— Юрка! Что с тобой? Отзовись, Юра!

Сергей повернул его отяжелевшее тело на бок и увидел в открытых глазах Столярова безжизненную пустоту. Внезапно стрельба прекратилась и наступила гнетущая тишина. Во главе с лейтенантом Ласкиным к ним уже бежали солдаты из передних боевых машин, часть из которых, не останавливаясь у лежащих на земле друзей, устремились к месту засады, растягиваясь цепью и держа наготове оружие. Рядом с Бирюковым остались санинструктор роты сержант Щербак и еще несколько солдат.

— Что тут у вас? — спросил Щербак, опускаясь на колени рядом с Сергеем и ставя рядом с собой большую медицинскую сумку. Так как Бирюков опустошенно молчал, санинструктор перевернул тело Столярова на спину и увидел его пробитую в нескольких местах грудь.

— Убит он, Ваня, — тихо сказал Бирюков.

— Сейчас и я вижу, что убит. А ведь он, Серега, собой спас какую-то нашу машину, а в каждой не менее десяти человек, — Щербак пальцами закрыл глаза погибшего.

— Да, спас, — отрешенно повторил Бирюков.

— Ты-то сам как? Не зацепило?

— Нет.

— Тогда так, Сережа, возьми его оружие, потом сдашь в роту, а я организую сюда носилки и повезем Юрку в нашей санитарной машине. Да очнись ты, Серега!

— Ваня, мы же с ним в роте с первого дня, он же на море хотел…, - слез у Бирюкова не было, он словно оцепенел от такой внезапной потери друга. В стороне дувалов прозвучало несколько одиночных выстрелов и опять все смолкло. Оттуда вразброд выходил взвод одиннадцатой роты, сматывая в бухту провод и неся трофейное оружие. Солдаты оживленно переговаривались между собой. Столярова унесли в «санитарку», медицинский броневик, а Сергей, закинув егоавтомат себе за спину, пошел им навстречу.

— Бирюков! — Сергей обернулся. К нему бежали его командир взвода лейтенант Волин и несколько саперов.

— Фугас, Сергей? — запыхавшись, спросил его Волин. — Кто обнаружил провод?

— Я его увидел, а он первым и побежал к нему, чтобы перерезать, — Сергей помолчал и добавил. — Первым и погиб, вот его автомат и щуп.

— Ладно, это потом, сейчас надо найти и снять заряд. Ты, Бирюков, иди возьми ту бухту провода и пока не подходи к дороге, а мы, — он повернулся к своим солдатам, — снимем этот чертов фугас. За мной!

Сергей перехватил у автоматчиков кольцо провода и через локоть стал продолжать его сматывать до того места, где он был прикопан в землю.

— Стой, Бирюков! Дальше не ходи! Будь там, пока мы здесь управимся! — крикнул ему лейтенант. Он осторожно стал обследовать щупом большую старую воронку. Острие щупа уперлось во что-то твердое. Волин отбросил его в сторону, встал на колени и подушечками пальцев рук начал отгребать верхний слой земли. Вскоре показался железный корпус авиабомбы. К лейтенанту подсели солдаты и сержант его взвода, и они втроем руками откапывали страшную находку.

— Нежнее, ребята, нежнее, только бы до взрывателя добраться, — шептал Волин.

— Есть, товарищ лейтенант! Вот он!

— А ну-ка, дай я его поглажу, ты смотри какая длинная эта игрушка. Он сдул остатки земли с электровзрывателя и внимательно его рассмотрел. К нему был прикреплен конец провода. Волин достал из своей сумки маленькие щипчики и перекусил его у основания взрывателя. Он поглядел на своих помощников:

— Я сейчас буду извлекать взрыватель, а вы, бойцы, бегом отсюда и укройтесь за броней машины! Эй, Бирюков! Брось этот провод и тоже уходи отсюда!

Когда все ушли, Волин еще раз осмотрел взрыватель, мягко обхватил его тремя пальцами и сделал первый оборот против часовой стрелки. Так, все нормально. Еще один оборот. Все нормально. И лейтенант быстро-быстро выкрутил взрыватель с головной части бомбы, положил его себе в сумку и присел на край воронки.

— Ну что, Волин? — это уже крикнул майор Масливец, вместе со всеми стоявший за первой БМДэшкой.

— Все нормально, подгоняйте сюда какой-нибудь грузовик, не оставлять же ее здесь, товарищ майор.

Авиабомбу в 250 кг и длиной более одного метра саперы погрузили в ГАЗ-66 минометчиков и закатили ее под деревянные сиденья. К вечеру, проехав провинцию Логар и преодолев перевал Терра, первая колонна 56-й десантно-штур-мовой бригады прибыла в пункт назначения, провинцию Пактия, где на южной окраине Гардеза солдаты начнут оборудовать постоянный палаточный городок.

Тогда еще никто не знал, что через месяц лейтенант Ласкин будет ранен двумя пулями в голень правой ноги, и он год пролежит в госпитале с аппаратом Илизарова. Что через полгода погибнет рядовой Бирюков, обезвредив противотанковую мину и вытаскивая ее из лунки, сдвинет с места другую, соединенную шнурком с первой, мину, установленную в этой же лунке на неизвлекаемость. Таким ловушкам моджахедов научили западные инструкторы. Его мама Галина Ивановна вот уже почти двадцать лет живет со своим горем, отец Николай Васильевич, не выдержав потери сына, умрет и будет похоронен в одной оградке со своим сыном в селе Азов в Крыму, а их улицу назовут именем Сергея Бирюкова.

Через год при разминировании противопехотной мины лейтенант Волин потеряет один глаз, а зрение второго будет всего тридцать процентов. Через полтора года погибнет майор Масливец, подорвавшись со своим БТР-70 на противотанковой мине.

Санинструктор сержант Щербак Иван после возвращения из Афганистана будет работать в Украине фельдшером на «Скорой помощи».

Небольшая колонна ЗИЛ-131-х в сопровождении нескольких бронетранспортеров осторожно объезжала вереницу сгоревших КАМАЗов на южной стороне Саланга. Обгорелые их останки выглядели укором людям, которые в течение многих веков политические вопросы решали применением военной силы. В разное время в этих горах Афганистана были остановлены легионы Александра Македонского, пославшего свои войска на завоевание Индии, здесь же были рассеяны орды Чингиз-Хана, не сумевших покорить Афганистан и решивших повернуть на более привлекательного и разобщенного противника — Русь. И уже в начале нашего столетия свободолюбивый афганский народ полностью уничтожал в долине Пули-Хумри — Долине Смерти — 30-тысячный корпус английской армии, пришедшей из Индии для завоевания Афганистана. А сейчас здесь гибли советские солдаты, так же, как и раньше, оказавшиеся заложниками недальновидных политиков. Но в то время об этом никто не задумывался и войска искренне верили, что они несут счастливую жизнь местному населению. Да и задача им была поставлена не завоевывать страну, не воевать до «победы», а помогать отражать вооруженные нападения отрядов моджахедов, чьи многочисленные военные лагеря были расположены в соседнем Пакистане. Но кому понравится чужой солдатский сапог в своей стране, с какой бы целью он в ней не находился?

— Когда их здесь сожгли? — спросил Потураев водителя Скворцова, который осторожно вел свой ЗИЛ вдоль сгоревших КАМАЗов.

— Неделю назад, товарищ старший лейтенант. Здесь такое творилось! Наш полк выезжал на помощь им, но не всехудалось вытащить.

— Водители погибли?

— Сгорели мгновенно. Это же цистерны-наливники, топливо сразу же воспламенилось от прямых попаданий гранатометов, и никто не успел выскочить. Потом они долго молчали, пока машины брали крутой и извилистый подъем. Опять стали появляться снежные островки, а когда — въехали в тучу, то закружило с такой силой, что дворники стеклоочистителей не успевали сметать пушистый снег с лобового стекла. Скворцов напряженно всматривался вперед, чтобы не промазать по проезжей части дороги и не улететь в пропасть. Через полчаса выехали из тучи и их ослепило яркое солнце на бездонно-синем небе. А туча осталась справа внизу, сверху казавшаяся белым комком ваты. Здесь вечные снега плотно лежали на всех выступах горной гряды, на всех вершинах и вершинках, вплоть до самого туннеля, после которого начинается спуск.

— Николай, а в самом туннеле не было нападений?

— А как в туннели нападешь? По его обеим сторонамстоят наши посты и они надежно охраняют туннель от «духов». Так что по нему мы ездим спокойно, — уверенно сказал Скворцов.