— Ты весьма точно обрисовал мое прошлое. За исключением, разве что, борделя. — Девушка печально улыбнулась. — До борделя дело не дошло. Меня выкупил и вылечил некий доктор Арчибальд. В моем понимании именно подобных ему следует называть людьми. А те — другие, упомянутые тобой — это просто озабоченные приматы.

— Стало быть, назовем агонизирующую цивилизацию — цивилизацией приматов. И уже будем спокойно утверждать, что время приматов уходит. И теперь должна наступить эра новых людей.

— Не понимаю я тебя, старик, — Когтистая совсем запуталась. — Кого ты имеешь в виду?

— Я имею в виду высокоразвитых одухотворенных созданий…. Над ними уже не будут довлеть низменные инстинкты. А их страсти станут орудием духа, но не тела.

— И что? Такие существа уже есть?

— Они скоро появятся. Можешь мне поверить… Ли. И это произойдет именно вследствие апокалипсиса. Ведь наш мир изменился, а вместе с ним изменилась информационная составляющая материи.

Девушка сильно сомневалась в скором появлении в мире бионоидов каких-то одухотворенных существ. Тем не менее, была весьма благодарна старцу за свое новое укороченное имя. Проницательный Тан понял негативное отношение Когтистой к прозвищу Долли. Теперь стоило бы определиться с именем мальчика.

— Ребенка назовем Чондаон. — Старик, казалось, читал мысли девушки. — Чондаон на моем языке означает — Приносящий Надежду.

— Я не против, — кивнула Ли. — Но, может, тоже сократим. Чон — вполне приличное имя для малыша.

— Согласен! Пусть будет Чон. — произнес Тан. — Он, как и ты родился после Войны и подобно тебе обладает уникальными возможностями, лишь с той разницей, что у него нет вживленного томорезонатора.

— А у тебя?

— У меня такая железка стоит. И скоро ты научишься ее распознавать.

— Все говорят про резонатор. Но никто толком не объясняет, для чего он нужен.

— Он нужен для возбуждения резонансной энергии головного мозга. Ты понимаешь, о чем я толкую, Ли? — старик строго посмотрел на девушку.

— Честно говоря, не совсем, — призналась та.

— Это трудно, я знаю. Особенно если учесть нашу разницу в возрасте и в образовании. Но тебе придется научиться понимать меня.

— Я постараюсь, — как-то не совсем уверенно пообещала девушка.

— Да! Ты уж постарайся, — промолвил Тан. — И прекрати пить воду.

— Что?

— Не пей воду, пока мы не достигнем океана.

— Хорошо. — Ли совсем растерялась. — Только, не могу понять — какой в этом смысл?

— Делай, как я говорю, — жестко сказал старик, после чего неожиданно потерял всякий интерес к беседе.

Между тем путешествие продолжалось. Из соображений безопасности Драйвер выбрал не самый короткий путь и повел свою машину руслом высохшей реки.

По берегам в основном стелилась пустынная, безжизненная местность. Каменные россыпи сменялись бурым песчаником или переходили в солончаки. Изредка попадались мертвые, тонущие в песке поселения. Некоторые из них приходилось объезжать стороной из-за присутствия вредных субстанций или высокого радиационного фона. Благо Циклопы, в силу своих уникальных способностей, имели возможность определять опасность. Трансгены теснились в кабине. Они поочередно управляли Катом и всю дорогу вели монолог Стэна. Громила не замолкал. Он рассказывал своему напарнику истории, которые тот за годы совместных странствий уже выучил наизусть. Тем не менее, благодарно слушал Стэна или делал вид, что слушает: по молчуну Драйверу сложно было определить его умонастроение.

Внезапно Громила прекратил словоблудить и задал неожиданный вопрос:

— Давно хотел спросить тебя, старина Драйвер — как ты относишься к женщинам?

Вопрос заставил водителя оторвать свой взгляд от дороги и повернуть голову в сторону напарника, отчего Кат наехал на большую кочку. Тряхнуло так, что оба Циклопа подлетели вверх и ударились головами о подволок кабины. Драйвер быстро справился с управлением, пробурчал:

— Сложно сказать. На своем веку я женщин редко встречал.

— А как тебе наша девчонка? — не унимался Стэн.

— Да — никак! Она ведь ненастоящая.

— Что значит — ненастоящая.

— Скульптором вылепленная.

— А мы с тобой? Разве настоящие?

— Отстань, — отмахнулся Драйвер.

— Да пойми ты — есть форма, а есть содержание! И это совсем разные понятия.

— Отстань, говорю, — не на шутку разозлился механик. — Философию со стариком разводи. А я — технарь. Мне с железом привычнее дело иметь.

На этом закончили диалог и продолжили путь в полном молчании, пока на горизонте не появилась каменная гряда. У ее подножия виднелась растительность, что свидетельствовало о наличии воды. А где вода — там и бионоиды. Драйвер решил объехать опасное место, но Стэн указал на высокий пригорок и пробасил:

— Надо бы осмотреться.

Технарь ничего не ответил и направил машину в указанном направлении. Во время подъема Кат рычал, трясся, изрыгал из выхлопных патрубков клубы серого дыма, но все же полз по крутому склону пригорка, оставляя тяжелыми колесами глубокую колею в вязком песчанике. Достигнув вершины, Драйвер заглушил свое детище и вместе со Стэном покинул водительскую кабину. Из кузова вылезли Тан и Ли.

Механик достал из-под сиденья большую подзорную трубу, своими размерами напоминающую телескоп. Он установил трубу на треногу и отошел в сторону, уступая место старику. Тан прильнул к окуляру, и какое-то время рассматривал местность у подножия открывшихся гор.

— Там сатиры, — сказал старик, закончив наблюдение. — Их довольно много. Боюсь, не справимся.

Стэн занял место у телескопа, уткнувшись в окуляр своим живым глазом.

В закатном свете перед его взором предстала длинная каменная гряда, испещренная темными глазницами пещер. Между пещерами сновали покрытые шерстью двуногие существа с козлиными головами. У подножия горы раскинулось большое поле, засеянное овсом и другими злаками. Там же был разбит лагерь, горел большой костер. Вокруг костра под бой тамтамов совершали свой дикий танец сатиры-воины. Они ритмично двигались по кругу, потрясая оружием, и в определенный момент хором издавали боевой клич, вскидывая автоматы над головой.

— Пожалуй, ты прав, мастер Тан, — заключил Стэн. — Нам их не одолеть. Но мы можем пожечь их угодья. Глядишь, в следующий наш приезд козликов уже поубавиться.

— Сомневаюсь я, что они вымрут от голода. Скорей всего, по ту сторону гряды у них также есть пастбище…. Но пожар я им все одно устрою… Давайте, парни — вы знаете, что делать.

Циклопы полезли в кабину, а старик занял место на площадке у пулемета, жестом приглашая девушку пройти в кузов. Кат взревел и, подняв густое облако пыли, покатился в долину.

Солнце уже зашло, когда машина приблизилась к стойбищу сатиров. Драйвер держал свой агрегат на расстоянии выстрела от лагеря бионоидов и вел его параллельно гряде.

Людей быстро заметили, и чуть ли не сотня тварей, стрекоча автоматами, весьма резво бросилась наперерез Кату. В это время стоявший на платформе старик начал метать фаеболлы. Огненные шары зарождались в его раскрытой ладони, после чего, повинуясь воле своего создателя, стремительно летели в сторону засеянных полей сатиров. Шары неизменно достигали заданной Таном цели, и вскоре у подножия гор разгорелся большой пожар. Стало светло, как днем, а мириады искр вместе с сопутствующим им дымом взметнулись высоко вверх. Чад и гарь накрыли наступающих сатиров, но те от преследования не отказались: твари могли развивать порядочную скорость. Через некоторое время автоматные пули начали стучать по кузову Ката, пробили бак с водой. Исчерпавший запасы маны старик засел за пулемет и открыл ответный огонь. Его поддержал Стэн. Громила отворил дверь кабины, встал на ее широкий порог лицом к преследователям, и, держась одной рукой за поручень, принялся палить из своего крупнокалиберного автомата. Находившаяся в кузове Ли наблюдала перестрелку из бойницы, но ей пришлось оставить свое занятие: испуганный звуками боя Чон принялся плакать, надо было успокоить малыша.