— Эй, что это такое? — закричала она. — Только вы поставили против меня, я тут же и вылетаю!

— У вас уже набралось несколько желтых фишек, — сказал ей Джонни. — Вот и удовлетворитесь этим.

Гилберт Хонсинджер вышел из своего кабинета и, увидев Джонни, не спеша направился к нему. Джонни два раза поставил на бросающего, затем поставил против, и кости перешли к нему.

— Сколько вы мне можете уделить? — посмеиваясь, спросил он Хонсинджера.

Владелец отеля покачал головой:

— Намечается небольшая игра, сразу после обеда.

Джонни бросил кости на стол:

— В таком случае, пойду отдохну.

— Около семи.

Джонни кивнул и уже хотел уходить, как вдруг в зал вошел коридорный и крикнул:

— Есть здесь мистер Флетчер?

Джонни махнул коридорному:

— Моя фамилия Флетчер, сынок.

— Вас к телефону.

— Возьму трубку в номере, — сказал Джонни. — Вот тебе…

Он бросил ему желтый жетон, мальчишка чуть в обморок не упал.

Джонни помчался в домик, Сэм последовал за ним. Пару секунд Джонни потратил на то, чтобы отпереть дверь, но оказалось, что она не заперта. В доме начал звонить телефон.

Джонни рывком распахнул дверь и остановился, увидев, что перед ним в кресле сидит Джейн Лэнгфорд.

— Хэлло, — сказал он и подошел к телефону. Снял трубку: — Да?

— Мистер Флетчер, — послышался голос Уолтера Кобба, — только что опять звонил Билер.

— И что?

— Он ничего не может найти по Холтону. Среди лучших игроков Америки никогда не было человека с такой фамилией.

— Что еще?

— Он кое-что раздобыл по семье Блосс.

— Забудьте об этом!

Кобб запротестовал:

— Но, мистер Флетчер, это очень интересно…

— Забудьте, — повторил Джонни, глядя на Джейн Блосс-Лэнгфорд.

— Вы хотите сказать, что вам больше не нужны сообщения Билера?

— Совершенно верно.

— Или что вы не можете сейчас разговаривать?

— Нет, эти сведения у меня под рукой, — сказал Джонни и повесил трубку.

В дверях появился Сэм Крэгг.

— Только что звонила Молли, — сказал ему Джонни. — Приглашает тебя зайти к ней на коктейль.

Сэм был страшно доволен:

— Где она, в баре?

— Нет, у себя в комнате…

Сэм глупо ухмыльнулся и вышел. Джонни закрыл за ним дверь.

— Я слышала… про Джима… — сказала Джейн Лэнгфорд.

Джонни молча кивнул.

— Наверное, это ужасно, — продолжала Джейн, — но он сам виноват, правда?

— Да.

— Это он?..

— Убил вашего дядю?

— Да.

Джонни кивнул. С минуту Джейн пристально смотрела ему в глаза, потом устало вздохнула.

— Вы искали человека по имени Ник. — Она помолчала. — Когда я была маленькой, дядя приезжал к нам в Чикаго… еще до того, как он уехал и стал профессиональным игроком… Он… называл меня… Никки…

Она сунула руку в карман пиджака и достала колоду карт в пачке.

Джонни подошел и взял у нее карты. Посмотрел на них, потом перевел взгляд на Джейн.

— Я нашла их вчера вечером здесь, в ящике. — Она показала на дверь, соединяющую ее комнату с комнатой Джонни. — С вашей стороны было открыто…

Джонни вынул карты из пачки, раскрыл веером.

— Вы их рассмотрели?

Она кивнула:

— В них ничего такого нет.

— Но у меня есть причины подозревать, что вашего… что Джима Лэнгфорда убили как раз из-за этих карт.

Джейн жалобно смотрела на него:

— Получается, что все вертится вокруг меня… Сначала дядя, потом муж…

Она умолкла, потому что Джонни внезапно наклонился и поцеловал ее.

Именно в этот момент Сэм Крэгг распахнул дверь.

— Эй! — крикнул он. — Ее нет в номере…

Тут он свистнул:

— Ого-го!

Джонни отступил от Джейн Лэнгфорд и со злостью посмотрел на Сэма:

— Иногда, Сэм, я просто не могу понять, как это я тебя терплю…

Джейн Лэнгфорд встала:

— Все в порядке.

Она слабо улыбнулась Сэму и вышла, не глядя на Джонни. Джонни подошел к внутренней двери, убедился, что задвижка с его стороны открыта, и подергал ручку. Ручка повернулась, но дверь не поддалась. Она была заперта с другой стороны. Он оставил ручку двери в покое и повернулся к Сэму.

— Тьфу ты, Джонни… Откуда ж мне было знать?

Джонни сказал:

— Я вдруг вспомнил, что пропустил сегодня ленч… а время уже обеденное.

Гилберт Хонсинджер, в черном галстуке, вошел в ресторан, когда Джонни и Сэм доедали пирог.

— Ну что же, джентльмены, — спросил он, — готовы сыграть?

— Во что прикажете, — ответил Джонни, — хоть в блошки, хоть в лудо,[8] хоть в лото.

— В покер.

— На покере я собаку съел, — сказал Сэм Крэгг.

— Тогда едем?

— Едем? — переспросил Джонни.

— Чатсворт пригласил нас к себе.

Джонни отодвинул стул.

Трое мужчин вышли из казино через черный ход, где их уже ждал огромный лимузин. За рулем сидел мучнисто-бледный человек лет тридцати.

Хонсинджер открыл заднюю дверцу для Джонни и Сэма и сам сел в машину после них. Он устроился в середине.

— Поехали, Тод, — сказал он шоферу. — Ранчо Чатсворта.

Машина рванулась вперед, вывернула на дорогу, проходящую рядом с отелем, а оттуда вылетела на шоссе. Через сотню метров они уже развили скорость сто километров в час.

— Слыхали про мужа миссис Лэнгфорд? — спросил Джонни как бы между прочим.

Хонсинджер кивнул:

— Он сам напросился.

— На много его ребята вас нагрели?

Хонсинджер улыбнулся, не разжимая губ:

— Не меня, Флетчер.

— Я слышал, они сорвали двести тысяч с вас и еще кое с кого.

Хонсинджер сказал:

— У Чатсворта будет и Райли Браун.

Джонни пожал плечами:

— Чем больше участников, тем больше я выиграю.

Было еще светло, хотя солнце на западе уже коснулось края гор. Это было лучшее время дня, и Джонни откинулся на спинку сиденья, наслаждаясь окружающим пейзажем. Лимузин промчался мимо «Эль Ранчо Вегас», мимо «Последней границы» и мили через две свернул на отличную дорогу, посыпанную гравием, которая в полумиле от шоссе нырнула в низину. Милю или две дорога шла по дну низины, затем повернула направо, на поле, покрытое громадными валунами.

Но вот машина выехала на открытое место, и Джонни впервые увидел ранчо ГЧ. Он негромко присвистнул. Сюда вложены немалые деньги! Приблизительно квадратная миля орошаемых пастбищ, фруктовые деревья, а за каменной оградой — невероятных размеров дом, бесчисленные сараи, амбары и конюшни.

Перед домом стояло несколько машин. Как только Тод, шофер Хонсинджера, остановил лимузин, к машине подбежал мексиканец и открыл дверцу.

— Добрый вечер, джентльмены, — поздоровался мексиканец на чистейшем английском.

— Хэлло, Панчо, — небрежно обронил Хонсинджер.

Он провел друзей в дом, где их встретила немыслимо толстая индианка и, переваливаясь, повела всех в комнату для игры размером не меньше чем десять на тринадцать метров.

Среди прочего здесь имелся и бильярдный стол.

Посредине комнаты стоял стол для игры в покер, но Чатсворт и несколько уже прибывших гостей сидели возле роскошного бара в дальнем конце комнаты, где мексиканец в испанском костюме раздавал напитки.

Чатсворт пожал руку Хонсинджеру и Джонни; он притворился, будто не заметил Сэма Крэгга.

— Гил, — сказал Чатсворт, — ты знаешь Райли Брауна. Флетчер — мистер Браун…

Джонни пожал руку седовласому мужчине с холодными глазами.

— Я слыхал, игра у вас идет неплохо, мистер Флетчер, — заметил Браун.

Стоявший возле бара рослый мужчина в сапогах и ковбойском костюме повернулся к ним.

— Сотня тысяч — это неплохо, — прогудел он.

— Мой сосед, Сэм Пейдж, — представил Чатсворт. — Территория его ранчо выходит в соседний округ…

Землевладелец стиснул руку Джонни, едва не раздавив ее.

— Рад познакомиться, Флетчер. — Затем протянул руку Сэму Крэггу: — И с тобой тоже, приятель… — Тут в его глазах промелькнуло удивление: — Эге!