Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Ее дети никогда не слыхали ее историю. Она настояла на том, чтобы им ничего не говорили. Она не хотела, чтобы на ее детях отражалась хотя бы легкой тенью та темнота, которую испытала она.

Как Эдвард и предполагал, ее нисколько не испугало, что Элеонор собирается выйти замуж за сына кузнеца. История монаха Антония ей понравилась. То зло, которое ему причинили, вызвало слезы на ее все еще детских глазах. Предположение, что он будет миллионером и будет заседать в палате лордов, напротив, не тронуло ее нисколько.

XIII

Они обвенчались за границей. Джим перевелся, но его полк был назначен на Мальту, перед тем как попасть в Индию. Здесь его нагнала семья и провела с ним зиму.

Судьба избавила сэра Гарри от последнего в жизни разочарования. Джим ничего не успел сказать ему относительно Элеонор. Никакого скандала не вышло. Всегда думали, что еще успеют поставить его в известность. Он умер после краткой болезни, ранней весною. Он тайно от остальных членов семьи сговорился со своей сестрой Мэри относительно того, чтобы она пригласила Элеонор на следующую зиму в Лондон, и очень надеялся, что это повлечет за собой что-то хорошее. Таким образом старый джентльмен умер со счастливым сознанием. Элеонор и ее мать жили на Мальте на небольшой вилле в горах. Энтони приехал туда в конце лета, и они обвенчались. Было решено, что леди Кумбер останется на Мальте до отъезда Джима в Индию: это могло случиться на следующий год или через год. Затем она должна была вернуться в Англию и жить вместе с дочерью в аббатстве. Энтони не рассчитывал на то, что они с Элеонор смогут устроиться в аббатстве, но лето принесло ему неожиданно большие барыши. Казалось, что все вокруг него дышало удачей. Он даже немного удивлялся этому и нервничал. Он был рад, что ему удалось заплатить Джиму достаточную сумму за имение. У семьи осталось весьма немного средств.

Мать Энтони не захотела переехать в аббатство, хотя Элеонор и старалась всячески убедить ее. Думала ли она, что Элеонор говорит неискренне, или же действительно ее доводы были продуманны, этого Энтони не знал.

— Меня все время будет тянуть в кухню, или же я буду вскакивать с места при каждом звонке, — объяснила она. — Или же уйду как-нибудь вечером через черный ход на тропинку за конюшнями и буду думать, что вижу тень отца там, где он обычно ожидал меня. Я буду гораздо лучше чувствовать себя в старом доме. Здесь меня ничто не смущает.

Нужно было иметь в виду и тетку. Она высказала мнение, что могла бы найти приют у кого-нибудь из знакомых. Но миссис Ньют как-то отстала от прежних своих знакомств. Она вернула свой надгробный камень старому Бэтсону, монументщику, который, не зная, что с ним делать, использовал его в качестве ступеньки на лестнице, ведущей в мастерскую.

В ее воображении картина прибытия на тот свет значительно потускнела. Она была даже не совсем уверена в том, как ее там встретят.

Таким образом, две старушки остались на Бертон-сквер, оставив в своем распоряжении нижний этаж и три небольшие комнатки на верхнем этаже. Энтони добавил к этому отдельную кухню, а остальную часть дома сдал архитектору, Арнольду Лендриппу. Он уже несколько лет занимал под контору два больших классных помещения. Он был вдовец. Теперь к нему приехала дочь, которая обучалась на юге Англии в университете. Ей было около двадцати лет. Это была высокого роста бледная девушка с черными как уголь глазами. Она зачесывала волосы со лба назад и потихоньку курила.

Бетти и ее отец почти безвыездно жили за границей. Они поселились во Флоренции и сдали приорат одному из своих родственников, владельцу большого сталелитейного завода в Маулее. Энтони чрезвычайно щедро распределял прибыли, и мистер Моубри несколько раз выражал ему по этому поводу полное удовлетворение.

— При мне дело начало приходить в упадок, — сознавался он, — и для Бетти осталось бы немного. При нынешних условиях я умру совершенно спокойно благодаря вам.

Он протянул ему руку. Он и Энтони говорили о делах в большой комнате, которая когда-то была кабинетом мистера Моубри, а теперь служила кабинетом для Энтони. Он и Бетти должны были на следующий день вернуться в Италию. Он остановился на мгновение и сказал:

— Одно время я думал, что между нами могли бы быть более близкие отношения, нежели деловые. Но она странная девушка. Я не надеюсь, что она когда-нибудь выйдет замуж. Мне кажется, что я напугал ее в этом отношении своим примером.

Он засмеялся:

— Она знала, что я любил ее мать такой любовью, на которую только способен мужчина. Но это не помешало мне сделать ее жизнь тяжелой. Знаете ли, что плохо в нашей религии? Мы совершенно забыли о дьяволе. Не делайте, мой милый, ошибки, верьте в него. Он, правда, не любит, когда в него верят. Он хотел бы, чтобы мы верили, что он умер, что он никогда не существовал, что все это бабьи сказки. Мы любим говорить о гласе Божьем. Да, если мы очень прислушаемся к нему и если вокруг нас все спокойно, мы можем его услышать. Но почему мы не хотим слышать вкрадчивый неумолкаемый голос другого, который нашептывает нам что-то денно и нощно, голос того, который сидит с нами рядом за столом и лезет с нами в кровать? Давид сделал большую ошибку, он должен был сказать: «Страх перед дьяволом есть начало мудрости». Началось дело в раю. Если бы Бог только не забыл змея! Это было несчастьем всех реформаторов. Они могли бы сделать очень многое, если бы они не забывали дьявола. Это несчастье всякого юноши, который думает, что перед ним вся жизнь; он забывает, что имеется дьявол.

Энтони засмеялся.

— А какую тактику вы посоветовали бы, чтобы побороть его?

— Я не могу дать вам совета, потому что мне самому не удалось сделать этого, — ответил мистер Моубри. — Все, что я могу сказать вам это то, что он принимает самые разнообразные личины. Иногда он изображает почтенную пожилую даму, которая называется «природа». Иногда надевает цилиндр и тогда называется «деловой человек». Иногда он одет в сияющие одежды, и тогда его называют «любовь».

Старый джентльмен взял в руки шляпу. Он значительно ослаб, и Энтони пошел с ним по направлению к приорату. По дороге они прошли мимо церкви Святого Ольда.

— Я зайду на минутку, — сказал мистер Моубри, — попрощаться. Я всегда это делаю перед отъездом.

Мистер Моубри купил несколько лет тому назад три последних свободных места на кладбище. Его жена лежала в центре, а Эдвард с правой стороны от нее.

Они постояли у могил в молчании.

— Вероятно, мне это только кажется, — сказал мистер Моубри, — но мне сдается, что с каждым годом вы делаетесь все более похожим на Эдварда. Я говорю не о внешности, хотя в ваших глазах есть даже что-то, что мне его напоминает. Об ином. Иногда мне кажется, что я слышу его голос.

— Я изменился, — сказал Энтони, — я сам это чувствую. Его смерть образовала в моей жизни большую пустоту. Я чувствую, что его смерть нанесла мне рану, от которой я никогда не оправлюсь.

— Да, — сказал мистер Моубри после небольшой паузы, — он вас очень любил. Сначала мне это казалось странным, потому что вы такие разные люди, но потом я увидел, что ошибаюсь.

Они больше не разговаривали за все время, что шли к дому. В сенях приората старик остановился и повернулся к Энтони:

— Поцелуйте меня, Энтони: никто не увидит.

Энтони поцеловал его. Ему это показалось совершенно естественным. Он подождал, пока за мистером Моубри закрылась дверь, и вернулся к своим занятиям.

Бетти встретила его очень радушно, или ему это, по крайней мере, показалось.

— Как хорошо, что мы не муж и жена, — сказала она, — как скверно бы это кончилось. Помните вы, о чем мы как-то вечером с вами говорили?

— Да, — ответил он, — вы сказали, что если вы когда-нибудь выйдете замуж, то постараетесь найти человека, который любил бы вас как друга и товарища.

— Я, знаете, — засмеялась она, — буду откровенной, в тот момент я имела в виду вас. Я думала, что вы всегда будете таким благоразумным, таким, каким я хотела бы видеть своего мужа. Странно, не правда ли, как мало мы друг друга знаем?

25
{"b":"165698","o":1}