Тихо-тихо, чтобы не разбудить его, сажусь рядом. Хочется наклониться... чтобы видеть даже мельчайшую черточку его лица. И я немного наклоняюсь, совсем чуточку. Протягиваю руку и осторожно отвожу с лица прядки, забирая некоторые за ухо. Улыбаюсь, любуясь удивительно правильным лицом. Как же, все-таки, он прекрасен. Совершенен. Не удержавшись, невесомо, так, что я сама едва ощущаю его кожу, касаюсь скул... провожу легкую линию до подбородка... очень медленно...

   Оглушительно разорвалась петарда за окном, и следом едва не разорвалось от испуга сердце. Пальцы надавливают сильнее на кожу и я их одергиваю. Только бы не проснулся!! Но нет, парень продолжает спать.

   Сердце гулко бухало в груди и в такт ему шумела в ушах кровь. Да что же это такое?.. Что было только что?

   Ощущение такое, будто бы.... Что-то важное произошло.

   Я тряхнула головой. Просто наваждение.

   Нужно будить этого спящего красавца!

   Я не решилась больше его касаться - позвала:

   - Эй. Эй! - немного громче. Ноль эффекта.

   А что если... по имени?

   - А... - тут я запнулась, а сердце забилось чаще. Но я выговорила его имя! - Алекс, проснись!

   Эффект такой же. Немрин продолжает сопеть в обе дырки. Неужели и правда придется тормошить?

   Но... внезапно, мне захотелось произнести его имя еще раз. Немного не так... чтобы проверить одну догадку - не показалось ли, что его однажды уже так кто-то звал?

   Наклоняюсь еще ниже и шепчу, хоть и нужно было позвать громче:

   - Леша...

   И парень резко распахивает глаза, а я испуганно отстраняюсь. Он смотрит на меня долгим, пронизывающим взглядом, от которого появляются морозные мурашки.

   - Э-э-э... вечер добрый.

   Сказала, чтобы хоть что-то сказать.

   Он улыбнулся. Кажется, окончательно проснулся, потому что взгляд его стал прежним... фух.

   - Еще какой.

   Парень садится и потягивается. Футболка под рубашкой задирается, и его голый живот притягивает слишком большое внимание, но я справляюсь с собой и поднимаю глаза выше.

   Нет... чувствую что, если еще немного посижу с этим источником соблазнительный флюидов, то точно что-то случится!

   Вскакиваю и с нарочитой бодростью, какой у меня не было ни на грамм - наоборот после созерцания я чувствовала себя, как выразился ранее новенький: "как лимон выжатый", - говорю:

   - Мама сказала собираться, так что пойдем! - И подаю пример, подходя к двери. Теперь хотелось оказаться от этой комнаты подальше.

   Парень поднимается тоже.

   - А куда?

   А-а-а... ну да, ведь он первый раз будет участвовать в нашем ежегодном мероприятии! Значит, его ждет большой сюрприз... И откуда такое мстительное ожидание?

   Издаю зловещий смешок.

   - На колядки!

***

   - Долго! - обвиняющее ткнула пальцем мама, причем только в меня, а вот над Немриным она начала хлопотать как курица над яйцом. Усадила на стульчик, в глазах парня открыто плескалось непонимание. Я села неподалеку, так, чтобы было видно его лицо, и стала дожидаться результата. Пусть мама разрисовывает, мешать не буду... просто не хочу портить ей праздничное настроение. Но надеюсь она не переусердствует.

   Мама, сосредоточенно осматривая баночки с краской, выбрала, наконец, подходящие две: золотую и черную. Цвета я видела благодаря тому, что подставка, на которой они стояли, соприкасалась с рукой парня. Отвинтила крышечку первой, любовно обмакнула кисть и повернулась к уже отодвигающемуся вместе со стулом Немрину. Он так косился на кисть, будто она и не кисть вовсе, а нож.

   Решив, что отмстила за... за тот его вид в темноте, да, именно так, я решила разъяснить поведение мамы:

   - Успокойся, - насмешливо. Парень скосил на меня глаза, но продолжал следить и за мамой. Косоглазие разовьется! И когда кисть ткнулась кончиком в его щеку, он дернулся так, что едва со стула не свалился. - У мамы хобби такое - раскрашивать всех под Рождество. Так что советую не упираться, это не больно.

   - Не хобби - а любимая работа! - немного обиженно поправила мама, и я поспешила с ней согласиться. Работа, работа.

   Она сделала пару мазков, отступила назад, критически осматривая получившийся узор, тряхнула головой - вот откуда у меня такая нехорошая привычка - и тряпочкой все стерла. Парень, зажмурившись, стойко терпел, но с таким великомученическим выражением, что хоть падай со смеху.

   Опять пара мазков. И опять стерла.

   На этот раз она разглядывала его лицо намного дольше. Таким бессмысленным, отсутствующим взглядом. Творческое помутнение - вот так я обзывала такое состояние. Вот она "отмерла", тщательно протерла от остатков краски свой морщащийся "холст", и размалевала только кончик носа.

   - И все? - мягко говоря, удивилась я, провожая побег мамы в другую комнату, и я даже подозреваю, зачем.

   Немрин сначала открыл один глаз, потом другой, посмотрел по сторонам, не обнаружил мамы, и выдохнул с заметным облегчением... Рано радуется. Впереди еще его разнаряживание. Вон и мама возвращается, довольная, неся в руках... рога? Ну да, рога, плющевые такие оленьи рога и маленькие ушки на ободке. Улыбаясь во все тридцать два зуба, она водружает на голову парня этот самый ободок, любовно поправляет кудри, расправляет его челку, берет немного растерянное лицо в обе ладони и улыбается еще шире и счастливей.

   Рога.

   - Дарю тебе эти рога и желаю, чтобы свои никогда не выросли! - торжественно объявляет мама, и это становится последней каплей. Падаю лицом в диванные подушки и ржу, не смеюсь - а именно ржу в голос, всхлипывая от переизбытка чувств и колотя по дивану ладонью.

   - А это обязательно? - слышу неуверенный голос парня.

   - Обязательно! - с мягкой заботой отрезает мама. - Ты ведь у нас олень!

   Бросаю только один взгляд на рогатого и вновь захожусь в неудержимом приступе смеха.

   - А вот эта смеющаяся особа, - недовольно продолжает она, - твой Санта.

   Мгновенно поднимаю голову с подушки. Смех резко куда-то пропал.

   - В смысле?!

   Мама улыбается, добро-добро так... угрожающе выглядит.

   - Это значит, солнышко мое, - она вытаскивает из-за стула... красное пальто с белой отрочкой? Это когда Немрин успел к нему прикоснуться, а главное - вообще помнить, что это... нужно делать? И что, получается, мама не шутит?? - Я решила сделать из вас пару Санта и его олень! Олень готов, - мама быстро потрепала по голове рогатого... это что за предвкушение в его глазах? - Нужно только Санту приодеть! - И она с распахнутым пальто, которое оказалось вовсе не пальто, а шуба, направилась ко мне. Перебирая конечностями, отползаю в противоположную от нее сторону... но от мамы еще никто не убегал.

   - Не хочу! Не буду!!! - орала я, отпихиваясь от рук еще одного предателя, решившего помочь родительнице, то есть - подержать меня в недвижимо-вертикальном положении. Что у него, к сожалению, получалось все лучше и лучше.

   - Не бойся, Сонечка, я чуточку, - приговаривала мама, вазюкая кистью по моему лицу, а это - ужасно неприятное ощущение. И как только остальные терпят? Потом она сменила краски на косметику, и разукрашивала уже ею. Я перестала брыкаться - а смысл? Все равно ничего уже не изменю. И молилась, чтобы это издевательство закончилось как можно скорее. А еще невольно сконцентрировалась на теплых руках парня, пусть и крепко, но как-то осторожно сжимающих мои запястья. Спине было тепло от того, что он так близко стоял. Это... волнующе.

   - Ну вот и все! - возвещает мама к моей безграничной радости. - Смотри, - она погрозила пальцем, - чтобы лицо не трогала!

   - Не буду, - буркнула, дергая руки из захвата новенького, и встала. - Хоть зеркало посмотреть можно? - хмуро буркнула, на что мама замахала руками.

   - Ни в коем случае!!

   - Что, так плохо? - Что-то подозрения возникают... нехорошие.

   - Наоборот, - а это уже Немрин светит своей коронной улыбкой, и мне сразу хочется ему верить. Надеюсь, он говорит это не только из вежливости. Родительница вклинивается между нами с красной шубой, сбрасывает ее на руки парню с наказанием одеть ее на меня, а сама упархивает за его курткой. Немрину повезло, что на его рост у мамы костюма не нашлось. Он по-джентельменски поддерживает шубу, пока я сую руки в рукава, и набрасывает ее на плечи. Застегиваю все пуговицы, двигаю плечами... а ведь ничего так, очень удобная! И теплая, хоть не замерзну. Мама возвращается и с улыбкой протягивает куртку. Пока Немрин одевается, родительница колдует над моими волосами, а под конец натягивает красную шапку из комплекта одежки Санты.