Вместо этого девушка бросилась к стене, чтобы найти тот участок резного украшения, прикоснувшись к которому, можно было открыть потайной ход. Какую-то полную отчаяния секунду ей казалось, что у нее ничего не получится, — но тут дверь отодвинулась.
Шагнув в темное отверстие, Полина уже собралась было закрыть за собой дверь, когда ей пришла в голову новая идея. В свете свечей, горевших на ее туалетном столике и в канделябре на комоде, она смогла разглядеть, что из потайного хода можно было попасть не только в ее собственную спальню, но и в ту комнату, которая находилась рядом с ней.
Полина была почти уверена, что соседняя спальня пуста, но все-таки постаралась открывать ведущую в нее дверь как можно медленнее и тише — на тот случай, если она ошиблась. При свете звезд, проникавшем в комнату через незашторенное окно, девушка убедилась в том, что тут действительно пусто — и постель не застлана.
Полина поспешно закрыла потайную дверь, которая вела в ее спальню, а потом — ту, через которую вошла.
«Я в безопасности!» — со вздохом облегчения подумала она.
Однако страх, который внушил ей князь, все еще не покидал ее: ей пришло в голову, что русскому аристократу вполне могли быть знакомы все тайны этого дворца. Тогда он может догадаться, как именно ей удалось ускользнуть от него!
«Я здесь не останусь, — решила она. — Мне надо пройти еще дальше».
Полина догадалась, что потайные ходы, скорее всего, пронизывают весь дворец насквозь. Ей понадобилось некоторое время на то, чтобы найти потайную дверь в той комнате, где она теперь оказалась, — но в конце концов ее пальцы отыскали механизм, скрытый в резном цветке. Когда перед ней медленно и бесшумно распахнулась еще одна дверь, Полина с облегчением подумала, что все получается у нее весьма удачно.
Она остановилась в темноте потайного хода, давая глазам привыкнуть, и в это мгновение услышала чьи-то голоса.
Следующая комната была занята!
— Мне можно войти, граф? — спросил кто-то по-французски. — У меня к вам сообщение от Его Императорского Величества!
— Да, конечно, Филипп, — последовал ответ. — Я надеялся, что получу подобное сообщение после того, как царь столько времени провел с лордом Чарноком. Садитесь и расскажите мне, что именно произошло.
— Его Величество весьма доволен собой, — ответил человек, которого звали Филиппом. — Он абсолютно уверен в том, что Чарнок даже не подозревает, что у нас есть какие-то другие интересы, помимо Турции и Персии.
— Его Величество в этом уверен? — уточнил граф.
— Абсолютно уверен! Поэтому можно начать осуществление наших планов по проникновению в Афганистан.
— Прекрасно! Наша задача становится гораздо менее сложной, чем я опасался поначалу, — с удовлетворением произнес граф.
Тема разговора была бы интересной для Полины и сама по себе, но, поскольку было упомянуто имя лорда Чарнока, она поняла, что если бы двое говорящих заподозрили, что она подслушала их разговор, то ее жизнь, несомненно, была бы в опасности. Она была почти уверена в том, что человек, к которому обращались титулом «граф», был графом Карлом Нессельроде, российским министром иностранных дел. Все гости во дворце обращались к нему с большой почтительностью, так что Полина легко догадалась, что он — человек весьма влиятельный.
Судя по тому, что можно было прочитать в газетах, именно с этим человеком вел переговоры лорд Пальмерстон.
Полина была настолько перепугана, что едва посмела очень медленно и осторожно вернуть на место ту панель, которая открывалась в расположенную позади нее пустую спальню. Когда потайная дверь закрылась, можно было только неподвижно стоять в темноте и слушать, что говорят в соседней комнате. При этом она молила бога, чтобы неосторожным движением и шумом не заставить говорящих заподозрить, что их подслушивают.
Как это ни странно, несмотря на тесноту потайного хода, в нем совсем не было душно. Полина решила, что эти помещения специально рассчитаны на то, чтобы воздух в них все время обновлялся — так, чтобы те, кто ведет слежку, могли это делать сколь угодно долго.
Только после того, как граф с Филиппом наконец распрощались, пожелав друг другу доброй ночи, и граф Нессельроде — если Полина не ошиблась в своей догадке и это действительно был он — лег в постель и вскоре начал громко храпеть, девушка осмелилась выскользнуть из своего убежища обратно в пустую спальню.
Она решила, что к этому времени князь Алексис, если и заходил к ней в комнату, то уже должен был оттуда уйти, но Полина была слишком испугана для того, чтобы рискнуть вернуться к себе и проверить, не ждет ли он ее. Вместо этого она заперла дверь пустой спальни, выходившую в коридор, и, поскольку уже буквально шаталась от усталости, легла на незастеленную кровать и попыталась уснуть.
Однако беспокойным сном ей удалось забыться только перед самым рассветом.
Когда заглянувшее в незанавешенное окно солнце разбудило Полину, она решила, что ей не страшно будет вернуться к себе в комнату. Она снова вошла в потайной ход и в следующую секунду уже открывала дверь своей спальни.
Комната выглядела совершенно так же, как в ту минуту, когда она покинула ее, и, тем не менее, девушка не сомневалась, что князь Алексис здесь побывал. Казалось, он оставил после себя атмосферу гнева и раздражения — и, тем не менее, в свете дня все происшедшее стало казаться ей не таким страшным, как накануне ночью. Она быстро разделась и юркнула в постель.
Полина вызвала к себе служанку спустя несколько часов. Съев завтрак, который был принесен к ней в комнату на серебряном подносе, она встала, оделась и спустилась вниз.
Девушка понимала, что ей необходимо отыскать лорда Чарнока и не только пересказать ему все, что ей случайно удалось подслушать этой ночью, но и признаться, что она не может больше защищаться от домогательств князя Алексиса.
Дворец показался ей еще более огромным, чем накануне: трудно было предугадать, удастся ли ей разыскать лорда Чарнока. Еще труднее было найти возможность поговорить с ним без свидетелей. Теперь, когда она узнала о существовании потайных ходов между покоями дворца, она поняла, что разговаривать с ним в одной из гостиных значило бы рисковать тем, что их разговор будет услышан.
«Когда я его найду, — решила она, — надо будет попросить его выйти со мной в сад».
Полина заглянула в несколько гостиных, но нигде не обнаружила своего соотечественника. Попав в ту комнату, где накануне лорд Чарнок брал планы дворца, она нерешительно остановилась, не зная, куда дальше отправляться на поиски, — и в это время дверь позади нее громко захлопнулась. Быстро повернувшись, Полина увидела князя Алексиса.
Одного взгляда на его лицо было достаточно, чтобы понять, насколько он разъярен. Широко раскрыв глаза, девушка могла только с ужасом наблюдать, как он медленно к ней приближается.
— Где ты была? — гневно спросил он. — Где ты провела прошлую ночь?
С этими словами он протянул руку и схватил ее за руку выше локтя, сжав с такой силой, что его пальцы впились в нежную кожу Полины.
— Если ты была с Чарноком, то я тебя просто убью! — прорычал он. — Я верил тому, что ты чиста и невинна, но теперь у меня появились сильные подозрения, что это — только маска. Я требую, чтобы ты сказала, где ты от меня пряталась!
Полина почувствовала, что у нее перехватывает горло, но заставила себя ответить:
— В-вы… не имеете права… задавать мне подобные вопросы, ваше сиятельство!
Она пыталась говорить с достоинством, высокомерно и холодно, но голос у нее прерывался от страха. Близость этого отвратительного человека и боль от его жестокой хватки заставили ее дрожать.
— Мне нужен ответ на мой вопрос, и я его от тебя добьюсь! Даже если мне придется выбить его из тебя! — взревел князь Алексис. — Говори — где ты была?
— Я была… в безопасном месте, где вы не могли бы… меня найти… И я была там… одна.
Полина сказала себе, что ей ни в коем случае нельзя впутывать в эту историю лорда Чарнока, потому что князь способен причинить ему немалый вред. Как только она призналась, что была одна, гнев князя явно поулегся. Теперь он пристально вглядывался в ее лицо.
