— Но Розали так занята, — оправдывалась девушка. — Не могу же я сидеть, сложа руки, когда она буквально разрывается на части, пытаясь справиться со всей домашней работой.

Кристина остановилась на предпоследней ступеньке и посмотрела умоляющими глазами на Эжена. Однако это на него никак не подействовало.

— Я знаю Розали почти всю свою жизнь. Не припомню, чтобы она когда-либо разрывалась на части от усердия, — возмущенно возразил Эжен. — Если Розали переутомилась, я не сомневаюсь, она сообщит мне об этом. Кстати, у нее появилась скверная привычка высказывать свое мнение даже по таким вопросам, к которым она не имеет ни малейшего отношения. Вы же, мадемуазель, не смейте больше разыгрывать роль горничной! Я запрещаю вам!

Кристина сердито надулась. Еще бы секунда, и она заявила бы ему, что думает о нем и его дурацких запретах. Но в этот момент через распахнутую парадную дверь в замок вошла Милена.

Видеть ее здесь Кристине было крайне неприятно. Что ж, Эжен пригласил ее сюда, потому что имеет на это право. Кристина четко понимала ситуацию. Что же из того, что он целовал ее так страстно сначала у себя дома, в Париже, а потом в конюшне, — это ничего не меняет. Страсть Эжена погасла, а Милена всегда была частью его жизни. Возможно, он собирается жениться на ней.

Лицо Кристины стало совершенно безжизненным. Она замерла в нерешительности, словно оглушенная ударом по голове.

— Ах, вот в чем дело! — залилась смехом Милена, обращаясь к Эжену. — Тайна раскрыта, милый. У вас теперь горничная-англичанка, не так ли?

Кристина покраснела от гнева и смущения. Она полностью отдавала себе отчет, как выглядит в потертых джинсах и линялой рубахе, с косынкой на голове. Милена же, наоборот, была одета с иголочки, по последней парижской моде. Совершенно ясно, эта женщина, если ей понадобится, ни перед чем не остановится. Диана права: Милена не потерпит рядом с Эженом — ее Эженом — никакой другой женщины.

— Мадемуазель Лестер решила помочь нашей Розали, — сдавленным голосом сказал Эжен, сердито глядя на Кристину. — Она считает, что у той слишком много работы.

— Но ведь за это слугам и платят, — заявила презрительно Милена, одаривая Кристину таким взглядом, каким смотрят на убогих. — Надо уметь держать прислугу в руках, особенно в таком доме, как этот замок, мадемуазель Лестер.

— Не думаю, что пробуду здесь достаточно долго, чтобы научиться этому искусству, — резко заявила Кристина, ощущая, как кровь начинает закипать в жилах. — Я больше привыкла заниматься книгами.

Притворяясь, что не замечает Кристину, Милена заверила Эжена:

— Я сделаю все, чтобы ты вернулся в Париж, когда поеду туда на следующей неделе. Если я могу чем-нибудь помочь, дай мне знать, милый. Может, надо позаниматься с твоими лошадьми?

— С ними занимается мадемуазель Лестер, — ответил он, не сводя сердитых глаз с лица Кристины. — Сегодня утром они уже были выезжены.

— Не может быть! — воскликнула Милена, недоверчиво оглядывая худенькую фигурку Кристины, — Не надо так рисковать, Эжен.

— Ну что ты, ведь она — настоящий эксперт! — ядовито заметил Эжен. — Мадмуазель Лестер разбирается в лошадях лучше нас обоих, вместе взятых.

— А откуда вам известно, что я занималась ими сегодня? — внезапно спросила Кристина. Ее разозлило, что о ней говорят так, будто ее здесь нет и в помине. — Ведь у меня же совсем не осталось времени из-за этой уборки. Может быть, я сегодня забыла о них?

— Вы о них не забыли, — заявил Эжен. Его злость ушла, уступив место насмешке. — Я наблюдал за вами, мадемуазель, пока вы не отвели лошадей в стойла.

— Мне казалось, вы могли бы провести время с большей пользой, — съязвила Кристина.

В этой пикировке для Милены не было места. Она раздраженно переводила взгляд то на Эжена, то на Кристину, но хранила молчание.

— У меня, конечно, полно других дел, — согласился Эжен, явно забавляясь. — Правда, куда менее приятных. Наблюдать за вами — от этого удовольствия я не отказался бы ни за что на свете.

— Ну, если она такой специалист, пусть, пожалуй, продолжает возиться с лошадьми на конюшне, — сделала резкий выпад Милена. — Дорогой, ты обещал угостить меня кофе.

— Да, конечно же, — любезно подтвердил свое приглашение Эжен. — Вы присоединитесь к нам, мадемуазель Лестер?

Он опять смотрел на Кристину. Тщательно избегая его взгляда, та отрицательно покачала головой.

— Благодарю вас. Я уже пила кофе с Розали, — буркнула она. — Кофейник стоит на плите.

— Тогда мы выпьем кофе без вас, — благодушно заявил Эжен. — Вы уже закончили свою… уборку?

— На данный момент — да! — Кристина пристальным взглядом дала ему понять, что будет делать только то, что нравится ей самой.

Девушке вовсе не улыбалась перспектива следовать в кухню под насмешливым взглядом Эжена. Да и Милена расхаживала повсюду, как будто уже была хозяйкой дома. Жалко, что Диана уехала: уж она-то сумела бы поставить на место эту бесцеремонную особу.

— А где мадам де Фурнье? — пожелала узнать Милена, когда поняла, что хозяйка не появится.

В этот момент Кристина, как раз убирала в стенной шкаф свои щетки. Она замерла, стараясь не шуметь. Любопытно, как Эжен будет выкручиваться из этого щекотливого положения? Так ему и надо. Пусть знает, что и он тоже не застрахован от неприятностей.

Однако тот хранил по-прежнему беспечный вид.

— Диана уехала на несколько дней, — спокойно произнес он. — Моя тетка заболела, и мать, естественно, должна была поехать к ней.

— Однако?.. — Голос Милены слишком явно выдавал ее волнение.

Кристина решила, что больше не может скрываться за дверцей шкафа. Она выпрямилась. Но тут же ее щеки покрылись ярким румянцем, когда она заметила, как Эжен с откровенным и нахальным интересом пристально рассматривает ее бедра, обтянутые узкими джинсами.

— Мы отлично справляемся, — непринужденно заверил он Милену. Взгляд его в это время задержался на груди Кристины. — Розали готовит, а Кристина, как ты сама видишь, помогает с уборкой.

Впервые Эжен назвал ее по имени. Милену тут же передернуло от негодования. Кристина с пылающим лицом выскочила из кухни. Она смутилась еще больше под насмешливо-веселым взглядом Эжена, наблюдавшего за ее бегством.

Она решила оставаться в своей комнате, пока они не уедут. Наконец Милена отбыла, с нею и Эжен. Скорее всего, они собираются вместе пообедать. При мысли об этом Кристина почувствовала себя ужасно несчастной. Часы тянулись мучительно медленно. Позвонила Диана, и Кристина сообщила ей, что все в порядке. На самом деле, разумеется, все было просто ужасно, потому что с отъездом Дианы она не могла ни на секунду избавиться от мыслей об Эжене.

Проведя в замке всего пару недель, Кристина стала совсем другой. Теперь она знала, что назад пути нет. Пережитое здесь — это сладость с привкусом горечи, и что из этого всего еще выйдет — неизвестно. Однако, если быть честной, то надо признать, — надеяться ей не на что. Совсем уже скоро Эжен уедет. И она отлично понимала, что с его отъездом жизнь здесь потеряет для нее всякую притягательность.

Не зная, как отвлечь себя от грустных мыслей Кристина вышла из дома и пошла по дорожке, тянувшейся вдоль парка. Неожиданно с прилегающего поля до нее донесся звук работающего тракторного мотора. Она повернулась, пригляделась и неожиданно увидела за рулем Эжена. В этот миг в голове Кристины осталась только одна мысль — как бы не попасться ему на глаза.

Эжен признался, не стесняясь даже присутствия Милены, что опять следил за ней этим утром. Но Кристина не забыла и другого его признания: он считает, что она всячески старается привлечь его внимание к своей особе. Ей вовсе не хотелось, чтобы Эжен нашел подтверждение своим подозрениям, застигнув ее тут. Не раздумывая, она метнулась в сторону от дорожки.

И тут же ощутила жгучую боль в руке. Она рванулась и почувствовала, что ее волосы в чем-то запутались. Кое-как ей удалось взобраться на верхнюю планку ограды, идущей вдоль поля. Осматривая руку, она обнаружила на запястье кровь. Только теперь Кристина поняла, что ограда опутана колючей проволокой. Ржавый шип глубоко поранил ее руку, проволока стала капканом для волос. Легкая боль на шее показывала, что там тоже есть царапина.