Приподнявшись на локте, Ник огляделся. Из круглых окошек падает мягкий свет.
Значит уже день. А была ли ночь? Отдохнувшим Ник себя не ощущал. Не может быть, что тот небольшой трах с малюткой его так утомил? Странное дело. . .
Оргазм, который он испытал с маленькой женщиной теперь уже превратился в воспоминание. Но пережить такое Ник был не прочь еще раз. Самой Ризи не видно. Убежала в супермаркет?
Ник ухмыльнулся. А есть ли тут магазины?
Мочевой пузырь напомнил о себе.
«А где же у нее туалет? »
Ник заметался по домику, потом, махнув рукой, быстро натянул свои штаны и выскользнул на улицу. Но у круглых домиков нет углов! !
Тревожно озираясь по сторонам, Ник с облегчением пустил струю на пыльную землю с противоположной стороны от входа в домик.
В деревне тихо. Не хлопают двери, не бегают дети, не слышно никаких звуков домашней работы во дворах. Да и дворов здесь не было! Круглые домики в беспорядке разбросаны по долине между двух холмов под слепящим светом двух солнц.
Уж не осталась ли Ризи единственной жительницей деревни? А может она оборотень и будет пить из него кровь по ночам?
Ник содрогнулся и пощупал свою шею. Никаких ранок и болячек.
Ясно одно-сидеть в этой тихой деревни нет толка. Надо найти кого-то знающего-местного мага, например, и просить его об отправке домой, на Землю, в Москву.
«С чего бы местному магу снисходить до моей персоны? Ведь та красотка и ее хвостатый подручный едва не угробили меня? ! Они точно были магами! Странно, что мат на них так подействовал. . . Явно есть в наших русских ругательствах какая-то могучая сила! »
От звука хриплого кашля, Ник шарахнулся от тропинки в сторону.
Под кустом с мясистыми ярко-зелеными листьями сидел на чурбачке маленький старичок с кружкой в руках.
Седая борода до пупа. Из одежды только грязная набедренная повязка. Старичок загорелый до кирпичного цвета. Ручки, ножки тонкие, мосластые, а живот выпяченный, тугой.
– Чего испугался, кер?
– Я не кер, дедушка.
– А мне все равно. . .
Старичок прикрыл глаза и шумно отхлебнул что-то из кружки.
– Садись, кер, Не заслоняй солнышки. . .
Ник огляделся и присел на корточки. Садиться рядом со странным аборигеном не хотелось. А вдруг у него вши или какие заразные болячки?
– Меня зовут Ник.
– А меня– Чайр. . .
– Где же все жители деревни?
– А здесь нас только двое и Ризи. . .
– У вас, что эпидемия случилась или пришли враги?
Все умерли или убежали? Домиков же много! А никого не видно и не слышно.
– Не торопись, Ник, сходи-ка и зачерпни из бочки, что у крыльца полкружки.
– У какого крыльца?
– У моего. . .
Ник протянул руку. От старичка шел могучий дух перегара. «Так он уже внедрил, как следует! »
– А где твой дом?
– Большой, но глупый кер! Открой глаза! За этим кустом!
Старичок возмущенно засопел.
Ник пожал плечами и, обойдя куст, обнаружил один из круглых домиков, но этот совсем покосился и пол в нем видимо наклонился градусов на 30.
Как в нем живут?
Рядом с трухлявыми ступенями стояла бочка, прикрытая ржавым железным протвинем.
Приподняв, протвинь, Ник увидел, что бочка наполовину залита водой и судя по запаху дождевой и стоялой.
Ник понюхал кружку. Пахло водкой.
«Да хрен с ним! »
Ник зачерпнул мутной зеленоватой воды и вернулся под куст к дремлющему Чайру.
Старичок быстро выхватил кружку из рук Ника и, обхватив ее ладонями, забормотал скороговоркой какую-то абракадабру:
– Пикапу-стрикапу, морики-ерики. . .
Понюхал и с удовлетворением сопя сизым носом, приложился к кружке.
– Живот будет болеть. . .
– Глупый кер. . . нюхни!
Ник осторожно потянул носом. Из кружки пахло водкой.
Заглянув в сосуд, Ник увидел знакомое прозрачное мерцание спиртного напитка.
Старичок за несколько секунд превратил дождевую воду в водку!
– Так ты маг?
– Нет-просто у меня есть дар великого Гаргилла! Превращать воду обычную в воду огненную! Глотни, не бойся!
– С утра и без закуски не пью! Кто такой Гаргилл?
– Какое утро, милок? ! Утро было давным– давно-теперь день!
– Сколько часов длиться день?
– Что такое часы, кер?
– Да не кер я!
– А похож.
Дед отхлебнул еще.
– Кто такой этот Гаргилл?
– Маг.
– А где его найти?
Старичок пожал плечами.
– Зачем?
– Спросить кое о чем!
– Ищи. . .
Квакнул дед и рыгнул.
У этого старого алкаша ничего путного не узнать. Ник поднялся на ноги.
– А куда ушла Ризи? Может, видел?
– Видел. Стриков кормить пошла.
– А где это?
Старичок махнул рукой направо.
Солнышки жарили немилосердно. Подмышки у Ника запотели.
«Вернусь я лучше в дом! »
Ник оправился по тропинке обратно.
Оглядев свои грязные босые лапы, Ник скинул одежду и нырнул в бассейн.
Прозрачные тинки быстро избавили его от грязи и пота.
«Не мешало бы и позавтракать. . . »
Правда, аппетита никакого не было. Была усталость. Словно он всю ночь таскал уголь в ведрах или кантовал ящики. Был в жизни Ника и такой опыт.
Откинув голову на край бассейна, он задремал.
Разбудила Ника Ризи.
Свеженькая, бодрая, словно и не с жары пришла. Положив широкополую шляпу плетеную из соломки на пол она защебетала.
– Милый Ник устал и хочет кушать? Не сердись, все сейчас будет готово!
Сидя в бассейне Ник, наблюдал, как маленькая хозяйка готовится к обеду.
Из корзинки, что она принесла, быстро появились на свет плоды величиной с крупный грейфрут, но только фиолетовые.
Из шкафа в стене Ризи извлекла поднос с тарелочками и блестящий квадрат, напоминающий обычную кафельную плитку.
– Мужчины не должны видеть, как готовиться еда, мой Ник. Иди, приляг.
Не успел Ник выбраться из бассейна, как ему была предоставлена мягкая, отглаженная простыня.
Вытершись, парень отправился на постель. Ризи из какого-то бокового шкафчика в стене вынесла раскладную ширму, расписанную яркими бабочками и установила у ложа.
Теперь Ник не мог видеть, как малютка готовит обед.
«Странные обычаи у них. Но главное посуду мыть не заставляет! »
Ник вспомнил Маринку, однокурсницу, с которой прожил в гражданском браке два года.
Сначала все замечательно. Бурный секс в любом месте квартиры, . . . а потом суровые будни и разборки кому идти в магазин, а кому выносить мусор. . . Хорошо, что ребенка не завели. . . . Расстались с облегчением-настолько друг другу надоели!
Если бы Маринка также как Ризи его обихаживала, может и не расстались бы.
«Ты махровый эгоист, Коля! Ты любишь, уважаешь только свою задницу! Крикнула Маринка, перед тем как хлопнула дверью. »
Ник не считал себя махровых эгоистом. Да и что это за слово– «махровый» ?
Он же не халат?
Обед сегодня был подобен вчерашнему, вот только мясо другое-нежное, буквально таяло во рту.
Напиток в пиалах сегодня тоже иной. Белый как молоко, но крепкий как ликер.
– Что это?
– Сок гивы, милый Ник.
– Он тоже возбуждающий, как тот вчера. . . гм. .
– Разве тебе не понравилось?
Ник покраснел.
– Я не сделал тебе больно?
– О, милый, твой корень сладок и крепок, а твои ласки словно пожар! Твои руки сильны, как ветви дрона, а губы нежны как листья жели!
«Ни черта не понятно, но приятно! »
– Сегодня мы будем любиться по другому, милый Ник!
– То есть?
– Сегодня я буду наверху, а ты моим ездовым гридом.
– Что такое грид?
– Могучий и красивый скакун с равнин сапфировой страны, милый Ник! Ты такой же крепкий, сильный и большой!
Голос малютки звенел, на лице счастливая улыбка, глаза искрятся любовью.
«Похоже, меня сравнили с конем! » – подумал Ник и брякнул невпопад:
