– Моя зажигалка еще при мне, – ввернул Тодд.

Мы миновали Ларго и остановились на Шоссе 1. Хукер подъехал к торговому центру, когда мы достигли Флорида-Сити, там мы смогли перевести дух и оценить ущерб, нанесенный машине.

Я-то вышла, а Хукер не мог открыть дверь со своей стороны и опустить стекло.

– Посиди, – сказала я. – Я с этим мигом справлюсь.

Я прочесала хлам в месте выгрузки и вернулась с большущей отверткой. Засунула ее между дверцей и рамой и, нажав на рычаг, открыла дверь.

– Урок номер один от моего папули, – пояснила я Хукеру. – Никогда никуда не отправляйся без фонаря и большой отвертки. Причем, чем больше они, тем лучше.

– А меня папаша перво-наперво научил, как половчее открыть бутылку с пивом, – в тон добавил Хукер. Он вышел и осмотрел «мини». – Упрямая крошка. Учитывая, какая она маленькая, откуда такая настоящая прочность? Над боками нужно поработать. Ну ладно, Биллу наверно придется заменить весь левый борт.

– Ничего существенного, – заверила я, лежа на спине под машиной. – На первый взгляд я не вижу никаких повреждений рамы или ниши шасси.

Мы все зашли в круглосуточный магазинчик, взяли холодной содовой и вернулись к машине.

– Отсюда я срежу на север по Тамайами Трейл, – говорил Хукер Тодду. – Я закину Барни в Нейплс, там мы проверим Билли. В Хомстеде кое-кто торчит из моей команды. Типа судачат о кой-каких делишках, происходящих на треке. Я могу попросить кого-нибудь из них забрать тебя отсюда и отвезти назад в Майами-Бич или еще куда. Раз уж ты взорвал «Флекс», может, не захочешь какое-то время появляться дома. Во всяком случае, пока мы не выясним, что там.

– Спасибо. Было бы здорово. Я могу остановиться в Северном Майами. У меня там есть кое-кто.

Хукер снова воспользовался телефоном Тодда, и спустя десять минут уже выруливал со стоянки на Шоссе 1.

– Я поеду по Трейл вместо того, чтобы тащиться всю дорогу по Аллее Аллигаторов. Там дорога хуже, но расстояние короче. Мы доедем до Нейплс за два часа, – заверил Хукер.

Тамайами Трейл пересекает нижний конец Флориды, пробегая милю за милей по бескрайним болотам, унылый пейзаж которых изредка оживляют рекламные щиты с гонками на катерах на воздушных подушках, устраиваемые индейцами. По большей части это двухрядное шоссе использует народ, которому некуда спешить. Хукер не попадал в эту «неспешную» категорию. Хукер выжимал девяносто миль в час, лавируя в потоке транспорта так, словно это был его обычный рабочий денек. Веди так машину кто-нибудь другой, а не Хукер, я бы вцепилась руками в приборную панель, приготовившись при первом же удобном случае выпрыгнуть из машины.

– Что это за болтовня в Хемстеде? – поинтересовалась я.

– Некая компания со спонсорами в предсезонье. Они хотели, чтобы и я участвовал, но я отказался. Сезон был долгий и трудный, я никогда не увиливаю от корпоративных обязанностей, но это мое время, и я не собираюсь отказываться от него. Я сказал им вместо меня послать машину. У нас есть парочка машин, которые катают на перевозчике и используют для подобных целей. Эти тачки похожи на мою, но их обычно используют для того, чтобы устроить гонки для фанатов. Это машины, которые когда-то участвовали в гонках, их просто отремонтировали, поэтому они вообще-то подлинные.

Когда мы подъехали к Нейплс, Хукер сбросил скорость, пейзаж вдруг сменился с болотистого на городской.

Кинотеатры, торговые ряды, гольф-клубы, дорогие мебельные магазины, агентства по продаже автомобилей выстроились вдоль Трейл. Я предварительно позвонила и узнала адрес больницы. Мне сказали, что Билл в палате, но спит, и говорить пока не может.

К тому времени, когда мы подъехали к больнице, Билл уже более-менее проснулся. Он был подключен к капельнице и дыхательному монитору. У медсестры я узнала, что важные органы у Билла не задеты, но он потерял много крови.

– Я знаю, что у меня открыты глаза, – произнес Билл тихо и невнятно. – Но чувствую себя заторможенным.

– Мы никуда не собираемся, – заверила я его. – Вздремни. Мы будем рядом, когда ты проснешься.

Близилось к вечеру, когда Билл снова открыл глаза.

– Привет, – сказал он. Голос у него окреп, и зрачки не были расширены до размера четвертака. – Как ты узнала, что я здесь?

– Это долгая история, – ответила я. – Давай оставим ее на потом, расскажу как-нибудь в другой раз.

– Ага, и некоторые факты слишком хороши, чтобы бесполезно тратить их на пересказ тебе, когда ты еще не отошел от наркоза, – добавил Хукер.

Я стояла около кровати и чувствовала, как Хукер легонько придерживает меня рукой за спину где-то у основания шеи. Наверно, беспокоился, как бы я не грохнулась в обморок. Я была совершенно уверена, что его страх не оправдан, но приятно ощущать поддержку.

– Они нашли нас, – произнес Билл. – Не знаю, как. Наверно, с вертолета. Пару раз он пролетал, когда мы вышли в Мексиканский залив. Я не думал, что они засекут, когда я входил в бухту Гордон-Пасс, но черт…

Он побледнел и часто задышал.

– Что с тобой? – забеспокоилась я. – Тебе больно?

– Боль, с которой ты ничего не поделаешь, Барни. Они взяли Марию, да? Мы были в снятом мной доме, спали в постели, когда они пришли, – рассказал Билл. – Два кубинца. Они схватили Марию. Она визжала и кричала, я пытался отбить ее. Но они в меня выстрелили. Это последнее, что я помню.

– Там снаружи коп, хочет с тобой поговорить. Он сказал, что тебя нашли раненым на подъездной дорожке.

– Наверно, я приполз туда.

Что ж, и хорошо сделал. Коп в холле рассказал нам, что Билла нашел проезжающий мимо автомобилист, который увидел Билла на дорожке. Будь Билл в доме, никто бы его не нашел. Скорей всего, он истек бы кровью и умер.

– Я расскажу копам о кубинцах и Марии, но не о золоте, – предупредил Билл. – Вам нужно съездить в тот дом и посмотреть, там ли еще оно. Я оставил его на яхте. Яхта стоит, пришвартованной к пристани сразу за домом. – В глазах его стояли слезы. – Я люблю Марию, Барни. Я по-настоящему люблю ее. Все ведь получится нормально, верно?

– Да, все будет в порядке.

– Мы ведь вернем ее, верно? – спросил Билл.

Я кивнула, поскольку мне трудно было говорить.

– Мы вернем ее.

Порт-Ройял, Нейплс

Глава 10

Пока с Биллом говорил полицейский, я пообщалась с лечащим врачом. Если жизненные показатели Билла останутся стабильными, то завтра ему разрешат пойти домой. У него была поверхностная рана на плече, и пуля, попавшая в грудь, раздробила ребро, но больше ничего не задела. Билл счастливчик… если можно назвать счастливчиком человека, который заполучил целых две пули.

Лицо копа было бесстрастным, когда он покинул Билла. Я не думала, что он очень уж счастлив. У него на руках имелось похищение и немотивированная стрельба. Не надо быть гением, чтобы понять, что в истории зияют дыры.

Я могла бы поделиться с копом, что меня похитил и запугивал Сальзар. И могла сказать, какие у Сальзара есть фотографии Билла и Марии. Загвоздка в том, что у меня нет этих фотографий. А по части похищения – тут было слово Сальзара против моего и Хукера. И единственным свидетелем был парень, разнесший яхту, стоимостью в миллиард долларов.

Поэтому я не особо хотела разговаривать с полицейским. Не говоря уже о моем на сегодняшний день не впечатляющем опыте общения с копами. Что я действительно хотела, так это сгрести Билла в охапку и отвезти в такое место, где он был бы в безопасности. И после разработать план, как все уладить.

Мы оставались в больнице до девяти. Потом Биллу дали успокоительное, и он заклевал носом. А мы с Хукером поволочились из больницы на парковку.

– Я добавлю это в список моих самых дерьмовых дней, – заявил Хукер. – У меня их куча. Не так много народа получают пули в НАСКАР, но люди там тоже калечатся и погибают. Это всегда ужасно.