- Ну что с тобой делать, я думаю, будет интересно, обязательно сходи в ..., посмотри .... - Это я уже не дослушала, пообещав рассказать и выслушать все по телефону уже из Питера, ведь времени было мало.
Вещи я собрала достаточно быстро и задержала всех, в общей сложности на час, со сборами и телефонным разговором и вот мы выехали. У меня была небольшая дорожная замшевая сумка из разноцветных приятных оттенков кусочков кожи, подходящих изумительным образом под все мои наряды. В сумке лежал шерстяной костюмом моей же ручной работы цвета тела с оттенком фиалки комбинированный гладкой вязкой спиц и ажуром крючка для театра и сапоги для создания изящного образа девушки под ослепительно желтое велюровое пальто с беретом и палантином того же цвета в котором я была одета и сейчас. Я же решила не мудрить и ехала в джинсах и каштановых ботинках под сумку, как в прочем и вышла сегодня из дома.
Дорога предполагалась длинная, шутка ли, снег и лед, кругом колея и нечищеная предпраздничная дорога. Меня опять посадили на сидение рядом с водителем, видимо, чтобы лучше видеть и слышать, а Андрей сел сзади и пододвинулся ближе к нашим креслам, чтобы быть ближе своими фарами светящихся глаз к нам. Естественно в такой позе мужичине ростом 180 было не так комфортно как на первом сидении, но видимо это было ему в радость.
В дороге мы перезнакомились еще ближе, выяснили, где все живут и учились, какого возраста у них дети и всякой ерунды еще с три короба. Пели их любимые песни - они затягивали, я подхватывала, если знала слова. На удивление великолепный бархатный голос Андрея точно в терцию дополнял голос Павла, и дуэт был великолепным и таким душевным.
- Мы поем в терцию? - прозвучал вопрос - как ты определила?
- Я музыкальную школу закончила - тихо ответила я и все многозначительно обернулись на меня, видимо это добавило баллов в мою копилку в их глазах.
Я обнаружила некую разницу песен моего поколения и компании из чужого мира со своими приоритетами и интересами, что ничуть не портило приятность компании, в которой постоянно звучал великолепный бархатный голос Андрея уже разговорившегося в пути. Через несколько часов я, уже изнемогая от желания что-нибудь перекусить, предложила остановиться у какого-то кафе, на что мне было безапелляционно сказано:
- Еще рано.
Я попыталась что-то возразить, но меня не услышали или не захотели услышать и я, будучи безумно субтильной и стеснительной тихо переваривала свой желудок еще три часа, пока наконец-таки мужчины не соизволили проголодаться. По дороге несколько раз мы почти застряли в снежных колеях наполненных колкой водой, но благополучно выбрались, сложная была трасса, долгая и интересная. Напевшись, наговорившись, обсмеявшись до безумия и уже почти породнившись, за более чем 8 часов пути, мы с Андреем были высажены у станции метро, так как Павлу было еще далеко ехать в противоположную сторону в Петергоф, а нам оставалось несколько остановок метро.
- Нам сюда..., после эскалатора налево..., дальше по платформе до конца..., остановись..., давай сядем..., наверх на эскалатор..., налево... - заблаговременно озвучивал мне предстоящий маршрут Андрей.
Пока мы ехали в метро, он наслаждался появившееся у него возможностью наблюдать меня с другого ракурса, иного, чем заднее сидение машины с подогнутыми коленками и придвинутым торсом к первым сидениям, чтобы быть ближе к центру событий. Я краем глаза на всем протяжении пути в метро ловила взгляд его горящих глаз на своих уже не накрашенных губах и инстинктивно облизывала их, когда они становились сухими от отсутствия помады, которая уже давно стерлась и не была накрашена заново, он смотрел только на них, чем вводил меня в некое смущение. При подходе к эскалатору мы уже выясняли его и мой возраст:
- Сколько тебе лет? - спросил он.
- 27,
- А мне 39.
- О, моей маме 44, она старше тебя всего на 5 лет. - Заулыбалась я, вызвав недоумение у Андрея и вопросительный взгляд.
- Она меня рожала в 17, папа старше маму на 7 лет и они до сих пор любят друг друга - удовлетворила я любопытство Андрея.
- Значит я такой старый....
- Нет, мне просто в голову больше ничего не пришло для сравнения, а мама у меня молодая. - Заулыбалась я.
Он был удовлетворен моим ответом, потому что хмурые морщинки на лбы разгладились и, лицо приобрело, как и прежде улыбку.
При выходе из метро мы зашли в ближайший супермаркет для приобретения провизии к ужину. Андрей быстро выбирал необходимые ингредиенты, видимо сопоставляя с наличием в доме, оставленном им перед поездкой, и остановился надолго лишь у витрины с алкоголем. Я наблюдала за его действиями со стороны и отметила при моем приближении перемещение от самых дорогих моделей на витрине к самым дешевым и обратно к медиальному сегменту.
- Что выберем? - обратился он ко мне.
Видя его перемещения и, явное отсутствие желания тратиться, я произнесла:
- Не будем мудрить, возьмем то, что пользуется спросом у большинства. Уже вечер и нам отсутствие наибольшего числа бутылок подскажет вкусы большинства местных знатоков - и указала рукой на ниши с наибольшим отсутствием бутылок.
- Ты считаешь, что это выбор большинства понравится и тебе? - спросил он.
- Думаю, что посетители этого магазина живут неподалеку и уже не раз покупали данный продукт, а пользуется спросом то, что им понравилось и не ввело в разорение - объяснила я свою точку зрения.
- Мудро! - Произнес мой супер-маркетный гид по праздничному Питеру, обрадованный данным выбором и упаковал на кассе все приобретенное в пакеты.
Мы вышли на улицу. Оборачиваясь по сторонам, Андрей попросил:
- Подержи пакет - и полу-зашел в маленькую палатку что-то выбирая, вышел же он с бутоном нежно розовой розы на длинном стебле - Это тебе под цвет твоих губ.
Я засмущалась своим, не накрашенным губам и, заулыбалась его внимательности:
- С приездом - добавил он.
Как хорошо, что на улице было холодно и, скорее всего он не заметил, как меня бросило в краску от смущения, потому что щеки и так от мороза были окрашены. До дома шли пешком.
- Прямо..., на перекрестке налево..., сворачивай во двор..., второй подъезд..., лифт налево..., - постоянно корректировал движение Андрей.
Лифт поднял нас до квартиры, и мы вошли в темноту, щелкнул выключатель и длинный узкий коридор высветился обычными обоями, зеркалом, заблестел остатками прежней роскоши давно не знавший ухода паркет.
- Проходи, раздевайся. - Плюхнулись на пол пакеты с провизией. - Вот тебе тапки.
- Спасибо, у меня свои, - ответила я и Андрей, пока тот быстро прошел на кухню, шаркая тапками и уже оттуда хлопая дверью холодильника спрашивал:
- Ты суп будешь?
- Какой суп?
- Борщ, а извини, он уже успел в холодильнике испортиться, пока меня не было, ну ничего, сейчас что-нибудь придумаем. - И он продолжил пока я раздеваюсь в прихожей чем-то звенеть и греметь дальше.
Я нерешительно зашла на порог тускло и невнятно освещенной кухни в своих тапках. Увидев Андрея, сидящего за подобием углового дивана, сделанного кустарно и забросанного какими-то ковриками, уже давно потерявшими цвет и фактурность, я остановилась. Мне как-то не хотелось проходить дальше и видеть эти странные коврики на диване, кучу пакетов, из которых он доставал купленное только что в магазине.
- Я могу сходить в душ, пока ты чем-то занят? - робко спросила я.
- Да, конечно, пойдем я все покажу.
Вода в душе была теплой и резко пахла хлором, занавески у ванны не было, поэтому вода капала на пол и раковину. Я вымыла голову, нагрела затекшее в машине тело теплыми струями воды. Привела мысли в порядок от своего вероломства и путешествия за несколько сот километров от дома без ведома родителей. Да, я ничего не сказала им, чтобы их не волновать неадекватностью этого единственного поступка в моей жизни. Я сложила все принадлежности в свой институтский несессер, оделась во все домашнее, вытерла вымокший за это время пол тряпкой, любезно лежавшей под ванной, вышла и тихо позвала: