— Да перестаньте. Не хватает-то всего трех грошей. И я клянусь, больше у нас нет.

Из груди хозяина гостиницы вырвался долгий выдох.

— Ну ладно, хоть я и не должен потакать таким, как вы. Выметайтесь отсюда и не смейте болтать на улицах, какой я глупец и какое у меня доброе сердце!

— Благодарю вас. — Келдер поклонился. — Пусть боги благословят вас и возьмут под свою защиту. — Он поспешил к двери, дабы хозяин гостиницы не успел передумать.

На улице Келдер повернул налево. Но Ирит схватила его за руку и развернула на сто восемьдесят градусов.

— Там запад. А мы идем на восток.

Келдер замотал головой:

— Нет, не идем. Во всяком случае, я не иду.

Ирит уперла руки в боки. Прядь волос упала ей на лицо. Девушка откинула ее и вперилась взглядом в Келдера.

— А как же я? — подала голос Аша. — Как же Абден?

Келдер посмотрел на нее сверху вниз.

— Извини, но я устал, у меня больше нет денег, я не знаю, что мы можем предпринять. Что сделаем, если и догоним караван? С какой стати им помогать нам? И сколько пройдет времени, прежде чем мы их догоним? Что мы будем есть? Где спать?

— Я не знаю, — прошептала Аша.

— Я — тоже, — продолжил Келдер. — Поэтому я возвращаюсь домой. Я могу спать на траве и кормиться с полей, так что дойти до дома сил у меня хватит, если я прямо сейчас отправлюсь в обратный путь. — Тем самым он ставил крест на пророчестве Зиндре, но это его уже не волновало. Накопившаяся усталость и унизительная сцена в гостинице сделали свое дело.

Может, через несколько лет он снова покинет Шулару и станет-таки защитником униженных и оскорбленных. Гораздо проще быть героем, когда в кармане бренчат деньги.

— А как же я? — спросила Аша. — Я не могу вернуться домой!

Келдер нахмурился.

— Разве, кроме отца, у тебя нет других родственников?

Аша покачала головой, и по ее щекам покатились слезы.

Но тут заговорила Ирит:

— Келдер из Шулары, если ты думаешь, что я позволю тебе нарушить обещание, которое ты дал этому несчастному ребенку, то ты законченный идиот! Мы оба пойдем с ней в Шан, добудем голову ее брата, принесем назад и зажжем погребальный костер! А потом найдем место, где она будет в полной безопасности. После этого ты можешь возвращаться на свою жалкую ферму, чтобы мамочка и папочка заботились о тебе. Но не раньше! Ты меня понял?

Келдер вздохнул:

— Ирит. У меня. Больше. Нет. Денег.

— Что с того?

— Поэтому я никуда не могу идти.

— Келдер, а ты, однако, глуп! Зачем тебе деньги? Ты, между прочим, не один. Ты в одной компании с Ирит Летуньей!

Келдер долго смотрел на нее.

— И что?

— А то, глупый, что я оборотень и знаменитая чародейка. На Великом Тракте меня знают все. Деньги я могу добыть в любой момент!

— Можешь?

— Разумеется, могу! Или ты думаешь, что все эти годы меня кормили такие, как ты?

Келдер не задумывался, каким способом Ирит добывала пропитание. Такого вопроса у него просто не возникало, и он понял, что попал впросак.

— Я... э... — Аша теперь смотрела только на Ирит, в ее глазах читалось обожание. Келдера это задело за живое: вроде бы он претендовал на роль защитника. — Знаешь, я, наверное, действительно глуп, как ты говоришь. Я не понимаю, как ты можешь добыть деньги.

Ирит скорчила гримаску.

— Я их заработаю! Я могу делать то, что другим не под силу!

— А где ты найдешь работу? — спросил Келдер.

— Спрошу, не надо ли кому чего. А если не найду, то займу деньги. Люди знают, что я всегда отдаю долги.

— Понятно. — Келдер помялся, но задал вопрос, который вертелся у него на языке: — А сейчас у тебя деньги есть?

— Естественно!

— Есть? — В нем начала закипать злость. — У тебя есть деньги?

— Да, есть! — ответила Ирит.

— Тогда... — Келдер глубоко вдохнул, успокоился и продолжил:

— Тогда почему... — Он вновь замолчал, зато потом выложил все: — Тогда почему, во имя ада, ты не сказала об этом до того, как мне пришлось унижаться перед хозяином гостиницы?

— Потому что ты не спрашивал! — фыркнула Ирит. — Я понятия не имела, что у тебя кончились деньги! Ты же мне ничего не говорил! Я узнала об этом, когда ты пересчитывал свои гроши перед Бардеком!

— Но и тогда промолчала?

— Потому что не знала, куда деваться от стыда!

Келдер хотел сказать что-то еще, но у него перехватило дыхание.

— Ты и правда собираешься вернуться в Шулару? — неожиданно спросила Аша.

Келдер посмотрел на нее, и злость сняло как рукой.

— Не знаю.

— До Шана два дня пути, — вставила Ирит. — Даже меньше, если мы прибавим шагу.

Келдер повернулся к ней, вспомнил, как далеко идти до Шулары, вновь взглянул на Ашу.

— Нет, пожалуй, в Шулару я не пойду. Пока не пойду. — Он вновь повернулся к Ирит. — Два дня?

— Даже меньше. До Дверры, что стоит у самой пустыни, три с половиной лиги. Там и кончаются Малые Королевства. До Шана нам придется идти по Великой Восточной Пустыне, это еще три с половиной лиги. Всего семь. Из-за жары на них обычно уходят два дня.

— Какой жары?

— В пустыне-то жарко, глупый! Но в это время года температура еще сносная.

— Семь лиг, — задумчиво повторил Келдер.

Ирит кивнула.

— Я могу пролететь их за два часа.

— А сколько мы прошли после нашей встречи?

Ирит пожала плечами:

— Точно не скажу. Наверное, лиг пятнадцать.

— Ты думаешь, мы действительно сможем что-то сделать для Аши?

Ирит ответила не сразу.

— Насчет далекого будущего не знаю, но вернуть голову ее брата и сжечь его тело нам вполне по силам.

Келдер, похоже, еще колебался, поэтому Ирит продолжила:

— А кроме того, разве ты не хотел увидеть Шан-в-Пустыне? Очень интересное место. Городской рынок, его называют Рынок, просто фантастический. И там есть колдуны, во всяком случае, были.

Все-таки пророчество сбывалось: невеста, униженные и оскорбленные, нуждающиеся в его защите, великий город, который ему предстояло увидеть... все увязывалось в единую цепочку.

Не мог же он все это бросить и повернуть назад, чтобы превратиться в зануду фермера. Нет, его ждала другая судьба.

— Хорошо, пойдем в Шан. Сначала пешком, а если ты устанешь, Аша, мы передохнем, и, может, Ирит вновь превратится в лошадь...

Девушка злобно глянула на него.

Келдер не отвел глаз.

Аша не стала ждать, чем это все закончится, и зашагала к городским воротам. Келдеру и Ирит не осталось ничего другого, как последовать за ней.

Замок Дверры в отличие от других замков, расположенных вплотную к Великому Тракту, возвели на огромной скале, возвышающейся над песчаной равниной в полумиле к северо-западу от дороги.

И сам Тракт вел уже не на восток. Еще до Синодиты он начинал смещаться к северо-востоку, после Синодиты на три лиги вновь уходил на восток, а затем плавно поворачивал на север.

Тем самым он огибал скалу, на которой высился замок Дверры. Вдоль дуги выстроилось несколько гостиниц, но едва ли их можно было назвать городом.

А дальше Тракт выводил к высокому обрыву.

Келдер вырос среди гор, маленьких гор или высоких холмов, как кому нравилось, так что спуски и подъемы его не удивляли, но такой природный феномен он видел впервые. Обрыв тянулся в обе стороны до самого горизонта, словно кто-то давным-давно разделил Мир на две части и не смог их правильно сложить. На верхней части, где они стояли, песка хватало, однако здесь преобладали зеленые тона и наблюдалось некоторое разнообразие: замок на холме, гостиницы, редкие кусты.

Нижняя часть, у подножия обрыва, являла взгляду лишь золотистый песок, так ярко блестевший под полуденным солнцем, что Келдер не мог смотреть на него, не сощурившись.

Перед ним, несомненно, лежала бескрайняя равнина: еще одна часть пророчества стала явью.

— Великая Восточная Пустыня.

Вздрогнув от неожиданности, Келдер обернулся. Только что Ирит была лошадью, везла на спине Ашу, а теперь стояла рядом не на четырех, а на двух ногах.