— Постарайся не думать, — посоветовал Джилл.

К ним присоединился Джек Тарнболл. Слегка ткнув Джилла локтем в ребра, он прошептал:

— Смотри!

Просачивавшийся в пещеру свет стал теперь совсем тусклым. Снаружи, видимое через приблизительно овальный вход, атомное солнце закатывалось над ржавой пустыней. А сидевший в том входе Кину Сун казался странно загипнотизированным. Он сидел настолько неподвижно, насколько это вообще возможно, двигались только его глаза, сиявшие во мраке. И двигались они сперва в эту сторону, а через несколько секунд в другую и обратно к исходной точке, где вся последовательность начиналась сызнова.

— Все дело в этом месте, или оно ни при чем? — прошептал Стэннерсли. — Я хочу спросить, мы что, постепенно сходим с ума?

Джордж Уэйт и две женщины поднимались на ноги.

Они сознавали: тут что-то происходит, но что? Джилл сделал им знак помалкивать, подкрался сзади к Кину Суну и поглядел, куда тот смотрит.

По другую сторону ущелья в последних лучах солнца что-то сверкнуло. Сун смотрел туда. И когда он повернул голову, Джилл проследил за направлением его взгляда. Вторая вещь, на которую смотрел китаец, походила на первую. Точка отблескивающего серебром света примерно в четверти мили от них, вдоль стены каньона. Затем, миг спустя, обратно к первой точке света, и так далее.

Джилл немного сдвинулся в сторону, споткнулся о машинный утиль, оперся рукой на плечо Суна. А коротышка не обратил на это ровным счетом никакого внимания, просто продолжал смотреть на отдаленные мигалки, их огоньки отражались в его собственных глазах.

Азбука Морзе? Нет, не то. Здесь не передавалось никакого сообщения; постоянно повторялся только взгляд Суна. Радиомаяки? У-у. Или может, это солнце отражалось от гигантских экранов? Чего бы там ни было, Сун, определенно, образовал здесь часть треугольника.

Триангуляция!

И когда Джилл вздрогнул от внезапного понимания — от знания того, что здесь происходило, если и не каким образом — то увидел нечто большее, чем просто отблеск.

На этой стороне каньона второе «отражение» больше не отражало... оно выдавало зигзагообразные дуги электрического огня и блестящие вспышки зажигательных фейерверков. Экран, который стал теперь дверью!

— Ах ты, паршивый ублюдок, шпион! — закричал Джилл, хватая Суна за грудки свитера и тряся его. Но выражение лица китайца не изменилось; он просто был не здесь. Он действительно не был здесь; он снова «выскользнул». Так что толку срывать на нем злость? Злился-то ведь Джилл не на него, а на личность или тварь по другую сторону глаз Суна.

И повернулся к спецагенту:

— Он не знает. С ним поступили точь-в-точь, как с Джорджем, всадили «жучка», а он об этом не догадывается. Но с Кину Суном это иначе, это идет глубже. Буквально глубже. Ты прав, Джек — должно быть, «жучка» имплантировали.

— Сейчас я так имплантирую этому мелкому... — двинулся на китайца Тарнболл.

— Погоди, — встревожился Джилл. — Разве ты не видишь, что в этом нет его вины? Его повредили.

Но Сун снова «проскальзывал» в себя. Поскольку он послужил своей цели на данном этапе, Сит-фон больше не контролировал его.

— Смотреть! — закричал Сун, оседая, когда Джилл выпустил его. — Вы смотреть!

Джилл высунул голову из выхода — и сразу же убрал ее обратно.

— Скорпион, — сообщил он. — Последние лучи солнца отблескивают от его брони. Он ярдах этак в четырехстах и движется прямо к нам. Но эта стена каньона — не самая легкая местность. Добраться сюда — потребует время.

— Еще один скорпион? — ахнула Миранда, переступая с ноги на ногу. — Сколько же там этих тварей?

— Сколько нужно Ситу, — едва слышно ответила ей Анжела. — Он их создает, синтезирует.

— Нам пора убираться! — Тарнболл сдернул с плеча автомат. Но Джилл покачал головой.

— Может, и да, а может, и нет, — сказал он. — Джек, подсоби мне.

— А?

— Снаружи валяется кусок лесенки. Ржавая дрянь, но, думаю, сгодится.

— На что?

— На то, чтобы дать мне подняться или поднять туда Барни. — Он посмотрел на потолок.

И Фред Стэннерсли догадался.

— Выпали-то мы оттуда, — показал он на потолок. — Словно с неба. Значит, мы явно откуда-то упали.

— Из того болота в Замке, — кивнул Джилл.

— Мы отправляемся обратно туда?! — взвизгнула Миранда.

— Не обязательно, — возразил Джилл, покидая пещеру вместе со следующим за ним по пятам Тарнболлом.

— Не обязательно? — повторил за ним спецагент, но себе под нос. — Или ты просто надеешься, бодришься ради нас? Может быть, ради меня?

— Надеюсь, бодрюсь, — ответил Джилл. — Господи, Джек — да я даже не знаю, что именно делаю! Я не знаю, но вот Барни знает, надеюсь. Он не просто для забавы порезался, пытаясь забраться по стене из утиля в пещере. Не зря весь вспотел, полуослеп и свалился, заснув от полной усталости.

— Да, он это сделал, чтобы вернуться в то болото!

— Неверное. Все дело в нюхе, Джек. А когда Барни проголодается, нюх у него делается чертовски острым. Держу пари, он чует что-то хорошее. А я лично не могу припомнить ничего хорошего в том болоте. Эрго: Барни пытался попасть в какое-то иное место.

— Ты уверен?

— Нет, не уверен. Как я могу быть уверен? Но разве Сит не сказал, что он перепрограммировал синтезатор на игру в «змейки и лесенки»? Что же это была бы за игра, если бы мы при каждом гребаном ходе попадали на «змейку»? Поэтому, как я сказал, возможно, Барни пытался попасть в какое-то иное место.

— Ладно, — согласился спецагент. — Ты меня убедил. Я тоже хочу попасть в какое-то иное место. Давай займемся этим. Xa! — и к тому же, при помощи настоящей лесенки!

Фред Стэннерсли присоединился к ним вместе с Кину Суном, общими усилиями они вытащили из путаной груды утиля, составлявшей гору механического лома, кусок ржавой лесенки. Но пока они пропускали ее через вход в пещеру, откуда-то поблизости донесся скрежет раздираемого металла, и миг спустя — грохот покатившихся в каньон обломков. Солнце уже почти село, оставляя розовое (нет, ржавое) марево, великое множество угловатых теней и миг тишины. Так что спецагент остановился понюхать воздух и спросил:

— Как считаешь. Спенсер? Наш уродливый приятель потерял там равновесие — надеюсь?

— Ни в коем случае, — покачал головой Джилл. — Разве ты не помнишь? Одна из этих штук спустилась по отвесной скале со мной у нее на спине! Нет, это он просто расчищал себе проход — на пути к нам.

Занеся лесенку в пещеру, они заклинили ее в середине пола и держали в устойчивом положении, в то время как Джилл взял Барни подмышку и поднялся на самый верх. А затем, зацепившись ногой за одну из перекладин, он взял пса обеими руками и поднял к потолку из спутанного металла. Или попытался это сделать. Но Барни позволил Джиллу поднять его лишь до определенной высоты, пока его задние лапы не нашли опору на плечах Джилла. А затем он оттолкнулся и прыгнул вверх.

И с тявканьем (судя по звучанию, радостным) покинул руки Джилла...

И исчез!

— Дерьмо! — вытаращился с отвисшей челюстью Тарнболл. Но миг спустя он уже подсаживал на лесенку Анжелу.

— Давайте, пошли! — призвал Джилл, отодвигаясь на другую сторону лесенки, чтобы уравновесить эту шаткую штуку и дать пройти Анжеле.

Подымаясь, она поцеловала его, просунув голову между перекладинами, и попросила:

— Не иди последним. Я не смогу вынести напряжения.

В ответ Джилл лишь уперся ладонью ей в зад, проталкивая в следующий мир.

Затем пошла Миранда, и Джилл расслышал, как она шепчет себе под нос, взбираясь:

— О, проклятье! О, черт! О, дерьмо!

А снаружи, когда она исчезла, донесся визг разрываемого металла и грохот рушащихся лесов.

— Этот ублюдок приближается! — заорал Тарнболл.

— Следующим Фред, — крикнул Джилл. И когда пилот поднялся, вход в пещеру начал прощупывать этот такой обманчиво мягкий перистый усик — только для того, чтобы миг спустя убраться, уступив место паре огромных клешней, которые принялись разрывать стенки отверстия, увеличивая вход. — Теперь ты, Джордж! — заорал Джилл. — Пошевеливайся, Бога ради! — И Джордж пошевеливался. Затем настала очередь Тарнболла, но когда он поднялся, оказавшись лицом к лицу с Джиллом, тот хрипло прошептал: