Однако, завидев машину, которая уверенно катила через летное поле в направлении трона, Кен благосклонно кивнул:

— Пропустить.

Гвардия почтительно раздвинулась. Гонец — старый побитый «форд-валиант» — подъехал ближе.

Отдавая дань памяти погибшим друзьям, Кен снабдил многие из своих первых творений их личными чертами. Более поздние обладали лишь стандартными признаками, характерными для той или иной модели.

«Форд-валиант» был реинкарнацией Риза Хорота и служил у Кена советником.

— Что ты можешь сообщить? — важно осведомился Кен.

В аудиоколонках «форда» послышалось старческое покашливание.

— Новости неважные, сынок. — Такое обращение к Вождю мог себе позволить один только старик Валиант. — Разведчики приехали ни с чем. На сто миль в округе нет ни капли бензина.

Подданные империи Кена бодрствовали круглые сутки, и не только потому, что у него не хватало духу лишать их сознания — заводить и останавливать каждый из несчетного множества двигателей было бы физически невозможно. Поскольку электрическая сеть давно вышла из строя и закачивать горючее в баки обычным способом не получалось, Кен снабдил каждую машину специальным устройством, позволявшим самостоятельно открывать подземные резервуары, опускать туда шланг и всасывать бензин. У большинства моделей пробег на единицу расхода топлива оставлял желать лучшего, население постепенно росло, и довольно скоро на ближайших землях поживиться стало нечем.

Кен сознавал, что такой момент придет, и успел составить план.

Он встал и поднес к губам мегафон.

— Мои верные подданные! Я повелеваю вскрыть Высокооктановый Резерв!

— Ур-ра-а-а-а-а! — прокатилось по полю.

— Всем машинам разрешается наполнить баки. Запасов хватит всем. Как только каждый напьется досыта, мы двинемся на юг — туда, где находятся стратегические запасы нефти. Я снова запущу нефтеперегонный завод, и бензин будет течь рекой еще долгие годы!

Кен закончил речь. Моторы взревели, и машины, обгоняя друг друга, ринулись на заправку. Лишь преторианская гвардия не покинула свои посты, зная, что Командующий их не обидит.

Спустившись с трона, Кен подошел к ярко-синему «плимуту-фэрлейну».

— Чак Фэрлейн!

— Да, сэр?

— Назначаю тебя моей штабной машиной. Я лично сяду за твой руль и возглавлю наш Великий Поход!

— Благодарю за честь, сэр!

— Поезжай и хорошенько заправься.

— Есть, сэр!

Фэрлейн с ревом укатил прочь, оставив за собой гус тое синеватое облако.

— Когда он вернется, наступит очередь остальных, — распорядился Кен.

Поле уже начало заполняться насытившимися машинами. Первым появилась группа изящных розовых «свингеров», которых машины-мачо, очевидно, пропустили вперед. Слегка возбужденные от высокооктанового бензина, «свингеры» вовсю хихикали, болтая на извечные женские темы.

Кен приблизился. Хихиканье стало громче.

Он заговорил с девицами, поглаживая их блестящие фары:

— Бонни, Мона Джей, вы готовы отправиться в дальний путь? Не боитесь? Смазки у вас хватит?

— Я бы не отказалась от еще одной, — кокетливо пропела Бонни.

— Не слушай ее, Кен! — раздраженно перебила Мона. — У нее с зажиганием проблемы, одни только разговоры. Мне можешь вставить ключ, когда только захочешь!

Обласканный женским вниманием, Кен нежно похлопал их по буферам и обернулся, внимательно прислушиваясь. С поля донесся шум приближающегося «фэрлейна». Что это? В ровную пульсацию хорошо отлаженного мотора вторгался посторонний раздражающий звук.

Когда Фэрлейн, взвизгнув тормозами, остановился рядом, Кен подозрительно спросил:

— Чак, у тебя в порядке вентиляторный ремень?

— Так точно, сэр!

— Отлично. Тогда вперед!

Фэрлейн распахнул перед ним переднюю дверь, и Кен занял водительское место.

Великий Поход начался!

Далеко впереди по ходу движения по боковым дорогам уже рыскали разведчики, высматривая нетронутые заправочные станции. Армии придется заправиться еще много раз, прежде чем она доберется до нефтяного рая…

Когда дневной переход близился к концу и Кен, вглядываясь в сгустившиеся сумерки, уже подумывал о том, чтобы отдать приказ об остановке — его человеческая половина по-прежнему нуждалась во сне для восстановления сил, — вентиляторный ремень Фэрлейна лопнул с таким шумом, словно поваленное дерево рухнуло на железную крышу.

— Проклятие! Чак, я же спрашивал, и ты заверил меня, что все в порядке!

— Виноват, сэр! Я всего лишь глупая машина…

Кен затормозил и вышел наружу.

— Открой капот!

— Есть, сэр!

Наклонившись вперед, Великий Механик скрылся по пояс и стал копаться в двигателе…

Вам!

Крышка капота упала, зажав Кена с невероятной силой.

К счастью, механическая половина тела приняла большую часть удара, однако выбраться самостоятельно Кен не мог. Скрипя зубами, он дергался в пасти Чака, изо всех сил стараясь не угодить носом во вращающиеся лопасти вентилятора, лишенного ремня.

Из колонок Фэрлейна донесся резкий неприятный смех, напоминавший хруст, с которым голодная свинья пожирает новорожденных поросят.

— Ах ты, гад! Машиной меня решил сделать, да? Черт бы тебя побрал с твоим профилактическим техобслуживанием! Но теперь-то уж я взял тебя за задницу! Отдавай кольцо, ублюдок!

Кен чувствовал, что задыхается.

— К-какое кольцо? — прохрипел он.

— Хватит прикидываться! То, что у тебя на левой руке!

Прошлое вспыхнуло перед глазами Кена. Кольцо настроения! Создав новый мир, он выкинул его из своей памяти. В душе заговорила совесть. Кому могло прийти в голову уничтожить человечество и заменить его автомобилями? Он знал ответ на этот вопрос.

Только ему.

Однако, даже осознав в полной мере, насколько преступно сам распорядился возможностями СТП, Кен все-таки не решался отдать кольцо Чаку. Страшно подумать, что способен учинить автомобиль, движимый жаждой мести.

— Давай, давай, нечего выжидать! — Давление стальных челюстей стало невыносимым. — Или ты хочешь, чтобы я перекусил тебя пополам?

Подцепив кольцо отверткой правой руки, Кен снял его с пальца и положил на корпус двигателя.

Крышка капота откинулась.

Кен устало выпрямился и перевел дух, ожидая немедленных перемен. Однако Чак не спешил.

— Вы с девчонками только и могли, что наделать глупостей. — Он презрительно сплюнул. — Так старались подогнать мир под ваши идиотские мечты, что вывели его из равновесия. Потому что вы неудачники, жалкие слабаки! Не могли добиться успеха в той жизни, которая вам дана, вот и решили все переделать. Я — другое дело. Мне нравится добрый старый мир. Пускай в нем есть несправедливость, войны, болезни — мне наплевать! Вам не понять, что…

— Только не говори, что ничего не собираешься менять, — перебил Кен.

— Ну конечно, собираюсь, — ухмыльнулся Чак. — Менять, но не ставить вверх тормашками или заливать сиропом! Чуть-чуть подправить, убрать лишнее, добавить того, что мне по душе, — ничего больше.

— Например, вернуть Никсона.

Чак задумался.

— Нет, он стал слишком упрямым. Старый параноик. Его время прошло. У меня есть кое-кто другой на примете. Отличный способ разделаться с либералами и красными… На выборах семьдесят шестого победят демократы!

Кен вытаращил глаза.

— Ты же их ненавидишь…

— Вот именно. А к концу президентского срока будут ненавидеть и остальные. Пущу к власти этого, как там его, арахисового фермера и сделаю так, что он пустит страну под откос. Инфляция, безработица и все такое прочее, в чем демократы собаку съели. А он будет только причитать, как старая бабка! Что касается внешней политики… Его единственной политикой будет целоваться с Брежневым! А потом, когда народ будет сыт им по горло, я… я поставлю у руля самого консервативного из всех консерваторов!

— Голдуотера?

— Нет. Рональда Рейгана.

— Этого замшелого маразматика из Голливуда? Никогда!

— Никогда? Хе-хе… Посмотрим. И вот тогда-то я займусь страной всерьез! К черту благотворительность и бесплатные кормушки! Мы будем вооружаться как никогда в истории! Финансисты получат полную свободу рук. В верховном суде будут заседать одни только правые фанатики. Когда нам понадобится нефть, мы захватим весь Ближний Восток! И с этой дурацкой Олимпиадой тоже разберусь…