— Я плохо разбираюсь в моде, ваше величество.

— А какая у нее прическа? Про мои волосы говорят, что они весьма необычного цвета. А у королевы Марии? Как вы считаете, чьи волосы красивее?

Забавно было видеть, как этот кислый молодой человек потеет и пыжится, пытаясь ответить на мои вопросы.

— Ваше величество, спросите лучше кого-нибудь другого. Я ничего в подобных вещах не смыслю.

— Понятно. Если бы цвет волос вашей госпожи был каким-нибудь необычным, вы бы, несомненно, обратили на это внимание. Скажите прямо: кто красивее, королева Англии или королева Шотландии?

— Королева Англии — самая красивая дама в Англии, а королева Шотландии — самая красивая дама в Шотландии.

— Это не ответ!

— Ваше величество, зачем вы издеваетесь над несчастным послом?

— Но ведь моя кожа белее, чем у нее? И волосы светлее, верно?

— Это так, ваше величество, однако…

— Что «однако»?

— Королева Шотландии все равно очень красивая.

— О королевах всегда так говорят. Сильно ли преувеличены похвалы в ее адрес?

— Как обычно в таких случаях, мадам.

Бедняжка, эти разговоры были для него сущим мучением. И все же я не оставляла Мелвилла в покое, желая выведать как можно больше.

— Кто выше ростом, я или она?

— Она.

— Значит, чересчур долговяза. Ибо мне говорят, что я идеального роста — не слишком высока и не слишком мала. Любит ли охотиться? Читает ли книги? Занимается ли музыкой?

— И охотится, и читает, и музицирует.

— На каких инструментах?

— На флейте и клавесине.

— И хорошо играет?

— Для королевы совсем неплохо.

Я не стала развивать эту тему, но мысленно решила: погоди, голубчик, скоро я тебе покажу, в чем я наверняка превосхожу твою госпожу.

В один из последующих дней я устроила небольшой концерт. За портьерой поставили клавесин, а в зале, среди моих фрейлин, сидел Джеймс Мелвилл. Таким образом, он слышал музыку, но не видел музыканта.

Мне рассказывали, что шотландец был совершенно очарован игрой. Когда затих последний аккорд, он воскликнул, что мелодия исполнена просто великолепно. Фрейлины спросили, знает ли он имя музыканта. Нет, ответствовал посол, но это большой мастер.

— Так знайте же, что на клавесине играла королева, — объявили они и отдернули портьеру.

— Ну вот, сэр Джеймс, — сказала я. — Вы слышали, как я играю. Кто лучше владеет клавесином — я или ваша госпожа?

И шотландец был вынужден признать, что на свете сыщется мало музыкантов, которые могут сравниться со мной.

— Даже высокоодаренная королева Шотландии? — недоверчиво спросила я.

— Никто, мадам. Вы играете великолепно.

Это признание несколько смягчило мое сердце.

Потом я специально танцевала для посла, и он признал, что королева Шотландии не может прыгать так высоко и крутиться так быстро.

Как-то раз я сказала:

— Ваша королева так прекрасна, обладает столькими добродетелями, что я знаю лишь одного мужчину, способного составить ей пару. Отправляйтесь к вашей госпоже, сэр Джеймс, и сообщите ей, что я предлагаю ей в мужья лучшего мужчину моего королевства.

Мелвилл уставился на меня, подозревая какой-то подвох.

— Я говорю совершенно серьезно, — продолжила я. — Я согласна лишить свой двор самого яркого бриллианта, дабы королева Шотландская могла украсить им свою корону. Предлагаю ей в мужья Роберта Дадли.

Новость распространилась со скоростью лесного пожара. Я знала, что она не оставит Роберта равнодушным, и меня совсем не удивило, когда он ворвался в мои покои с перекошенным от ярости лицом.

— По-моему, сэр Роберт опять забыл, что находится в присутствии королевы, — заметила я своим фрейлинам. — Оставьте нас, пожалуйста, ибо я намерена сделать ему внушение.

Дамы поспешно ретировались, однако можно было не сомневаться, что они будут подслушивать — еще бы, такой превосходный предмет для сплетен!

— Итак, милорд, чем объяснить ваше более чем странное поведение? — поинтересовалась я.

— До меня дошел чудовищный слух! — возопил Роберт. — Я в это не верю! Я требую немедленных объяснений!

— Робин, — вздохнула я. — Бывают моменты, когда ты испытываешь мое терпение. Относясь к тебе с искренней симпатией, я прощаю тебе кое-какие вольности, но ты заходишь слишком далеко.

— Нет, ты скажи, известно ли тебе, какие ходят слухи!

— Не забывайся. Здесь вопросы задаю я.

Роберт топнул ногой. Его лицо побагровело от гнева.

— Мне сказали, что я буду отправлен в Шотландию!

— Да, и там ты женишься на самой красивой из королев — во всяком случае, таковой ее считает шотландский посол. Я тебя не понимаю, Роберт. По-моему, ты должен радоваться такой удаче.

— Ах, так тебе все известно! Это твоих рук дело!

Я опустила голову, чтобы он не увидел моей улыбки. Роберт бросился ко мне, схватил за плечи. Тут я напомнила ему, что могу позвать стражу и его немедленно арестуют.

Не слушая, Роберт тряхнул меня что было силы.

— Ой, кажется Робин разозлился, — насмешливо бросила я.

— Как ты можешь быть такой бессердечной?

— Значит, тебе не хочется надеть на голову корону?

— Только не шотландскую!

— А как же прекрасная королева?

— Для меня существует только одна королева. Ты меня дурачишь!

— Нет, я говорю серьезно.

У Роберта была такое растерянное выражение лица, что продолжать розыгрыш было бы слишком жестоко, но я все же не удержалась от искушения.

— Ты заставила меня поверить, что мы… — начал он.

— Я? Я заставила? Нет, милорд, вы сами морочили себе голову. Сколько раз я тебе говорила, что не выйду замуж, что навсегда останусь девственницей. Говорила или нет?

— Говорила, но не всерьез.

— Робин, я знаю, тебе нужна королева. В Шотландии ты ее получишь.

— Нет!

— И наденет ее на тебя красивейшая из королев.

— Красивейшая из королев сейчас передо мной.

— А вот мастер Мелвилл с тобой не согласится.

— Он варвар из варварской страны!

— Возможно, ты и прав. Жалко было бы отправлять моего изящного шталмейстера в эту дикую страну. Оставлю-ка я тебя лучше здесь. Честно говоря, без тебя при дворе станет смертельно скучно.

Роберт схватил мою руку и поцеловал.

— Мне надоело слушать про красоту и таланты этой особы, — жалобно сказала я. — Вдруг она пойдет на меня войной? Как ты думаешь, многие ли из моих подданных встанут на ее сторону?

— Я всех их сотру в порошок, — хвастливо заявил Роберт. — В этой стране есть только одна законная королева. И если будет на то милость Божья, она будет править нами многие годы.

Я видела, что былая самоуверенность к нему уже вернулась. В глубине души Роберт знал, что я не отпущу его от себя.

Он вновь принялся целовать мои руки. Думаю, на этом Роберт не остановился бы, но я положила конец вольностям, и мой фаворит стушевался.

— Мария Стюарт разозлится, когда узнает о моем предложении, — улыбнулась я. — Ведь она говорит о тебе всякие ужасные вещи, называет конюхом, который прикончил свою жену, чтобы жениться на королеве. Обо мне, кажется, она отзывается тоже не слишком лестно. А ведь я перед ней ни в чем не виновата — всего лишь взошла на престол, который принадлежит мне по праву. Но что делать, Роберт, если шотландская королева даст свое согласие на этот брак? Ты ведь откажешься, да? Пусть мастер Мелвилл и все шотландцы знают, что для тебя важнее быть рядом со мной, чем возложить на голову их корону.

— Мне все это не нравится, — буркнул Роберт.

— А мне нравится.

— Ты мучаешь меня!

— Вот как? Так, может быть, при шотландском дворе с тобой обойдутся лучше?

— Не говори об этом! Я хочу быть только здесь, рядом с тобой. Елизавета, моя королева, давай покончим с этими глупостями. Давай поженимся. Все этого хотят, даже Сесил согласен.

— Нет, еще рано. И потом, я не договорила. Я не могу предлагать королеве Шотландской в мужья какого-то лорда Роберта. Претендент на ее руку должен быть по меньшей мере графом. В общем, я решила воспользоваться этим случаем, чтобы даровать тебе титулы графа Лестера и барона Денби. Учти, что в прежние годы эти титулы носили лишь члены королевского дома. В довесок к титулам ты получишь поместья — замок Кенилворт и замок Астел-Гроув…