— Вы читать про принцессу и принца? Мне это очень нравится, — улыбнулась Морайя, удобно устраиваясь на огромной кровати. — Мне так нравится, когда принц говорит принцессе: «Твоя кожа как сахар».

Она протянула свою пухлую ручку, демонстрируя ее Ройалл. Женщина рассмеялась.

Через несколько минут глаза Морайи закрылись, она уснула. Тогда Ройалл встала с кровати и выбежала на балкон. Откуда у нее это странное предчувствие? Что происходит? Почему дом так тих? Ей почему-то вспомнилось торжественно-мрачное лицо Елены, когда она просила Ройалл не покидать свою комнату, пока она не пошлет за ней. «И почему я дала такое обещание? Что-то тут не так. Ждать. Остается только ждать, когда Елена придет за мной».

Елена опустилась на колени рядом с безжизненным телом Джейми. Она не чувствовала ничего: ни любви, ни сострадания, ни раскаяния. Подняв тело юноши, положила его на кровать, совсем не ощутив тяжести. Женщина не испытывала никаких чувств, готовясь похоронить Джейми. Она думала только о том, сколько еще ей предстоит сделать. Нужно позвать отца Жуана, уведомить мужчин о том, что они должны выкопать могилу на кладбище. Джейми будет лежать рядом со своей матерью — матерью, которую он никогда не знал. Елена склонилась, чтобы умыть его лицо. Любовь к Джейми наполняла ее жизнь, вносила смысл в ее существование. Не только жизнь Джейми оборвала она, но и свою тоже. Она продолжала омовение. Каким прекрасным он был! Затем осторожно надела на него белоснежную рубашку и лучший костюм. Покончив с этой работой, Елена стала рядом с кроватью, глядя на него. В покое его лицо имело поразительное сходство с Карлайлом. Это имя возникло в мозгу, как какое-то скверное слово, нашептанное самим дьяволом. Почему он никогда не признавал болезни Джейми? Он всегда настаивал, чтобы к мальчику относились как к мужчине, и она старалась подчиняться. В глубине души она знала, что поступает неправильно, но была бессильна что-либо изменить. Елена сделала все, что было в ее силах, но этого оказалось недостаточно. Ничто не могло изменить того, что в теле взрослого мужчины жил мозг маленького мальчика. Это было никому не под силу.

Елена взяла тазик с водой и урну и поставила их за дверью. Она вернулась к кровати и запечатлела нежный поцелуй на холодном лбу.

— Я подожду здесь, с тобой, Джейми, пока стихнет бой барабанов.

Сев на низкую кушетку, сложила руки и закрыла глаза, молясь.

Барабаны прекратили свой бой. Сердце джунглей остановилось. Все кончено. От установившейся тишины звенело в ушах.

— Скоро, — прошептала Елена, — скоро, Джейми, я стану свидетельницей конца жестокого властвования твоего отца. Его «Королевство» вот-вот превратится в прах у его ног. Конец близок. Скоро он присоединится к тебе. Я буду упиваться его смертью так, как когда-то упивалась его объятиями. Скоро, Джейми, любовь моя.

Ройалл открыла дверь и приложила палец к губам.

— Морайя спит. Все ли в порядке, Елена? Почему стихли барабаны? Скажи мне! Я знаю, что что-то случилось!

— Идемте со мной, сеньора, и вы увидите, почему замолчали барабаны.

Озадаченная, Ройалл последовала за Еленой в комнату Джейми. Страх подступил к горлу, когда она, войдя за экономкой в освещенное лампой помещение, заметила, что Джейми спит, полностью одетый.

— Вот почему барабаны замолчали: Джейми ушел.

Ройалл почувствовала головокружение. Елена сказала, что Джейми ушел? Но ведь это означает, что он… умер.

— Как? — ахнула она.

— Он не послушался меня и поехал в джунгли. Лошадь споткнулась и сбросила Джейми. При падении он сломал себе шею. Он недостаточно хорошо ездил верхом.

Ройалл глянула в глаза экономке и все поняла. Она смотрела на Елену несколько долгих мгновений.

— Ты права, Елена. Джейми плохо ездил верхом.

После этих слов Ройалл прочла облегчение в глазах женщины.

— Мы обе унесем эту тайну в могилу, Елена.

Та машинально кивнула. Она уже не замечала Ройалл, потому что в своих мыслях находилась в другом мире — мире, который придумала для себя сама. Она будет охранять Джейми до рассвета, потом он будет похоронен.

Разные чувства смешались в душе Ройалл. Она восхищалась мужеством Елены, но ей было жалко бедного Джейми, хотя совсем недавно она возмущалась тем преступлением, которое он совершил. Ройалл стало нечем дышать, и она поспешила выйти из этой комнаты, чтобы не задохнуться. Морайя теперь в безопасности. Она может выйти во двор и не тревожиться за девочку. Ей необходимо освежиться. Если бы только Себастьян был рядом, он бы помог. Мир рушился у нее под ногами. Скоро не останется ничего, совсем ничего.

Низкий серый туман висел над маленьким кладбищем. Тяжелые капли росы блестели на листьях. Бедный, невинный Джейми! Бедный, грешный Джейми! Мальчик, заключенный в тело мужчины, выросший в мире игрушечных солдатиков и притворства! Слава Богу, что он умер от любящей руки Елены, а не от мести индейцев. «Убийство белого человека могло бы стать началом мятежа, — сказал отец Жуан, прибывший этим утром. — Просто повезло, что с Джейми произошел именно несчастный случай».

Всю долгую бессонную ночь Ройалл боролась со своими чувствами. Все время ждала, что вот-вот появится барон и потребует объяснений от Елены. Он должен быть здесь: было бы варварством с его стороны не присутствовать на похоронах собственного сына.

— …Прах к праху, — закончил отец Жуан свою короткую надгробную речь.

Елена стояла не шевелясь, не отрывая глаз от глубокой черной ямы. Не было слез, не было раскаяния.

Как только отец Жуан замолчал, Ройалл повернулась, чтобы уйти. Останется Елена или последует за ней? Придет ли отец Жуан помянуть усопшего, как заведено после похорон? Она замедлила шаги и оглянулась через плечо. Елена не двигалась. Отец Жуан уходил с кладбища в направлении ожидающей его двуколки. Ройалл колебалась: следует ли ей подождать Елену или возвратиться в дом? Никогда в жизни не видела она кого-то более одинокого, чем эта женщина сейчас. Ничто не помогало, даже слова отца Жуана, которые он прошептал Елене:

— Время излечивает все раны. Оно заботится обо всех своих детях. Время, Елена! Запомни, что я сказал тебе.

Сейчас Ройалл должна искупать Морайю и отвезти на плантацию Риверы. Девочка, как ни была мала, казалось, понимала, что такое смерть. Она уже не так радовалась возвращению домой.

Хотя день был жарким и душным, Карлайл Ньюсам весь дрожал, торопясь вниз по улице к своему городскому дому. Была середина дня, и, согласно поговорке, лишь бешеные собаки выходили на улицу в такое время. Поэтому он удивился, увидев Себастьяна Риверу и своего соседа Малкольма Дойла, беседующих на улице. Несмотря на желание поскорее войти в свой дом и укрыться от жары, Карлайл быстро свернул в переулок, чтобы остаться незамеченным Себастьяном.

С того самого дня, как старый барон вернулся в городской дом и обнаружил, что Алиссия ушла, он жил в состоянии все возрастающего беспокойства. Вначале не мог даже предположить, куда или к кому она могла уйти. Он даже думал, что она утопилась или еще как-нибудь покончила с собой.

Но позже, во время вечеринки в доме Розали Куинс, которую та устраивала в честь Ройалл Бэннер, он снова увидел ее — с Риверой! И, судя по угрожающему отвращению, которое он прочел во взгляде Риверы, понял, что глупая девчонка доверилась Себастьяну. Карлайл ожидал скандала, но весть о желтой лихорадке предотвратила его. Теперь, увидев Риверу на улице лишь в нескольких ярдах от своего дома, барон понял, что что-то должно произойти.

Капли пота выступили у него на лбу, спина взмокла. Безумием было гулять под палящим солнцем, но еще большим безумием — попадаться на глаза Себастьяну. Голова раскалывалась, в желудке горело, и он решил, что нужно еще выпить. Ни за что не позволит он этому сеньору напугать себя!

Он должен просто идти и ни о чем не думать, кроме бутылки скоча. Уныние одолевало барона, пока он шел; тревога разъедала нутро. Даже Ривера не настолько подонок, чтобы рассказать кому-то об Алиссии. Несмотря на его ненависть к Ньюсамам, он ведь будет защищать эту девчонку. Тогда что Ривера делает на его улице? И о чем он разговаривает с Малкольмом Дойлом?