А теперь они вернулись, и Сара ведет себя так, будто он — проклятье, она — никуда и не отлучалась, вновь донимая хозяина владения разговорами о Ламре. Чтобы хоть как-то отвлечь назойливую человечью самку, Реатур решил резко сменить тему:

— Почему четверо из вас столь неожиданно покинули пределы моего владения?

— Чтобы помочь раненый человек.

— А, — молвил Реатур и вдруг удивленно шевельнул глазными стеблями. — Подожди. Четверо из вас удалились. Никто из них не был ранен, верно? — Сара качнула головой сверху вниз. — Двое, которые остались, также не были ранены, верно? — И снова она качнула головой. — Но если не был ранен никто из вас, кто же тогда?

— Человек из владения, которое называется «Россия», — ответила Сара. — Не то же самое владение, что наше. Его ранило на той стороне Ущелья Эрвис.

Еще человеки? Еще ВЛАДЕНИЕ человеков? Мысль об этом привела Реатура в волнение столь же сильное, какое испытал Фральк. Хотя вождь омало, естественно, не мог знать о реакции скармера на такую новость. Реатур начал расспрашивать Сару о других человеках и вдруг осекся, озабоченный фактом, которому поначалу не придал значения.

— Вы перебрались ЧЕРЕЗ Ущелье Эрвис ? — переспросил он, надеясь на то, что неправильно понял человечью самку. Но Сара опять качнула головой. — Как? — тихо спросил хозяин владения.

— В маленькой машине, которая передвигается по воздуху. — Сара раскинула свою единственную пару рук, изображая крылья, и засучила ногами, как она, вероятно, делала, сидя внутри приспособления.

Реатуру полегчало, но ненадолго.

— Эти другие человеки из другого владения… — он даже не стал пытаться произнести новое слово, — … у них есть такие машины для путешествий по воздуху?

— Нет, — быстро и уверенно ответила Сара.

— Значит, они не могут дать их скармерам? — Одна мысль о том, что какие-то незнакомые человеки начнут как снег сыпаться с небес, встревожила Реатура не на шутку. Представить же себе вооруженных западников, пересекающих Ущелье Эрвис по воздуху… Нет, лучше не представлять.

К счастью, Сара снова ответила:

— Нет.

Реатур незаметно обратил на себя один глазной стебель. Хорошо. Он встревожился не настолько, чтобы поголубеть. Стыдно показывать свои чувства человекам, но демонстрировать собственный страх человечьей самке — позор для любого самца, не говоря уже о хозяине клана. Кроме того, у самок хватает переживаний на их слишком коротком веку, чтобы нагружать их еще и мужскими заботами. Разумом Реатур, может, и понимал, что трем человечьим самкам каким-то чудом удалось дотянуть до возраста зрелых самцов, но поверить в это окончательно до сих пор не смог.

Между тем Сара, словно прочитав его мысли, возобновила свои докучливые расспросы насчет Ламры с утроенным упорством. Будто и не замечала, что на данный момент вождю стало не до того.

— Мы поговорим о Ламре в какое-то другое время, не теперь, — заявил Реатур раздраженно.

Однако вконец обнаглевшая человечья самка и не думала сдаваться.

— Что ты сейчас делать вместо этого? Что важнее, чем Ламра? Ты не разговаривать о Ламре, Ламра умирать. Что важнее, чем Ламра не умирать?

Реатуру пришлось на мгновение задуматься, чтобы найти ответ, и он его нашел.

— Я собираюсь проверить сторожевые посты на краю Ущелья Эрвис. Если скармерам каким-то образом удастся перебраться на восточную сторону и закрепиться на ней, Ламра станет не единственной, кто умрет. — Он двинулся к выходу.

— Ты от меня убегать, — сказала Сара. Реатур опять мельком взглянул на себя и увидел, что начинает желтеть. То, что Сара была отчасти права, лишь усиливало его гнев. А бестактная человечья самка не унималась: — Как скармеры смогут перебраться через Ущелье Эрвис?

— Да откуда мне знать? — вскричал Реатур так громко, что Сара отскочила назад, а какой-то самец-слуга выставил из-за угла глазной стебель, дабы удостовериться, что повелителю не угрожает опасность. Реатур был из тех омало, которых ткнешь одним когтем, а они ответят тремя. Поэтому он продолжал орать на Сару, правда уже не так оглушительно: — Пока ты мне не сказала, Сара, я и не думал, что кто-либо сможет пересечь Ущелье Эрвис по воздуху! Почем я знаю, а вдруг подлые скармеры додумаются напасть на нас, к примеру, по воде, когда она заполнит ущелье! И поскольку я не знаю, ЧТО они сделают, я должен держать глазные стебли востро, не так ли?

— Да, — неохотно согласилась человечья самка. Похоже, гневная вспышка хозяина владения ее не очень-то напугала. — Мы говорить о Ламре позже, да?

— Позже, да. Но не теперь. — Он зашагал к выходу, и в этот раз она не попыталась его задержать.

А потом вдруг сказала:

— Может быть, скармеры и в самом деле использовать… ВОСПОЛЬЗУЮТСЯ водой. Человеки иногда путешествовать по воде

Несколько капель воды упало на голову Реатуру, когда он вышел из замка. Лето неумолимо приближалось. Все кругом начинало таять. Общение с человеками порой оказывало на него тот же эффект, что и эти мерзкие капли. Как лето своим теплом год за годом подтачивало его дом, так и пришельцы своими словами частенько заставляли таять его уверенность в вещах, неуверенным в которых быть нельзя. Невозможно.

Проходя мимо поля, Реатур заметил, что самцы трудятся без особого усердия, и начал было кричать на них, но потом решил, что они, собственно, и не виноваты. Работать каменными орудиями тяжело и неудобно, а ледяные инструменты день ото дня становятся все более хрупкими и ломкими.

Те самцы-крестьяне, что работали поблизости от летающего дома, не поворачивали в его сторону больше одного стебля. Они тоже привыкли к человекам. Хорошо это или плохо? Размышляя, Реатур даже замедлил шаги. Наверное, все-таки хорошо: если бы они и сейчас таращились на летающий дом такими же удивленными взглядами, как в первый день, то вообще не работали бы. Но привыкнуть к человеку — это еще не значит, что можно считать его столь же обычным существом, как, к примеру, элок.

Направляясь по тропинке в сторону Ущелья Эр-вис, хозяин владения едва не столкнулся с человеком по имени Фрэнк. Тот быстро прошел мимо и даже не остановился, чтобы поговорить с отцом клана. «Грубиян!» — мимоходом возмутился Реатур, но не стал окликать человека, поскольку был занят другими мыслями.

Он поставил наблюдателей по всему краю Ущелья Эрвис, там, где оно примыкало к его владению, но усиленные дозоры разместил поближе к замку, поскольку в этих местах проживала основная часть воинов, и здесь же некогда находился мост.

Стоявший на своем посту Тернат держал на изготовку сразу три дротика, словно ожидал, что через ущелье в любой момент может ринуться целая орда скармеров. Завидев хозяина владения, самец почтительно расширился.

— Не время обмениваться любезностями, старший из старших, — нетерпеливо сказал Реатур, и Тернат тут же снова вытянулся. — Но я рад видеть, что ты так бдителен.

— Однажды владение станет моим, отец клана, если только скармеры не отнимут его у нас. Потому я и не намерен им этого позволить.

— Недурно сказано, старший. У меня есть приказ для тебя и для твоих дозорных: пусть время от времени пользуются хотя бы одним глазным стеблем, чтобы взглянуть на небо.

— На небо, отец клана? Никто не может путешествовать по небу. Конечно, не считая человеков, — поправил себя Тернат, чего до прибытия «Афины» не сделал бы никогда.

— Ох уж мне эти человеки, — Реатур по обыкновению выпустил воздух из дыхательных пор. — Я только что узнал, что на западной стороне тоже есть человеки, правда не из того клана, из которого здешние. Кто знает, каким коварным трюкам они, могут научить скармеров?

— Скармеры не нуждаются в том, чтобы кто-либо учил их коварству. Они насквозь коварны с первого своего почкования. Но, ты говоришь… Еще человеки? Не может быть!

— Хотел бы я, чтобы этого не могло быть, старший из старших, но тот, кто сказал мне об этом, заслуживает доверия. Так что не забывайте поглядывать на небо.

Тернат, в точности как отец, выпустил воздух из дыхательных пор.