Тогда... может то, что я увидела - игра, чтобы запугать надоедливую Милу? Для того, чтобы поставить ее на место, был единственный способ - запугать ее, и Леше это прекрасно удалось. Лошадь просто очень сильно его вывела... прямо как я уже два раза, вот Леша и дал выход злости? Ведь, как раньше продумывала, даже жизнерадостные люди способны злиться...
Но разве добрые и отзывчивые люди способны измениться? Так жестоко наказать девушку... Тот Леша, какого я привыкла видеть, так бы сделать не смог. Но сделал, причем спокойно, и... с наслаждением. По крайней мере, так показалось. Наслаждение ситуацией - читалось в зеленых глазах.
Хотелось вцепиться в волосы и хорошенько их потрепать. Это не привычка, так - мимолетное, нехарактерное желание. Но здравый смысл взял верх, и моя шевелюра осталась в порядке.
Я могу рассуждать бесконечно долго, и так не приду ни к какому выводу.
Если я хочу хоть что-то понять, придется... спросить Лешу самого. Признаться, что я видела и потребовать... попросить дать ответ. Разрушить некоторые или подтвердить другие выводы.
Это и решила сделать, но не в универе. Там, где будет поспокойнее, где появится возможность остаться наедине. Так... будет лучше. Такие разговоры - они личные.
Я кивнула сама себе, и несколько окрыленная последним решением, преодолела последний пролет и замерла на первом этаже. Перед спуском в подвал.
Когда проходила мимо мусорок, глаза скашивались в их сторону, проверяя содержимое. Нет, я не искала одежду Милы. По крайней мере - не специально это делала, а на полном автомате. Тут роль сыграло женское сострадание, оно, оказывается, может проявляться даже к врагам.
Как я поняла, девушке придется бегать полуголой по всему универу в поисках своей одежды. А что может быть для девушки унизительней? Это хорошо, что сейчас идет пара, но... всегда есть вероятность встретить припозднившегося студента или просто прогуливающихся, как я. Хорошо, если это будут девушки - они только посмотрят, похихикают, пойдут дальше, а некоторые особо сострадательные предложат помощь... так бы случилось, если бы на месте Милы была другая девушка. "Мисс" знает в лицо каждый. Многие ее ненавидят за ее поведение и характер. А кто не захочет отомстить? Вполне возможно, что вот такие желающие еще и парней позовут, тайно, конечно... В худшем случае, может встретиться парень. И вот это... вот это уже жутко стыдно. Я бы после такого не смогла переступить порог универа.
Предположим, Мила никого не встретит, когда будет искать. Но - я достала мобильник и откинула крышечку - через полчаса закончится пара, а это значит - сотни студентов высыпят в коридоры. Девушка может и не успеть найти одежду. Да и... разве это реально - проверить все мусорки, не только в этом корпусе, одном из четырех, а в целом университете! Я прошла четыре этажа одного корпуса за двадцать пять минут. Это шагом. Если бы бегом - за это время осмотрела два корпуса. Меня не было... Я начала на пальцах подсчитывать количество времени. И пришла к выводу, что проверить все - нереально. Особенно, если учитывать, что один корпус, самой большой из четырех, отделен от остальных холлом с гардеробом. А там многолюдно не зависимо от времени. Ну, разве что вечером никого нет.
И опять проснулась жалость к Лошади. И я ничего не могла с ней поделать.
Вновь достала мобильник, проверила время в тщетной надежде, что до конца пары осталось всего ничего, и мне придется сломя голову бежать за оставленными в аудитории... вернее будет - раскиданными вещами. Но времени оставалось достаточно для того, чтобы поддаться сочувствию и спуститься в спортзал. Я только хотела проверить - до сих пор ли там Мила или она ушла на поиски. Тихонько приоткрыла тяжелую дверь, сунула нос внутрь... и никого не обнаружила. Мат был пуст, только ключи валялись на нем, на оклик девушка тоже не отзывалась. Закрывать подвал не решилась - вдруг Мила еще тут, просто выходить не хочет? Искать ее я не собиралась, "Мисска" мне не сестра и не подруга.
Да и... в какой-то мере, где-то ну очень глубоко в душе, жила маленькая, гадкая мыслишка, что так этой стерве и надо. Но повторюсь - мысль эта была очень глубоко и я ее старательно давила обратно, едва та предпринимала попытки вылезти. Меня воспитывали не радоваться чужому горю.
И с чувством выполненного долга пошла в четвертый корпус, к нашей аудитории. Чтобы переждать оставшиеся три минутки до звонка, встала возле окна, спиной к двери. Это для того, чтобы препод не узнал и не начал задавать вопросы, на которые не смогу дать ответ. Отойти тоже не могла - следующая пара в кабинете этажом ниже, нужно собрать вещи до того, как придет другая группа и растащит их своими загребущими лапами.
Была крохотная надежда - или нежелание? Кто меня поймет - увидеть Лешу. Но его не обнаружила.
Интересно, а что делать с рюкзаком, что он отдал мне? Забрать с собой на следующую пару? Подождать в коридоре владельца?
Звонок, как всегда, оглушителен и, когда замолкает, еще долго отдает звоном в ушах. Одногруппники начали вываливаться спустя где-то полминуты - все это я видела в отражении оконного стекла. Сейчас главное - дождаться выхода препода, довольно сурового Олега Афанасьевича. А потом уже - прошмыгнуть внутрь и собрать вещи.
Преподавателя я заметила сразу - толпа перед ним, сзади него и по бокам тоже расступалась, не рискуя задеть пожилого профессора локтем, сумкой или тубусом. Все знают - если такое случится, проблем не оберешься. С Агронома - так сокращенно называли за глаза Олега Афанасьевича Огронамхембетова, преподавателя по основе проектирования - станется поймать "покусителя на его жизнь", отволочь до директора и влепить строгий выговор. Таких можно получить только три, а после - гуляй, родной, в этом универе больше тебе не рады. На полном серьезе - уже довольно много было случаев, когда даже хорошисты вылетали из-за этих выговоров. А получить их в нашем универе легче легкого. Прогулы, драки, открытое хамство, несдача вовремя каких-либо зачетов... А разве подобное редко? Вот именно что нет. Но желающих отучиться именно в нашем учебном заведении с каждым годом только прибавлялось. И такие мелочи, как гроза выговоров, никого не пугала. Как-никак, из всей области только здесь давали обучение техническим профессиям. Особенно водоснабженцам и архитекторам.
Я постаралась стать как можно незаметнее, и молилась: хоть бы не увидел, а если и увидел, то - не узнал. Но увы. Узнал. Старичок наш совсем на свой возраст - шестьдесят три, ну никак не тянет. Поговаривают, что он бегает каждое утро. Высокий, широкоплечий, совсем не сутулый, на лице - почти нет морщин, только тонкие лучики у глаз и "горькие" морщины от носа к губам. А еще у него характер - кремень, как мама любит говорить. Выдержка тоже неслабая. А еще - у него огромный авторитет, как среди ученичков, так и среди остальных преподавателей. И... его боятся все. А кто уважает - тот и боится. Выражение: "Боишься? Значит уважаешь..." - подходит к нему как ни к кому другому.
Сухая, с длинными тонкими пальцами ладонь легла на плечо, и я едва не перекосилась направо. Нацепив покаянное выражение, медленно поворачиваюсь вокруг своей оси... И встречаюсь со стальным взглядом Агронома. Под таким взглядом всегда хочется съежиться в компактный комок, оттесниться в угол, и там и сидеть.
- Арелина, - безошибочно угадал он. Да, вот и еще один бич всех его студентов - у Агронома преотличнейшая память, получше будет, чем у молодежи, то есть у нас. Обмануть его, сказав, к примеру, что он забыл там оценочку поставить, или он проверил самостоятельную, просто забыл - невозможно. А еще - опасно для жизни.
Я сглотнула и кивнула. Мамочки, у него плохое настроение... да он запросто может потащить меня к директору выяснять отношения, если сейчас же не придумаю какое-нибудь достойное и правдоподобное объяснение!
- Почему отсутствовала на паре? - Ожидаемый вопрос. Мысли лихорадочно бегали, наскакивали друг на друга, перемешивались в гремучее ассорти, но достойную причину для столь важного занятия так и не смогла придумать. Чья-то рука по-хозяйски приобняла меня за другое плечо. Проследив, кто этой руки хозяин, ойкнула и замерла.
