— А мы все свободны, независимы, равноправны, и потому нам весело — никаких проблем, никакой ревности! К тому же мы отлично дополняем друг друга. Скотти — зануда, но поэтому обстоятелен, предусмотрителен и умеет обеспечить комфорт. Зато Том кипит и пенится — развивает бурную деятельность, крушит все вокруг…

— И ничего я… — начал было Том, как раз направлявшийся к девушкам с подносом, уставленным коктейлями. Но, споткнувшись о брошенный на палубу плед, чуть не упал, так как смотрел не под ноги, как следовало бы, а на великолепную Нику в очень смелом фисташковом купальнике. — …Не крушу! — торжествующе закончил он, когда, сделав несколько почти балетных па, умудрился удержаться на ногах и не пролить ни капли коктейля.

Девушки, наблюдавшие это цирковое зрелище, дружно захохотали. Ника, продолжая смеяться, взъерошила Тому, опустившемуся перед ней на одно колено, кудрявую шевелюру и взяла в руку бокал с изумрудно-зеленым коктейлем. Коктейли Том смешивал сам, по собственным рецептам, тайна которых «умрет вместе со мной», утверждал он. Кажется, то была единственная тайна, которую он мог сохранить.

Другой гость Скотта, Лесли, был личностью загадочной. Молчаливый высокий парень с длинными волосами, схваченными сзади резинкой, выступающими надбровными дугами, из-под которых смотрели спокойные серые глаза, крупноватым носом и ртом, чувственность которого была не столько скрыта, сколько оттенена светлыми усами. Ника уже с удивлением отметила, что именно он, а не темпераментный и шумный Том, не заводной Крис, не хозяин яхты Скотт и даже не наиболее знаменитый из них — художник Пол Дени, является душой и центром компании.

Джин, вдохновленная неподдельным интересом Ники, между тем продолжала рекомендовать ей членов их маленького общества. Девушки сидели вдвоем в полосатых сине-белых шезлонгах недалеко от встроенного в палубу бассейна и смотрели, как остальные, разделившись на две группы, играют в какое-то подобие водного поло.

Джин и Ника уже наигрались, и сейчас их сменили две другие девушки — Сандра и Кейт. В воде бултыхалась почти вся компания, кроме недавних партнеров Ники и Джин — Тома и Пола. Полуголый Том готовил коктейли, а Пол, уже переодевшийся в шорты и тенниску, смешивал краски. Художник принял участие в прогулке только благодаря обещанию Ники ему позировать. Ему было уже за тридцать, и эта по-щенячьи задиристая и шумная компания золотой молодежи была ему не слишком интересна. Исключая Нику. Ее умение держать себя, ум, а главное — необычная красота еще в день приема на вилле Джона Гилфорда поразили его, знавшего и любившего многих женщин.

— Лесли — писатель, — продолжала Джин, потягивая коктейль лимонного цвета, — ужасно умный, талантливый и загадочный. К тому же он обладает каким-то особенным магнетизмом. Он нас сплачивает, является как бы ядром компании. Мы могли бы часами молча сидеть возле него и слушать умные речи. Возможно, это было бы скучно, если бы не Крис, который всегда вьется рядом. Крис вносит оживление и популяризирует мудрые мысли Лесли для широких масс. К тому же он так здорово подражает манерам, взгляду и интонациям своего кумира, что умудряется даже утешать девушек, безнадежно влюбленных в недоступного Лесли.

— А почему Лесли недоступный? — спросила Ника, наблюдая, как герой рассказа Джин, значительно возвышаясь над остальными, лениво, не прилагая, казалось, никаких усилий, посылал мячи точно в цель. Его команда — Кейт и Скотт — побеждала с разгромным счетом, хотя от их противников — Криса, Сандры и Эйлин — шума было гораздо больше.

— А ты не заметила? — засмеялась Джин. — Он по уши влюблен в Кейт!

— Ты же говорила, у вас нет парочек!

— Они и не парочка. Дело в том, что Лесли не признается в любви к Кейт ни ей, ни самому себе. Он, вероятно, думает, что настоящий писатель не должен быть счастлив в личной жизни. А не быть счастливым с Кейт невозможно — она создана для семейной идиллии. Может, тут еще и творческая ревность — Кейт очень талантливая поэтесса, в будущем может затмить его славу. Впрочем, чужая душа — потемки.

— А что же Кейт?

— Она ждет. Кейт удивительная, таких вообще не бывает. Огромное чувство собственного достоинства и абсолютная простота — она всегда остается сама собой. Не скрывает, что любит Лесли, но и не демонстрирует это. Просто всегда рядом с ним, внимательная, нежная и прекрасная. Ух! — неожиданно воскликнула Джин. — Я бы на ее месте давно вытрясла из него признание!

— Не сомневаюсь, — рассмеялась Ника, взглянув в пламенные глаза собеседницы. — А кто такая Сандра?

— Актриска! Верная подруга Кейт и абсолютный антипод: легкомысленная, отчаянная, кокетка. Она играет в кошки-мышки с Крисом — они страшно похожи, оба авантюристы, неизвестно, чем это кончится! Кажется, я тебе обо всех рассказала. Пола знаю только понаслышке — говорят, ужасный сердцеед, губитель женщин. Будь с ним осторожна, он на тебя облизывается.

— Не бойся за меня, я сама кого хочешь съем, — улыбнулась Ника. — А Эйлин, что ты о ней думаешь?

— О ней даже говорить не хочу. Холодная стерва. Терпим ее только из-за брата.

Ника, растянувшись в шезлонге, потягивала через соломинку изумительный коктейль с привкусом мяты и земляники. Ее душа, отчаявшись разобраться в себе, впала в анабиоз, а тело наслаждалось: ему было хорошо. Солнце — не свирепое полуденное, а ласковое, но все еще яркое солнышко исхода дня освещало нарядную белую палубу, синее зеркало бассейна, столики с разноцветными коктейлями, полосатые шезлонги и яркие пятна разбросанных всюду пледов и полотенец. Теплые лучи уже высушили Никин фисташковый купальник и теперь ласкали ее плечи и вытянутые длинные ноги.

Слушая темпераментный рассказ Джин, она продолжала рассматривать его героев — словно листала книгу с иллюстрациями. Чужие судьбы отвлекали ее от собственных проблем. Особенно заинтересовала ее Кейт — высокая, статная, с копной пышных рыжеватых волос. Она, должно быть, страдает. Джин говорит, что это тянется третий год. Кейт такого явно не заслужила… А Кешка? Он любил ее безответно пять лет. Нет, не надо сейчас об этом!

Игра закончилась, и ее участники — мокрые, возбужденные, проголодавшиеся — один за другим выходили из бассейна и, ленясь переодеться, плюхались на пледы и в шезлонги. Слуга, молодой очень красивый мексиканец, вывез на палубу столик, на котором стояло блюдо с очищенными и нарезанными ананасами и подносы с поджаренными тостами и канапе.

Ника с наслаждением ела маленькие многослойные бутерброды и продолжала со стороны, словно из зрительного зала, наблюдать за своими спутниками. Кейт и Лесли синхронно сдвинули шезлонги, взяли со столика одинаковые молочно-белые коктейли с вишенками, одинаково улыбнулись друг другу и тихо заговорили о чем-то — оба крупные, красивые, созданные друг для друга. «Странный мы все-таки народ — люди», — с улыбкой подумала Ника.

Тоненькая, стриженая, с точеной фигуркой и огромными глазищами на треугольном кукольном личике, Сандра яростно заглатывала кусочки ананасов и швырялась оливками в Криса, который подтащил свой плед к шезлонгу Джин и теперь сидел у ног девушки, пожирая глазами ее мускулистую наготу, едва прикрытую красным бикини. Джин, игнорируя его нашептывания, выразительно поглядывала на Тома, чья рельефная мускулатура свидетельствовала об увлечении бодибилдингом. Том, улыбавшийся всем девушкам по очереди, в этот момент кружил вокруг Эйлин, лежавшей в томной позе на белоснежном пледе. Эйлин же неподвижным взглядом наблюдала за Полом, и Нике в очередной раз пришло в голову сравнение со змеей — красивой и ядовитой.

Но ее роль созерцателя длилась недолго. С разных сторон к Нике уже направлялись двое — Скотт, спускавшийся в каюту переодеться, и Пол, закончивший приготовления. Пол оказался первым.

— Я готов начать работу, Вика. — Склонившись над ней, он взял ее за руку и слегка потянул, вынуждая встать и распроститься с блаженным бездельем.

— Но что мне надеть? Я не решила, подскажите.

Его взгляд сказал, что лучше ей все снять. Этот откровенный взгляд должен был бы возмутить ее, но, увы, возбудил. И Ника рассердилась — не на него, на себя. Это был гнев бессилия — она ничего не могла с собой поделать, лишенная опоры, запутавшаяся в неразрешимости своих проблем. Ее душа молчала.