С того самого дня, как Лиза впервые увидела Стаса, бегающего с Андреем и Димой по детской площадке панельной многоэтажки, в которой тогда жили Соколовы, её сердце занимал лишь он. Стас тогда заливался веселым смехом, закинув синий игрушечный автомат на плечо, и криками «Та-та-та-та-та» изображал, что отстреливается от объединившихся братьев Соколовых. Сколько лет прошло с тех пор? Много, больше восемнадцати, почти целая жизнь. А вот только Лиза так и осталась в роли наблюдающей за Стасом через стекло, а ей бы хотелось совсем иного. Девушка мечтала, что однажды Макаров увидит в ней красивую, достойную женщину, но годы шли, а этого не происходило.

Стас никогда не смотрел на Лизу так, как Дима глядел на Лику. Макаров, казалось, вообще никогда не видел Лизы, она была для него, будто мебель, будто фон, присущий этому дому. Никогда за все эти годы, что Лиза и Стас знали друг друга, он не взглянул на неё с интересом, как на женщину. Девушку это злило, она как могла пыталась привлечь внимание друга брата, но всё безрезультатно. Стас был вежлив с ней, но не более, и эта проклятая учтивость злила Лизу больше всего.

Лиза с отвращением вспомнила выпускной вечер в школе, когда она напилась в попытке забыть Стаса и переспала с соседским мальчишкой, просто чтобы доказать самой себе, что может кому-то нравиться, что может быть желанной. Доказать Лизе ничего не удалось, на следующий день этот мальчишка о ней и не вспомнил, а девушка забеременела. Вопрос об аборте даже не поднимался, потому что Лиза слишком долго молчала, чтобы можно было провести эту операцию без угрозы для её жизни. Так она стала позором семьи Соколовых.

Лиза отпрянула от окна, когда Лика направилась к дому, не хватало еще, чтобы её заподозрили в подсматривании. Девушка выскользнула из гостиной и наткнулась на Дениса Владимировича, выходившего из кабинета отца.

- Привет, Лизок, - Денис Владимирович добродушно улыбнулся племяннице. Лиза всегда нравилась ему больше братьев, тихая, застенчивая девчушка, коротавшая время с книжками.

- Здравствуйте, дядя Денис, - она улыбнулась в ответ.

Дядя и племянница вышли вместе в холл, не обращая внимания на Валерия Владимировича, который покинул кабинет вслед за братом и теперь шёл несколько позади них.

- И куда мы так спешим, красавица? – спросил Лизу дядя.

- На кухню, что-то Варя моя затихла, нигде её не слышно, наверное, опять печенье таскает у экономки. Наесться, а потом её ужин не заставишь проглотить, проказница она у меня, - девушка улыбнулась, думая о дочери.

- Тоскливо ты живешь, Лиза, тоскливо. Не так должна жить молодая красивая девушка, не об украденных печеньях думать.

- Да, что вы? Бросьте, дядя Денис, у меня всё хорошо.

- Учиться тебе надо, поступай куда-нибудь. Отец наймет няньку и ты вздохнешь свободнее. А там глядишь, и кавалер какой-никакой появиться, - Денис Владимирович добродушно хлопнул племянницу по спине.

- Она уже отметила окончание одного учебного заведения очень весело, теперь вон Варю всей семьей воспитываем, - отрезал догнавший их Валерий Владимирович, - давай, пусть еще одного ребенка родит непонятно от кого.

- Валера, ну что ты такое говоришь? – брат недовольно посмотрел на отца Лизы.

Девушка склонила голову, и, промямлив что-то нечленораздельное в качестве прощания с дядькой, поспешила на кухню, оставив братьев одних.

- Позор она мой, позор, - вздохнул Валерий Владимирович, - ну, ладно, что об этом?

- Всяко в жизни бывает, не одна же Лиза родила ребенка вне брака, - возразил Денис.

- Не одна, - согласился Валерий, - но поверь, мне от этого не легче. Не могу теперь смотреть на сынка Павловского, обрюхатевшего мою дочь. А он живёт себе и в ус не дует, морда его бесстыжая! Даже к Варе ни разу не пришёл, конфетку не принёс! Дело даже не в том, что от него нужно что-то, дочь и внучку я сам обеспечу, но сам факт! Сукин сын!

- Будет тебе, брат, заточили девчонку в доме, будто средневековье какое-то на дворе. Дело твоё, конечно, решай сам. Но мне кажется, что ты не прав. Лиза ведь не дура, да уже и не девчонка малолетняя, - Денис Владимирович задумчиво почесал затылок. - Ладно, дочь твоя, решай сам. А пока давай до встречи.

Братья Соколовы пожали друг другу руки и распрощались полные надежд и планов на предстоящее назначение Андрея, о Лизе уже ни один из них не думал.

***

В это время будущий глава края возлежал на широкой кровати в одном из лучших публичных домов города. Комната, в которой его обслуживали, была обставлена с вульгарной роскошью: огромная кровать с балдахином, который скрывал зеркало, укрепленное над ложем, еще одно зеркало украшало противоположную к кровати стену от пола до потолка, темно-синие с золотом шторы были задернуты, создавая приятный полумрак.

У ног Андрея Соколова свернувшись калачиком, лежала белокурая женщина, её тело было покрыто свежими следами от кожаной плетки, на ребрах начали проявляться синяки. Женщина молилась, чтобы Андрей наконец-то ушел, у него оставалось еще 10 минут, и она беззвучно шептала слова просьбы к Богу, чтобы время текло быстрее, но казалось, что стрелки часов замерли.

Наконец, оплаченного времени осталось 6 минут, и проститутка уже готова была вздохнуть с облегчением, но оказалось зря. Андрей, потягиваясь, поднялся и грубо схватил женщину за плечо.

- Давай-ка, напоследок поработай ртом, - приказал он, наматывая на кулак её волосы, заставляя прижаться лицом к его бедрам.

Женщина послушно выполнила желание клиента, она была готова на всё, что угодно, лишь бы Соколов скорее ушел. Проститутка старалась сделать всё возможное, чтобы этот клиент поскорее кончил и отпустил её, ибо хватка у него была железная. Когда наступила разрядка, Андрей громко застонал, с силой выдернув руку из волос девушки, отчего ей показалось, что перед глазами заплясали красные точки, а череп налился свинцом. Схватившись за столбик кровати, чтобы не упасть, она смотрела как её жестокий клиент направился в ванную, по дороге собирая свои вещи.

Наконец, он вышел из душа, одетый в дорогой серый костюм, женщина невольно удивилась тому, насколько внешний презентабельный вид обманчив, этот мужчина был ужасающе жесток, злобен и коварен. Андрей Соколов был привлекательным мужчиной, плотного телосложения, с русыми волосами, серовато-зелеными глазами и длинноватым носом.

- Ты мне понравилась, Марина, возможно, в следующий раз я снова возьму тебя, - пообещал Андрей, подойдя к девушке, он небрежным движением погладил её грудь.

- Я рада, что тебе понравилось, - низким волнующим голосом ответила женщина, - ты – настоящий самец, у меня давно такого мужчины не было.

Марина смотрела на Андрея и беззастенчиво лгала, ведь он именно для этого затеял ненужный разговор. Она и так знала, что ему понравилось, а вот сама Марина будет вспоминать сегодняшний день с содроганием. Хорошо, что хоть этот урод заплатил щедро. Но показать своего истинного отношения к Соколову она не могла, поэтому, улыбнувшись, она провела рукой по ширинке его брюк.

Андрей самодовольно улыбнулся, растянув тонкие губы в подобии звериного оскала. Он был настолько уверен в себе, доволен собой, что даже не заподозрил Марину во лжи. Андрей Соколов считал себя самым главным человеком на планете Земля, и ничто не могло поколебать его уверенность в этом. Выйдя из комнаты, в которой провел два увлекательных часа, Андрей встретил своего лучшего друга Стаса Макарова, что поджидал его в коридоре.

- Ну, как тебе эта телочка? – спросил Соколов.

- Хороша, чертовка, у меня до неё не было азиаток, - ответил Макаров.

Друзья часто наведывались в этот бордель, но Стас обычно выбирал одну и ту же проститутку, а вот Андрей любил разнообразие. Блондинки, брюнетки, рыжие, европейки, азиатки, чернокожие – Соколов был всеяден, никаких особых предпочтений у него не было. В конце концов, он убедил в прелести частой смены женщин и друга.

- Мне вообще нравится в этом заведении, я тут всех опробовал и все девки хороши. Да и сама мадам еще хоть куда, - улыбаясь, сказал Андрей, подходя к охраннику, дремавшему в кресле, тот встрепенулся и открыл входную дверь для покидающих гнездо разврата клиентов.