Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Поскольку они не могли зажечь факел, им пришлось продолжать поиски при свете луны.

— Лучше всего было бы отплыть до рассвета, — повторяла Зигрид. — Тогда они не смогут броситься за нами в погоню.

В конце концов они нашли, что искали: длинную поплавковую рыбацкую лодку с разборной мачтой и небольшим парусом. Они тотчас же спустили ее на воду и сели в нее, как только луна скрылась в облаках.

«Вернемся ли мы когда-нибудь?» — подумала Зигрид, пытаясь различить темные очертания острова Амото, который удалялся в темноте.

Глава 12

Остров теней

Когда поднялось солнце, Амото казался лишь маленькой точкой на горизонте. Точкой, что продолжала свое плавание к полюсу, к айсбергам… Зигрид подняла парус. Затем она присоединилась к Такеде, и они стали быстро грести, чтобы выбиться из течения. На это у них ушло около часа, и им удалось лишь потому, что огромной волной их выбросило из потока. Затем девушка открыла находящийся на пироге сундук и взяла измерительные приборы, необходимые для продолжения путешествия. Определив их местонахождение, она встала у руля и уверенной рукой стала управлять лодкой.

У нее не было возможности поговорить со своим спутником, потому что вскоре им пришлось беспрестанно вычерпывать воду. Море было неспокойным, лодка наполнялась водой, как только о корму разбивалась очередная волна. Девушка, хотя и была прекрасной пловчихой, но не любила плавать по морю, ее угнетало одиночество океана. Ей было сложно избегать взгляда Такеды, которому не понравилось, что она так уверенно управляет лодкой. Вероятно, он предпочел бы, чтобы она расплакалась и стала прижиматься к нему? Она вздохнула, порой мальчишки сильно раздражали ее.

Они съели каждый по горсти риса и несколько кусочков сушеной рыбы. В довершение всего, им приходилось экономить пресную воду, ведь они смогли взять на борт лишь половину бочонка.

* * *

Следующий день был очень тяжелым — начался шторм, во время которого лодку бросало на волнах, как щепку. До ночи они плыли, боясь, что суденышко перевернется. Затем погода улучшилась, и остров Икенава появился перед ними в лучах солнца.

Когда Зигрид увидела перед собой выжженный берег, у нее появилось ужасное предчувствие, что они не выберутся живыми из этой странной экспедиции.

Там, где должен был простираться полумесяцем берег с золотым песком, лежала бесконечная стеклянная равнина. На поверхности расплавленного песка застыли тысячи пузырьков и крошечных кратеров. Чайки и альбатросы с мокрыми лапами скользили по этому катку. Не понимая, что произошло, они ударяли клювом по стеклу, пытаясь разбить его и достать ракушку, которая виднелась под ним.

— Это все жар, исходящий от самурая, — объяснила Зигрид изменившимся голосом. — Жар был столь сильным, что превратил песчаный берег в стекло.

Такеда ничего не сказал. Глазами, полными ужаса, он смотрел на невероятный берег, что простирался перед ним.

— И никто здесь не выжил? — спросил он наконец.

— Нет, — прошептала Зигрид. — Представь, что спускаешься в кратер действующего вулкана. Если бы нам не удалось вывести корабль из сухого дока, мы бы все здесь погибли.

Корма лодки коснулась остекленевшего берега, который пошел трещинами, словно расколовшееся стекло.

— Надо быть очень осторожными, чтобы не порезаться, — прошептала девушка.

Она поняла, что передвигаться по стеклу с мокрыми ногами очень неудобно. На острове царила ужасающая тишина. Огонь спалил почти все джунгли, лишь несколько пальм качались еще на ветру. Но самым ужасным был запах, который не мог развеять даже ветер с моря. Это был запах обуглившихся тел. На месте деревни была видна лишь огромная куча пепла, поблескивающая на солнце металлическими отблесками. Это была тягучая и липкая зола, которую ветер не мог поднять.

— А где самурай? — спросил Такеда.

— Под водой, — сказала Зигрид, указав рукой на волны перед ней. — Надо лишь идти по отпечатавшимся на стекле следам. Он, должно быть, погрузился в море где-то там. Когда я его видела в последний раз, вокруг него кипела вода, и сварившаяся рыба всплывала на поверхность.

— Тогда надо нырять, — решил Такеда.

— Знаю, — ответил девушка, снимая одежду.

В ящике на лодке она нашла все необходимое для подводного погружения — кожаные ласты, баночку с жиром, нож и очки. Она разделась и стала натираться маслянистым кремом, чтобы не замерзнуть. Ее приготовления раздражали Такеду, который хотел, чтобы она бросилась в воду без промедления.

— Что ты надеешься найти? — спросил он. — Труп самурая?

— Доспехи, — ответила Зигрид. — Доспехи самурая, которые, возможно, искривились от жара. Одна я их поднять не смогу. Дай мне веревку, я привяжу ее к лодыжке. Если я найду броню, я обвяжу ее тросом и дерну три раза. И тогда ты начнешь вытягивать ее. Понятно?

Такеда что-то проворчал. Он был раздражен, что не может погружаться в воду сам. Зигрид улыбнулась, объем легких у юноши был не столь большой, как у нее, поэтому если бы он решил нырять вместо нее, то стал бы задыхаться через три-четыре минуты.

Девушка обвязала канатом свою правую лодыжку и пошла к воде.

Она стала постепенно погружаться в воду, стараясь не поскользнуться на стеклянной поверхности, в которую превратилось дно. У нее было странное ощущение, что она идет по огромному зеркалу. Когда вода стала доходить ей до груди, она набрала воздуха и нырнула.

Следы огненного воина и вправду отпечатались на стекле, и потому проследить его путь было легко. Зигрид плыла, касаясь животом дна, и не могла удержаться, чтобы не погладить рукой эту огромную хрустальную поверхность, которая еще не затянулась тиной. Ее сердце забилось быстрее, когда она заметила сквозь мутную толщу соленой воды человекообразный скрючившийся силуэт. Человек (но было ли это человеческое существо?) лежал на животе, вытянув руки вдоль тела, словно пронзенный молнией. Из-за невыносимого жара его броня — До — частично оплавилась. Ее контуры стали нечеткими, металл поплыл, так что теперь воин был похож на плохо слепленную глиняную статую… или на очень древнего каменного идола, изъеденного временем.

Зигрид стала быстрее шевелить ластами, чтобы проплыть вокруг этой глыбы. Она не могла заставить себя прикоснуться к воину. Ей мешал суеверный страх.

А вдруг, когда она прикоснется к нему, он распрямится, схватит ее за талию и станет сжимать, пока у нее не сломаются ребра? Мертв ли он по-настоящему? Она чувствовала, что он был холодным. Под забралом его шлема — шикоро — было темно. Там, где должны были бы находиться глаза, Зигрид различала лишь тонкую темную линию, которая разрезала хоат — боевую маску. Она скрючилась, чтобы достать до веревки, привязанной к лодыжке, а затем привязала ее к доспехам. Затем Зигрид трижды дернула за канат и быстро поплыла к берегу, боясь, что от тряски монстр выйдет из летаргического сна.

«Нам не следовало бы делать это», — постоянно повторяла она себе, пока всплывала.

На берегу Такеда с трудом тащил веревку, выгнувшись изо всех сил, чтобы не поскользнуться на поверхности остекленевшего песка.

— Доспехи слишком тяжелые! — проворчал изможденный юноша. — Нам никогда не поднять их.

— Это потому, что к ним приварилось стекло, — бросила Зигрид. — Надо будет оторвать от них стеклянную глыбу.

Она побежала на помощь. Они стали тащить пуще прежнего, до тех пор пока останки монстра не оторвались от стеклянного основания, и ребята не потеряли равновесие. Затем нужно было вытащить доспехи из воды. Они появились среди волн и жутко заскрипели по стеклянной поверхности так, что Зигрид захотелось заткнуть уши. Стекло трескалось под весом доспехов, во все стороны разбежались трещины с острыми краями. Подростки встали осторожно на колени и принялись осматривать доспехи.

— Это не человек, — сплюнул с досады Такеда, — это всего лишь статуя.

21
{"b":"164858","o":1}