Сказка. Чудо. Ни один здравомыслящий человек до такого не додумается. Ведь правитель должен быть прагматиком, от него ждут прагматичных решений, а не чудес…
…И она дала миру такого прагматика. Воплощённую сказку, при этом совершенно реальную. И пусть жестокий и кровавый мир начинает молиться!
Сентябрь 2428 года, Венера, Альфа
Следователь отсутствовал более четверти часа. Сидящая в наручниках перед его столом молодая женщина с безучастным лицом смотрела перед собой, полностью погружённая в свои мысли. Она не производила впечатления матёрой уголовницы, хотя на допросе вела себя соответствующе – нагло, развязно, дерзко. Смеялась следователю в лицо, хамила, язвила. А сейчас, оставшись в одиночестве, отключилась, уйдя в себя.
Конечно, она знает, что все её потуги бесполезны. Законы жестоки, но им надо следовать. Что бы она ни делала, что бы ни говорила, её будущее на ближайшие пять лет обрисовано чётко и недвусмысленно определённо. Так зачем трястись, лебезить, бояться?
Она никогда никого не боялась, не собирается этого делать и теперь. И шла бы вся гвардия, в лице следователя и громил-надзирателей, далеко-далеко!..
Именно это прочёл в её лице высокий светловолосый мужчина с длинными, ниже плеч, волосами, вот уже пятнадцать минут задумчиво наблюдавший за подследственной с портативного визора. Референт, копающийся в изображениях файлов следственного управления, наконец воскликнул:
– Да подходит, сеньор граф! По всем параметрам.
– Наконец. Долго ты… – недовольно фыркнул тот, кого назвали графом.
– Так база данных-то чужая. Они тут сами себе ноги переломают, где уж мне быстро нужное отыскать!
Взглянув на изображение вслед за шефом, он с неким ехидством в голосе спросил:
– Не смущает ли вас, ваша светлость, её… немного экзотическое прошлое?
– Первый срок? – Его светлость хмыкнул. – Мне кажется, именно такая нам и нужна. Сильная. Решительная. Пробивная. И чтобы было за что зацепить. Чтобы боялась, что мы передумаем. Стелилась перед нами, но шла по жизни напролом. За нашими спинами…
– Ты посмотри на её глаза, – кивнул он на визор[1]. – Это глаза хищницы, львицы. Пусть сейчас ей плохо и на многое наплевать, но она не сдаётся, не опускает руки. И того, что у неё осталось, никому ни за что не отнять.
– Львицы не занимаются незаконной проституцией в самом центре Красного квартала, сеньор. Это прерогатива забитых европеек, нищих американок или нелегалов с Востока. Тем нечего терять, максимум, что им грозит, – депортация. А она – чистокровная венерианка, хотя и из русского сектора[2].
– Ничего ты не понимаешь в людях! – подвёл итог граф, после чего поднёс к губам браслет. – Сеньор комиссар, проводите к задержанной.
Женщина подняла глаза. Вслед за охраной в допросную вошёл высокий длинноволосый человек в строгом лощёном костюме, уверенный в себе, и невысокий человечек с «заезженным» лицом, с виртуальной папкой-планшеткой в руках. Это ещё кто?
О втором можно было сказать с уверенностью – личный секретарь. Слишком уж рабочее, сосредоточенное выражение лица. К тому же неброская внешность, соответствующая статусу. Однако первый выделялся. Как внешностью, так манерой держаться: ни дать ни взять – князь Вселенной, а всё вокруг в лучшем случае подданные. Блескучий, хорошо скроенный дорогой костюм, неброский, но и не символизирующий что-то вроде: «Смотрите, мой хозяин – аристократ в энном поколении! Он купит всех, если захочет!» Ей на подобный и за целый год не заработать, даже если её возьмут на полную ставку в «Рай» или «Остров Малибу». Что уж говорить о Красном квартале?
Секретарь сел на кушетку позади неё, надвинул на левый глаз козырёк визора, завихрил планшетку и активировал функцию перчатки[3], после чего принялся просматривать изображения каких-то документов. Высокий же уселся перед ней на стол, закинул ногу на ногу и забарабанил пальцами по колену. Во взгляде его читалась насмешка, превосходство, издевка. А ещё… Какое-то уважение, что ли?
Да, уважение. Сильного к другому сильному, хотя и более слабому. Несмотря на аристократизм, он не презирал её, в отличие от большинства представителей высшего сословия. Это радовало, утешало, правда не особенно. В любом случае добрым этот взгляд назвать было нельзя. Если она не подойдёт ему для своих планов (иначе для чего ему, аристократу, приходить в тюрьму к уличной проститутке, как не с предложением сотрудничества?), он легко утопит её в дерьме. Закон ведь писан только для плебеев: таких, как этот франт, мир не пугает. Они могут сровнять с землёй, а могут и вытащить из самой большой передряги, наплевав на всё тот же пресловутый закон. Интересно, что он хочет предложить? Об этом лучше даже не думать!
Помолчав ещё минуты две и не добившись от женщины никакой реакции, светловолосый прекратил барабанить пальцами и усмехнулся:
– Стефания Шимановская, 2403 года рождения, Новая Самара, русский сектор. Окончила базовый уровень подготовки, средняя школа номер сто восемнадцать, Любинский район сектора, поселок Рудный, где и проживала до семнадцати лет с родителями. Иного образования нет.
Первый привод за незаконную проституцию 4 июля 2420 года там же, Рудный. Итог: предупреждение и административный штраф. Впервые оступившихся законы её величества щадят… – прокомментировал он, понизив голос.
Женщина продолжала сидеть с отрешённым видом, но последние слова её явно зацепили.
– Далее, не вняв намёку, второй привод. В ноябре, всего через полгода, но уже в Самаре. – Он сделал паузу, подавляя её молчанием.
Стефания непроизвольно втянула голову в плечи.
– Вина не доказана за отсутствием состава преступления. И тут же третий привод, ещё через девять месяцев. Сопротивление при задержании, грубость с сотрудниками гвардии…
Его глаза смеялись. Так всё и было. Женщина заметно ссутулилась. Лощёный франт бил метко, прицельно и в совершенстве знал её биографию.
– Полгода условно. Вновь невероятно щадящее наказание. Не правда ли, Стефания? – Мужчина вяло рассмеялся. – Не знаю, чего тебе это стоило. У вас там, в русской зоне, чёрт ногу сломит от коррупции, но приговор суда есть приговор суда. Итак, продолжим…
Он делано-сосредоточенно вздохнул.
– …Полностью исчерпав себя и потратив все сбережения в Самаре, перебралась в Санта-Розу. Здесь тоже не повезло: в течение месяца два залёта. Ты что, местному авторитету не отстёгивала, с чего тебя так шуганули? Или нужным людям не дала? Два раза за месяц! Вроде на полную дуру не похожа, Стефания? А?
Женщина скривилась, невозмутимый минуту назад вид растаял, как снег. Нет, перед ним сидела не матёрая уголовница, а неопытная провинциальная дурочка, запутавшаяся в собственных поступках.
– Скорее подстава, – озвучил высокий мысль вслух. – Поскольку дело было закрыто за отсутствием, как и в Самаре, могу лишь предположить, что гвардейцы пожалели бедную девочку, вышвырнутую жизнью на помойку, уже имеющую весь необходимый багаж до следующего залета лет на пять…
…И наконец, Альфа. Столица. Очередная провинциальная шлюха, приехавшая покорять вершины.
Мужчина иронично оскалился, а затем подался вперёд и заорал ей в лицо:
– Ты что, родная, совсем охренела? Красный квартал! Рай для шизофреников-извращенцев со всей Солнечной системы! Стефания, как можно так низко пасть?! Не могла найти что-нибудь поприличнее?! Да в Альфе каждая вторая подрабатывает твоим ремеслом! Здесь Мекка для озабоченных со всей Земли! Сколько мест? Сколько улиц? Районов, кварталов? А ты опустилась до притона! Бомжатника! Самой-то не стыдно?
– В других местах платить надо за место! – огрызнулась наконец Стефания, выпалив ответ прямо в лицо франту. – Сразу и много! А Барон согласился на поруки взять, в рассрочку! Чтобы вернула, когда заработаю!
