Внутри церкви было много света, пробивавшегося в узкие оконца, и квадратами ложившегося на чисто вымытые дощатые полы. Горели, чуть потрескивая и шипя, свечи возле иконостаса, украшенного по-деревенски накрахмаленными и расшитыми рушниками. Здесь было прохладно, несмотря на то, что солнце стояло высоко и на улице уже пекло вовсю.

  Обряд уже начался. Лера с детьми подошла ближе, а я остался стоять рядом с Михаилом Исааковичем. Мы стояли молча.

  Когда все положенные слова были сказаны, молодой священник щедро окропил всех святой водой. Люди потянулись к выходу. Я заметил на лице Аллы Тобольцевой брезгливую гримасу. Она достала из сумки платочек и аккуратно вытерла несколько капель воды.

  Уже на крыльце, пропустив Леру вперед, я вышел за ней. Мы молча усаживались в машину, когда ко мне подошел Михаил Исаакович и негромко сказал:

  -Игорь! Завтра в десять часов утра я, в качестве близкого друга и нотариуса покойного, собираю всех, чтобы огласить его последнюю волю. Поскольку Валерия Николаевна и ее сын Даниил непосредственно упомянуты в документе, необходимо их присутствие. Я хотел бы, чтобы вы тоже присутствовали там. Хотя бы в качестве доверенного лица Леры. Я думаю, что мне может понадобиться ваша помощь.

  Лера сердито сказала:

  -Я считала, что той ночью дала исчерпывающие объяснения. Простите, я очень плохо переношу сейчас общество людей, и хотела бы, чтобы меня оставили в покое. Тем более, не хотела бы привлекать к этому мероприятию ребенка.

  Он строго посмотрел на нее и сказал:

  -Учитывая те обстоятельства дела, которые мне известны, я вполне адекватно оцениваю вашу реакцию на мое предложение. - Он пожевал сухими губами и неожиданно просто и по-человечески сказал: - Володя был моим другом в течение многих лет. Мы вместе хоронили моего сына, умершего от рака в тридцать лет. Я чувствую себя обязанным сделать то, о чем он меня просил. И я даю вам слово, что не буду уговаривать вас, вы вольны поступить так, как сочтете нужным. Я только могу просить вас не поступать необдуманно. Если он причинил вам боль каким-то своим поступком, думаю, он ни в коем случае этого не хотел.

  Он поклонился и отошел.

  Лера подняла голову и звенящим голосом сказала ему вдогонку:

  -Мы придем.

  Уже в машине она повернулась ко мне и закрыла глаза:

  -О, Господи, дай силы пережить и это.

  Я завел машину и сказал:

  -Если хочешь, я пойду завтра туда сам.

  Она промолчала, но отрицательно мотнула головой:

  -Нет. Мы с Данилой будем там.

  Проводить Тобольцева-старшего собралось так много людей, что для нас необходимость оставаться на поминки, кажется, отпала.

  Мы посовещались и решили ехать в дельфинарий, везде висели рекламные плакаты с графитно-черными улыбающимися мордами. Данька с Сашей, наконец, оживились.

  Заехали домой, Лера решила переодеться во что-то, больше подходящее для развлекательной прогулки.

  Она спустилась по лестнице в полотняном платье с простыми кружевами, свежая и прохладная. Плетеные сабо на высокой подошве и подходящая соломенная сумка с полотняными вставками придавали ее облику законченный дачный вид.

  -Я готова! - торжественно объявила она.

  Стукнула входная калитка, и мы обернулись.

  По плиточной дорожке к нам шел Анатолий и высокий темноволосый парень, лицо которого мне показалось смутно знакомым. Оба улыбались.

  Парень сдвинул темные очки на волосы и присел, широко расставив руки. Сашка и Данил с разбегу запрыгнули на него, вопя и гримасничая, как два индейца. Захватив их одной рукой, вторую он протянул мне:

  -Сергей Чайка.

  Я коротко кивнул:

  -Игорь.

  Лера молчала, и я оглянулся на нее.

  Вот это да! Если можно сказать, что она светилась, то это ничего не сказать. Глаза сияли, чуть скуластые щеки покрылись румянцем, губы... Впрочем, губы, как губы. Куда это меня занесло?

  Сергей шагнул к ней, взял за руку и поцеловал в ладошку:

  -Видишь, я обещал, и я вернулся.

  Лера пришла в себя, молча кинулась ему на шею. Он осторожно попытался отстранить ее, засмеялся:

  -Ты, прямо как с фронта, встречаешь!

  Лера пробормотала ему в шею:

  -Представь, мы чуть не уехали в дельфинарий. Почему не позвонили?

  Анатолий сказал:

  -Да я и сам не знал, что все так быстро получится. Брат приехал и прекратил весь этот балаган. Единственное, вам с Сергеем пока нельзя уезжать отсюда, но, я думаю, пару дней - и мы утрясем и этот вопрос.

  Лера, наконец, оторвалась от Сергея. Она встревожено спросила:

  -Вы, наверное, голодные все?

  Данька с Сашей переглянулись, и мордочки у них вытянулись. Ясное дело, перспектива посмотреть на дельфинов откладывалась на неопределенный срок.

  Анатолий предложил:

  -Давайте так: мы забираем детей, и едем в дельфинарий. Обещаем не спускать с них глаз. А ты приведешь себя в порядок, и подъедете с Лерой, на ее машине, к нам. Заодно и поужинаем, и пообедаем. Как вам такой план?

  Лера неожиданно покраснела, а Сергей почесал переносицу.

  -На мой взгляд, план просто замечательный.

  Мы усадили детей в джип Анатолия, и, посигналив, отъехали.

  По дороге я рассказал ему о предстоящем завтра чтении завещания. Мы с ним сошлись во мнении, что Леру ни за что нельзя туда отпускать одну. Одна Алла чего стоит, а там еще и Лидия Петровна. Впрочем, решил я, она, наверное, при чтении присутствовать не будет. Я наблюдал за ней в церкви, она очень плохо выглядела.

  Сашка с Данькой сзади резвились, как кролики. После возвращения Сергея они оба повеселели.

  Оба услышали наш разговор о завещании. Неожиданно над моим плечом появилась темноглазая Данькина мордаха:

  -А правда, что там, в соседнем доме, наследство?

  Я вздохнул:

  -Данька, ты себе как представляешь, что такое наследство?

  Он забавно скосил глаза:

  -Ну, золото там всякое, бриллианты. А, еще картины! Знаете, в таких больших рамах. Наверное, из-за всего этого и убили Милкиного деда.

  Я повернулся:

  -Давай только с мамой ты своими догадками делиться не будешь, а то она и так вся на нервах.

  Данил возмутился:

  -Да что я, совсем без понятия, что ли?!

  Если честно, представление мне понравилось. Обычно животные в цирках выглядят как-то принужденно, но только не дельфины. Кажется, они от своего актерства получают истинное удовольствие.

  Окатив нас тучей брызг, они выплыли за сетчатый барьер. Анатолий договорился со служителем, и детям разрешили покормить дельфинов и сфотографироваться с ними.

  Анатолий, оставшийся рядом со мной, оперся о барьер обеими руками и вздохнул:

  -Скучаю по своим матрешкам. У меня две дочки, Лера и Маша. Старшая чуть младше Александры, а Машке скоро два исполнится. Замечательная девица! Отправил их с женой к ее родне, теперь холостяком живу. А у тебя дети есть?

  Я кивнул.

  -Есть, тоже дочка. Только она взрослая совсем, замужем, живет в Германии. Они с Лерой - подруги.

  Анатолий достал из кармана сигареты, протянул мне.

  -Ты извини, я, как тебя увидел, подумал, что вы с Лерой... Ну, то, что ты женат, это сразу видно. И решил, что начальник, голову девчонке морочишь. Мужик ты видный, при деньгах, бабам такие нравятся.

  Я усмехнулся.

  -Да заметил я, как ты на меня глазами сверкал. Я Леру люблю, и жизнь ей портить ни за что бы не стал. - И неожиданно для себя, рассказал: - Когда мы с ней познакомились, у меня жизнь под откос летела. За три года до того моя жена с дочерью попали в аварию. У Жанны одна сторона лица долго в шрамах была, а Лена... В общем, она передвигается в коляске. В той аварии она сильно повредила позвоночник.

  -Погоди, ты же говорил, что она замужем?

  -Ну да, Лера и Данька ее с женихом и познакомили. А потом и Жанна отошла, сделала пластику лица, работает, общается с людьми. Вот только в автомобиле ездить не любит. Можно сказать, Лера вернула мне не только семью, но и жизнь. Я ей по гроб теперь должен, понимаешь?