Я хромал. Отбитые органы едва держали меня в целом состоянии. Боль пронизывала каждую клеточку тела. Я был изранен, избит и высушен. Но моя душа с упоением встречала рассвет.

Я ел рис в рыбном бульоне. Никто мне и слова не сказал, когда я вошел в круг солдат и, взяв в руку черпак, выел все из котла, кипящего на огне. Никто не сказал ничего, даже когда я облевал этот же котел через минуту. И тем более никто ничего не сказал, когда я упал лицом в пыль там же… Только проснулся я в своем футоне, заботливо укрытый еще одним сверху.

Хромающие, то и дело подламывающиеся ноги едва держали меня, когда я поднимался по лестнице, прилегающей к скале Хокаге. Она завела меня в маленький домик над обрывом, а через него я попал в тоннель в скале.

Я был здесь еще ребенком. Тогда Ирука повел меня сюда, убедив охранников и показав мне Коноху через прорезь в глазу Четвертого.

А сейчас здесь пусто. Ни одной живой души.

Закрыв за собой дощатую дверь, я вошел в полукруглую комнату. Она была полностью выдолбленной в камне и не имела предметов интерьера, кроме маленького столика и подушки перед ним.

Свет, падающий из прорезей в глазах лица второго Хокаге, освещал фигуру мужчины в белом. Один его глаз был перемотан бинтами, как и руки, которые лежали перед ним на столе. Еще одной яркой деталью внешности были шрамы, пересекающие его подбородок крестом.

— Наруто, — не улыбнулся, — присаживайся.

Я сел на подушку коленями, как никогда сомневающийся в правильности своего поступка — прихода сюда.

— Почему все было так просто? — сходу выкрикнул я.

— Победа над Акацки?

— Нет! Нет! — гневно помотал головой я, так как даже мысль о том, что ЭТО можно назвать простым, в голове не укладывалась. — Почему мне удалось уйти из деревни так просто?

— Это не объяснишь быстро… — Данзо мягко поднялся на ноги и подошел к "окну", складывая руки за спиной. — Придется объяснить все.

— У меня есть время.

— Я не зря выбрал комнату за лицом Ниндайме, — заговорил Данзо после минутной паузы. — Именно он толкнул меня к тому, кто я есть сейчас.

На войне Тобирама однажды остановил наш отряд. Он знал, что за нами слежка. Слежка была быстрее, их шиноби превосходили нас числом, а информация, необходимая для победы, должна была быть доставлена в течении суток. Тобирама сказал, что остановит врагов и выбрал Сарутоби из нас двоих.

— Выбрал для чего?

— Выбрал, как наследника. Как будущего Хокаге. Я был обижен, как ребенок. Сарутоби больше не мог быть мне таким же другом, как раньше. Мы продолжали доверять друг другу, были готовы стать спиной к спине, как и ранее. Но мы больше не могли сидеть в баре и пить саке, или говорить о женщинах, понимаешь?

Я лишь кивнул.

— Я потерял себя. Сарутоби становился успешным. Он не был легендой, как Хаширама, не был лидером, как Тобирама. Но он был тем, о ком всегда мечтали люди — он сделал интересы народа своими. Доверяли ему безгранично. Можно было подойти к любой женщине в деревне и она сказала бы, что готова отдать ему своего ребенка.

Сарутоби не видел, что Облако выходит вперед со своей военной мощью, что Туман экспериментирует с тренировками, а Ива с помощью наемников грабит западные части нашей страны. Тогда я собрал первых людей, ставших позже Корнем.

Для Сарутоби они были всего лишь элитным отрядом АНБУ, которым можно было поручить все. Для меня они были будущим страны. Это было единственное, что уберегло страну от развала на протяжении всех лет правления Хирузена. Я уничтожал заговорщиков в зародыше. Подавлял восстания, убивал лидеров местных бандитских групп… И вот ирония — человек, которому отказали в кресле Хокаге, оказался могущественнее, чем любой из Хокаге до него.

Наши взгляды различались. Я так и не смог исправить бездарную систему обучения, породившую больше нукенинов, чем знаменитый "Кровавый туман". Я мирился с Сарутоби, но только до того, как появился ты.

Джинчурики всегда были стратегическим ресурсом. И твои тренировки должны были бы стать для деревни важнее тренировок всех других геннинов вместе взятых.

— Но этого не произошло, — перебил я. — Почему?

— Моя заслуга, — пожал плечами мужчина. — Я уже тогда знал о Акацки и эта сила росла на глазах. Приблизительно представляя во что все может вылиться, мне показались твои тренировки бессмысленными. А сейчас видно, что я был прав на все сто. Не было смысла учить тебя сражаться. Ты бы превратился в одну из кукол деревни, которую они уничтожили бы безо всяких проблем. Вспомни Нии Югито. Она пала всего от двух Акацки, даже умея высвобождать биджу полностью, имея великолепные знания и навыки. Нет, нам нужен был хищник.

В груди разливалось чувство пустоты, когда я слышал бесчувственную исповедь этого великого человека.

— …уже тогда, среди АНБУ, все самые доверенные лица Хокаге были моими людьми. Официально они даже не знали меня и работали на Сарутоби. Но нет. Именно мой человек приносил тебе еду до того, как ты поступил в Академию. Именно мои люди были в отряде слежки, что велась за тобой круглые сутки. Доклады были совершенно обыденными, я не упоминал твои половые связи в четырнадцать лет, твое наплевательское отношение к законам, воровство и избиения тобою детей. Все следы за тобой заметали. Благо, тебе хватало ума не попадаться… Мы с Сарутоби сошлись только в одном — издевательства жителей над тобой пресекать не нужно — они тебя закаляют. Он думал, что закаляют. А для меня было нужно, чтоб ты умел выживать. Рациональное мышление, жесткость и даже жестокость — это был наш путь к победе, а не твои навыки, какими бы они ни были. Все равно тебе никогда не превзойти Минато.

Единственное, где все могло пойти не так — твоя кража свитка. Это было дерзко и общение с Хокаге было бы неизбежно. Но тебе вновь хватило ума сначала убить Ируку, а потом состроить из себя наивного ребенка. Было умно…

— А Шикамару?

— Идея была не моей, — ответил Данзо. — За Шикамару тоже присматривали, но гораздо менее активно, чем за тобой. И в одном из докладов мой лучший шпион — Сай, в графе "Свое мнение", назвал Шикамару прекрасным компаньоном для неконтролируемых людей. У него уже были те качества, которые изо всей силы взращивали в тебе — осторожность, спокойствие и критическое мышление.

— И ты вырезал клан Нара?

— Это был лучший выход, — не моргнув глазом, ответил Данзо. — Ты был в тюрьме и тебя нужно было вытащить. Шикамару умен, но невероятно предсказуем — всегда выбирает только самое лучшее решение.

Я вспомнил, как обыграл Нара в шоги. Есть такое.

— А тюрьма, что с ней?

— Нам всем повезло. Я и не предполагал, что ты сунешься к Хигаши. Но, благо, вновь вмешались обстоятельства в виде смерти Сарутоби и Джирайи, что нашел Цунаде, убедив ее стать Каге, взамен на разговор с тобой. А затем она защитила тебя от казни.

— Вот так? — как-то тихо спросил я. — Все было спланировано?

— Все, — ответил мне мужчина, застывший у "окна". — Как видишь, мы избавились от всех, кто тянул нас назад. Началась новая эра. Мир возродится под флагом страны Волн, станет единым под правлением самого умного человека на свете. Лишь ценой психики одного Джинчурики…

Я был впечатлен. Я был поражен. Я был опустошен.

— Шикамару найдет мои документы в кабинете Хокаге. Моя шпионская сеть ему пригодится… — Данзо сел на место. — Поможешь мне?

Мне в глаза смотрела рукоять катаны. Я принял клинок и поднялся.

Тонкие пальцы мужчины раздвинули его плащ в стороны. Сухой живот прогнулся, когда он спокойно выдохнул. Блеснула сталь короткого клинка и Данзо вогнал танто себе в левый бок, протягивая его обеими руками направо. Мужчина и не пикнул, когда полилась кровь. Десять секунд. Двадцать. Тридцать… И только спустя минуту тело мужчины начало заваливаться вперед. В эту секунду я должен был обезглавить его катаной, но я не сделал этого. Сталь зазвенела по камню и я покинул комнату, оставив бывшего главу Корня умирать в муках.