есть.

Ее слова я воспринял как комплимент, небрежно брошенный в мой адрес.

– Ладно, ладно… – отмахнулся я. – Даже если допустить, что в моих предположениях есть здравый смысл, то какая нам от этого польза? Если ты решишь с ним судиться, то вызовешь неприязнь со стороны своих земляков. К тому же твой старик довольно-таки ловко сумел убедить окружающих, что он душевнобольной человек. Если ты надеешься взять у него что-то против его воли, то у тебя ничего не получится.

– Это еще почему?

В ее голосе явно прослушивалось беспокойство.

– Очень жаль, если ты до сих пор не изучила характер этого сквалыги, – сказал я, криво улыбнувшись.

– Я сумею его обхитрить.

– Каким образом?

– Не имею ни малейшего представления.

– Вот это гораздо ближе к действительности.

– Ты меня явно недооцениваешь, – запальчиво произнесла Виктория. – Если мой отец прячет деньги в потайном чуланчике, о котором я ничего не знаю, то ему придется раскошелиться! Я сумею отхватить от жирного пирога большой лакомый кусочек!

Я вопросительно уставился на нее.

– Можешь не сомневаться, – уверенно сказала она. – Я достойная дочь своего отца и сумею обвести его вокруг пальца. Только прошу тебя, не мешай мне! Согласись, что съездить во Флориду мы всегда успеем…

Она на мгновение задумалась и почти сразу добавила:

– Наверное, ты не зря намекал о Светлане? Эта вертихвостка даром времени не теряет. Она сумеет вскружить ему голову. Три миллиона долларов! Это как раз то, что мне нужно…

Виктория подсела ко мне на мягкий кожаный диван и крепко обняла за шею.

– Ах, милый, – вкрадчиво промурлыкала она, – ты у меня такая умница! Я люблю тебя, Ромчик… Ты заслужил награды. Сегодня у нас с тобой будет любвеобильная, бурная ночь.

– Разве мы сейчас не отправляемся в аэропорт? – осторожно спросил я.

– Неужели ты позволишь, чтобы твоя жена осталась бесприданницей? – в свою очередь, поинтересовалась Виктория.

Я многозначительно пожал плечами.

– Тебе нечего ответить, потому что я права! – торжественно произнесла она. – Позвони в аэропорт и сними заказ. Нет… Лучше перенеси на вечер. Мы сможем вылететь в Москву после обеда.

– Ты надеешься так быстро уговорить старого скупердяя выложить тебе бабки? Да он скорее унесет их с собой в могилу, чем решит с тобой поделиться!

– Я не стану его уговаривать! Я пойду и возьму то, что мне положено по закону. Как ты думаешь, полтора миллиона долларов, которые он переведет на мой счет, будет достаточно?

– Пожалуй…

– Не разочаровывай меня, милый! Я требую четкого ответа. Меня не устраивает неопределенность. Не позднее чем через пять минут ты должен мне назвать реальную сумму, которую я могу получить.

– Я никогда не занимался фермерством, дорогая! Мои подсчеты могут быть далеки от истины.

– Тебе не нужны деньги?

– Я бы этого не сказал.

– Тогда не впадай в панику, Ромчик! Или ты все еще сомневаешься в моих способностях? Можешь быть уверен: не позже как через час мой папаша выпишет чек на любую сумму, лишь бы я оставила его в покое.

– Да, да… Разумеется, дорогая! Ничего не случится, если мы продолжим свадебное путешествие чуть позже, – пробурчал я, не заметив, как попал под каблук собственной супруги.

Я даже не удивился, когда спустя всего лишь несколько минут в руках Виктории был чек на семьсот пятьдесят тысяч рублей. Ей не удалось раскошелить его на полтора миллиона долларов, но практически та сумма, которую она получила в счет свадебного подарка, тоже чего-нибудь да стоила! Точно так же я не был удивлен, когда увидел сияющее от счастья лицо моего тестя, провожающего нас в аэропорт. Он по-прежнему сидел в кресле-каталке, но уже не прикидывался больным и немощным стариком. Прощаясь, мы крепко пожали друг другу руки. Я ничуть не сомневался, что его рукопожатие было искренним. Согласитесь, разве не я избавил этого зловредного старикашку от его коварной дочери?