— Он поскачет назад, к путям, — заметил Парли. — На этот раз мы убьем его, а прибывающий поезд — ограбим.
Джастин взял с собою отборных силачей — тех, что готовы на все. Эти привыкшие к насилию парни не представляли себе иной жизни. Изначально ненависть их обращена была к Шерману, но теперь к списку добавился и Маклин. В кармане полковника бандиты нашли то, чего не заметили, обыскивая пленника в первый раз: листок очень тонкой бумаги с приказом-инструкцией.
Отыскал приказ Контего, и тут же передал его Парли. После побега Маклина шинель пленника осталась в лагере; Контего еще раз осмотрел карманы — и нашел бумаги.
Инструкции были сформулированы кратко и четко. Полковнику приказывалось «со всей возможной поспешностью проследовать в форт Сандерс, дабы принять участие в совещании касательно возможного изменения трассы железнодорожных путей „Юнион Пасифик“, а также в дискуссии между Дюррантом и Доджем». Копии приказа разосланы были генералам Гранту, Шерману, Шеридану и Хейни, полковникам Сеймуру и Маклину и еще нескольким штатским, отвечающим за постройку железной дороги.
Парли прочел инструкции раз, другой и вскочил на ноги.
— Дик! Это же превосходно! Мы их, конечно, вспугнули, но все равно они ничего не заподозрят! Они решат, что мы давно бежали из этих мест!
— А разве есть другие планы? — мягко осведомился Дик.
— Нет! Никуда мы не побежим! Не сейчас, по крайней мере. Дик, ты понимаешь, что это значит? Мы сцапаем их всех!
Серебряный Дик как раз подносил к губам чашку с кофе: рука застыла на полпути.
— Ты хочешь сказать, что мы попытаемся захватить всю шайку? Гранта, Шермана, Шеридана?
— Почему нет? Вот это будет удар со стороны Юга! Вот это удар! Эй, да мы войдем в историю!
— Если останемся в живых, — отозвался Серебряный Дик. — Там Кишмя кишат солдаты, майор.
— Так это же нам только на руку! Пусть себе охраняют — чем больше солдат, тем больше крупные шишки уверены в собственной безопасности! Да им такое даже в голову не придет! Мы заходим прямо в форт и…
— Майор, — перебил Серебряный Дик, отставляя чашку и принимаясь расчесывать пышную шевелюру. — Зачем ехать в форт? Ежели вы и впрямь решились на подобное дело, в форт лезть незачем. Почему бы не перехватить их на подступах?
Парли замолк. Глаза его горели от возбуждения; потребовалась целая минута, чтобы разумные слова Дика дошли до одурманенного восторгом сознания.
— Что ты сказал?
— Они непременно поедут на охоту. Все они — заядлые охотники, и не думаю, чтобы кто-нибудь из них, кроме разве Доджа, когда-либо ходил на бизона. Может быть, я и ошибаюсь, но готов поставить сотню, что Дюррант планирует что-то в этом роде. Дюррант отлично понимает, что влип. Он кладет куда больше путей, чем необходимо, потому что компания здорово на этом наживается, и в его интересах поразвлечь генералов и по возможности переманить их на свою сторону. Не сомневайтесь, охоту он обеспечит.
Парли сел и налил кофе, размышляя про себя. Дел Робб приподнялся, глаза его недобро вспыхнули. Робб был человек отчаянный. Выходец из Джорджии, он служил в Армии Конфедератов в чине сержанта, и идея захватить и казнить генерала Шермана встретила в нем полное сочувствие. Но в сравнении с новым замыслом предыдущий план вообще ничего не стоил.
— Их будет около дюжины, — размышлял вслух Парли. — Офицеры, Дюррант, может статься, несколько адъютантов, плюс парочка следопытов. Кроме того, за отрядом непременно выедет обоз с провиантом, погонщиками и подручными.
— Верно, — согласился Серебряный Дик. — Нам очень многое по силам, майор, ежели вы только дадите свое согласие. Несколько дней назад мы видели в прерии бизонов, часть того самого стада, что мы пугнули. Они пасутся ближе к форту. Пошлите туда нескольких людей, пусть загонят стадо в овраги вдоль реки. Там много травы; оставьте бизонов в покое, и они никуда оттуда не денутся. А в оврагах засядут наши люди.
— Где гарантия, что янки полезут именно туда? — возразил Робб.
Контего улыбнулся.
— Мы просто отошлем в город кого-нибудь из наших, пусть упредит Барнса и других тоже. Они обо всем позаботятся; и в нужный момент обронят пару слов о бизонах, которых якобы видели у реки неподалеку от форта.
— Отлично! — Парли был доволен. — Это наверняка сработает.
— Да? — цинично протянул Робб. — А кто поедет в форт Сандерс?
— Будь здесь Мюррей, он бы съездил, но сгодишься и ты, Дел.
Робб издал неприятный смешок.
— Я заранее знал, к чему ты клонишь. А почему бы не съездить тебе?
— Хорошо, — отозвался Контего. — Если майор прикажет, я буду только рад.
Робб чертыхнулся про себя. Он-то думал, что Контего предложил свой план, чтобы от него, Робба, избавиться, но теперь выходило, что, усомнившись, он предоставил Контего тот самый шанс, которого тот ждал: шанс поехать в форт Сандерс, связаться с Холли Барнсом и дюжиной ребят и…
— Да съезжу я, чего там, — возразил Дел. — Просто не хочется, чтобы на меня повесили дело только ради того, что бы от меня избавиться.
— Да кому такое в голову придет? — удивился Серебряный Дик. — Мне все равно, кто поедет, лишь бы не засветился; надо, чтобы человек умел слушать, сделал правильные выводы из услышанного и вовремя известил нас.
— Поедешь ты, Дик, — решил Парли. — Ты… и еще Мюррей, ежели вернется. Не вернется — пошлю кого-нибудь другого. Тиллотсона, например.
— Тиллотсон подойдет, — согласился Дик.
«Куда лучше, чем Мюррей, — подумал он про себя. -Мюррей — человек мрачный и неуживчивый и подозрителен вдобавок; палец всегда на спусковом крючке, и палит, не разбирая в кого, вроде этого Дела Робба». У Контего были свои планы, в которые Тиллотсон вмешиваться не станет; а вот Мюррей бы непременно вмешался.
Серебряный Дик Контего смотрел на жизнь реалистически. План захвата Гранта, Шермана и прочих отнюдь не противоречил здравому смыслу и непременно должен был увенчаться успехом в силу полной его неожиданности. Можно, конечно, ожидать и подвоха, но Дику казалось, что он в состоянии все предусмотреть.
— Надо бы снова отловить Маклина, — заметил он. — Или, по крайней мере, помешать ему добраться до форта Сандерс: чего доброго, он нас узнает. Девчонка никого из нас не видела, сдается мне.
— Меня видела, — вмешался Робб, — в поезде.
— Не повезло, значит. Не думаю, впрочем, что она тебя вспомнит, — отозвался Контего. — Ты в вагоне и полминуты не пробыл, а суматоха там началась — дай Боже.
И бандиты поскакали на север к одинокой станции, чтобы перехватить Маклина и убить Реппато Пратта: кто-то узнал траппера, когда тот помогал полковнику бежать.
— Не забудьте еще об одном, — заметил Робб, подумав, — о том, который стрелял с холма. Кто бы он ни был, мне нужна его жизнь.
Одинокие белые облака скользили по бескрайнему синему небу. Ветер шелестел в травах, тут и там на зеленом фоне выделялись черные пятна бизонов и серые или янтарные — антилоп. Равнина расстилалась до самого горизонта, на много миль во все стороны. По прерии несколькими группами ехали всадники.
Одинокая девушка верхом на кобылке; в миле от нее — Мюррей. Еще дальше к востоку — десяток южан-ренегатов во главе с Парли. А по следу девушки ехал Крис Мэйо из графства Корк. Затерянный в степи ирландец на великолепном скакуне, ирландец в квадратном котелке, с винтовкой, которую только начал осваивать, с револьвером, из которого стрелял не больше шести раз; ирландец, одержимый тревогой за девушку, которую пытался отыскать.
Реппато Пратт и полковник Маклин уже добрались до крохотной красной станции, на которой заблаговременно подан был сигнал остановки — чтобы следующий поезд не проехал мимо. Полковник с ума сходил, беспокоясь за дочь.
В форте Сандерс генералы Грант, Шерман и Шеридан предавались воспоминаниям о былых победах в ожидании Доджа, инженера, отвечающего за постройку дороги. Ждали они также и известий от Маклина, близкого друга всем и каждому из собравшихся.
Крис Мэйо вспотел и устал, все кости бедняги ныли — слишком много времени провел он в седле. Ирландец мечтал умыться, поесть и просто передохнуть; и ни того, ни другого, ни третьего в обозримом будущем не предвиделось.
