— Ты что, шутишь? — возмутилась Элизабет, когда водитель остановился в том месте, которое указал ему Алек.

Он пропустил ее восклицание мимо ушей, вышел из машины, открыл дверцу и молча подал ей руку. Элизабет вздохнула, прожгла Алека убийственным взглядом, но все же приняла его помощь и вышла из лимузина.

— Ты действительно собираешься повести меня сюда? — проговорила она, глядя на заведение, которое Алек выбрал вместо «Роберта Ли».

— Ты же сказала, что хочешь ужинать на берегу реки...

— Да, но не в «Макдоналдсе»!

— А почему нет? Мне показалось, что это хорошая мысль.

— Ну и что в ней хорошего, объясни, пожалуйста?

— А куда еще водят детишек, как не в «Макдоналдс»?

— Я давно уже не ребенок! — возмутилась Элизабет, когда Алек взял ее под руку и повел к ярко освещенному входу.

Элизабет, конечно, была права. Она давно не ребенок. Просто Алеку почему-то было трудно вести себя с ней, как со взрослой женщиной. Красивой и желанной женщиной.

Он усадил ее за столик у окна, выходящего на реку, и пошел к стойке.

— Зато ты не можешь пожаловаться на сервис, — заметил он, возвращаясь с чизбургерами, жареной картошкой и лимонадом.

— На нас смотрят, — понизив голос, сообщила Элизабет. — Сюда, наверное, не часто заходят люди в смокингах и вечерних платьях.

— Зато мы можем зародить хорошую традицию... Либби. — Назвав ее этим именем, он как бы напомнил ей об истинном положении вещей. — Почему ты ответила на мое объявление, Бет? Что на тебя нашло? Может быть, ты с подругами поспорила, что учудишь что-нибудь этакое? Или хочешь Джио позлить? Или тебе просто нравится со мной общаться...

— Вот именно, — перебила его Элизабет. — Мне просто нравится с тобой общаться. — Она сняла обертку со своего чизбургера и откусила большой кусок.

У Алека почему-то возникло подозрение, что она специально занялась едой, чтобы уйти от разговора. Элизабет и раньше все время что-то придумывала, и Алеку никогда не удавалось разгадать ее хитрости. Так что теперь ему оставалось лишь ждать, пока плутовка не раскроет ему свои планы сама. Все-таки интересно, что у нее на уме!

Впрочем, он был уверен, что Элизабет не замышляет ничего плохого. Во всяком случае, ничего, слишком ужасного... До тех пор пока он будет вести себя с ней, как раньше, как положено вести себя с младшей сестрой лучшего друга, ему ничего не угрожает.

Алек взял несколько ломтиков жареной картошки... и едва не подавился, вспомнив, что она написала в ответе на его объявление. Насчет утерянного интереса к противоположному полу. Уж не рассчитывает ли Элизабет, что он...

Да, Джио убьет его!

Конечно, брат Элизабет вполне допускал, что можно провести с женщиной одну ночь, а потом дружески распрощаться. Но только если эта женщина не его младшая сестренка!

Алек старательно убеждал себя, что Элизабет просто его разыгрывает. Она и раньше любила над ним подшутить. Да, теперь она выглядит, как взрослая женщина... но лишь для того, чтобы его обмануть. Она по-прежнему оставалась той маленькой, ранимой девочкой, которая всегда приходила к нему со своими проблемами. Чтобы он утешил ее и пожалел. Наверняка опять решила немного позабавиться за его счет. Однако Алек постоянно ловил себя на том, что с восхищением разглядывает свою спутницу. Если бы только она не была сестрой Джио... Тогда он бы ей показал, что с ним опасно шутить. Он бы точно затащил ее в постель и расплатился сполна за все ее выкрутасы.

— С тобой все в порядке? — встревожилась Элизабет, когда Алек закашлялся.

Нет, с ним было далеко не все в порядке. С ним все будет в порядке только тогда, когда он отвезет Элизабет домой, где она будет в безопасности от него... или, вернее, он будет в безопасности от нее.

— Ага, — выдавил Алек.

— Знаешь, — задумчиво проговорила Элизабет, глядя в окно на реку. — Я часто себе представляю, как это, наверное, было здорово — плавать по реке на маленьких пароходиках, как в конце прошлого века. Жалко, что я родилась так поздно!

— Ага, представляю, как ты первым делом закадрила бы капитана этого пароходика, который...

— Почему закадрила? — воскликнула Элизабет. — Я бы и была капитаном!

— В конце прошлого века женщинам запрещалось водить суда.

— А я бы все равно стала капитаном!

— Ты бы, наверное, да, — согласился Алек. — Хорошо, что ты направила свою неуемную энергию на создание собственного турагентства, а не на замужество.

— Ты это к чему? — нахмурилась Элизабет.

— К тому, что бедняга муж был бы у тебя под каблуком.

— Александер Маккорд, немедленно возьми свои слова назад!

— Но почему? Это же чистая правда! С твоим своевольным характером... в общем, с тобой очень трудно ужиться.

— Со мной очень даже легко ужиться. И когда я выйду замуж, это будет счастливейший брак, если хочешь знать.

— Тогда почему ты до сих пор не замужем?

— Потому что мне было не до того. Я занималась своим агентством.

— То есть ты мало встречалась с парнями...

— О Господи, Алек! — возмутилась Элизабет. — У меня была куча поклонников, и со многими из них я встречалась. Мне уже двадцать восемь, если ты вдруг запамятовал. И сейчас вторая половина двадцатого столетия. Теперь женщины делают, что хотят, не спрашивая разрешения у маменьки, старшего брата или его лучшего друга.

— А с какими мужчинами ты встречалась? — Алек поймал себя на том, что задал этот вопрос тоном именно маменьки.

Элизабет окунула ломтик картошки в соус и отправила его в рот.

— С какими мужчинами? — переспросила она и на секунду задумалась. — С самыми разными. Мне приходится много путешествовать. В Италии у меня был граф, во Франции — автогонщик, в Канаде — футболист, а в Нью-Йорке — актер.

— Но никто из них не пленил твое сердце?

Элизабет покачала головой:

— Граф был слишком чопорным, автогонщик — просто невменяемым, футболист — слишком крутым, а актер оказался на редкость капризным и самовлюбленным.

— Да на тебя трудно угодить! Ты, наверное, слишком разборчивая. Может, в этом все дело?

— Давай выйдем на пристань.

— А мы там не замерзнем? — спросил Алек, однако встал и подал Элизабет пальто.

— А почему ты до сих пор не женился? — спросила Элизабет, когда они остановились у перил, глядя на реку.

Вопрос застал Алека врасплох.

— Мне еще никто не делал предложения, — попытался отшутиться он. — И на меня очень трудно угодить. В этом мы с тобой похожи.

Неожиданно для себя он приобнял Элизабет за плечи.

— Я хочу, чтобы у меня все было так, как у родителей, — проговорила она, как бы невзначай прижимаясь к нему.

— Кто же этого не хочет?

К несчастью, счастливый брак — такой, как у родителей Элизабет, — это скорее исключение из правил. Сам Алек даже не надеялся, что когда-нибудь у него будет нечто похожее. Он не хотел давать женщине власть над собой, опасаясь, что та причинит ему боль, бросит его, как мать бросила отца.

— Знаешь, это ты виноват в том, что я до сих пор не замужем, — неожиданно сказала Элизабет.

— Почему? — растерялся Алек.

— Я невольно сравнивала с тобой всех своих знакомых парней, ведь ты был моим героем. И они казались мне серыми и неприметными. Ты всегда заботился обо мне, защищал меня, оберегал...

— Что ты такое несешь?

— Я объясняю, почему ответила на твое объявление. Я хотела освободиться от тебя. Как говорится, преодолеть этот барьер и потом уже спокойно жить дальше. Теперь, когда у меня есть свой бизнес, я готова устроить личную жизнь. Найти человека, с которым у нас будет полное взаимопонимание.

— И как успехи?

— Ну, честно говоря, твои представления о романтическом ужине в День всех влюбленных не произвели на меня впечатления, — рассмеялась Элизабет.

Алек расслабился и улыбнулся. Шутливое замечание Элизабет разрядило напряжение. Она все же осталась прежней смешливой девочкой, пусть и спрятавшейся за маску взрослой серьезной женщины. После ужина провокационная алая помада стерлась. Однако и без нее пухлые губки смотрелись более чем соблазнительно. Нет, Алек запретил себе думать об этом. Потому что иначе все это может зайти слишком далеко. И тогда неприятностей не оберешься.