Когда Че в конце 1964 года отправился на Ассамблею Организации Объединенных Наций, Аргентинский проект был отменен, в Перу развернулись ужасающие репрессии и будущее Левого революционного движения представлялось совершенно неясным. Андский проект Че, казалось, разваливался на глазах.

Условия для вооруженной борьбы в других местах Латинской Америки были не лучше. Партизаны Венесуэлы потерпели политическую неудачу, в Бразилии и Боливии произошли военные перевороты, активисты движения за аграрную революцию в Колумбии были заключены в Меркеталию.

Похоже было, что все пути оказались закрыты. ^{22}

35. Повторное открытие Африки.

В день, когда командующий Эрнесто Гевара выехал в Нью-Йорк, чтобы представлять Кубу в Организации Объединенных Наций, у него не было носков. Все старые пары представляли собой сплошные дыры, потребительские карточки были использованы, и до начала следующего месяца он не имел права ничего покупать. Правда, это его нисколько не беспокоило - он намеревался носить высокие ботинки, так что ничего не было бы видно. Один из охранников, не говоря ему ни слова, добыл где-то новую пару носков и заставил Че взять их. Но вот с чем ничего нельзя было сделать, так это с его униформой защитного цвета, которая находилась в плачевном состоянии. Брюки выдержали столько стирок, что по цвету разительно отличались от куртки.

Че совершенно искренне намеревался ходить в своей форменной одежде по Нью-Йорку. Он не принимал никаких мер предосторожности, его замечали за игрой в шахматы с нью-йоркскими полицейскими, охранявшими вход в резиденцию кубинской делегации, находившейся в доме 6 по Восточной шестьдесят седьмой улице. Он ходил по городу в сопровождении всего лишь маленькой группы телохранителей, хотя знал о многочисленных угрозах в свой адрес. Примерно в то же время поблизости от здания ООН была арестована женщина, принадлежавшая к вооруженной группе кубинских эмигрантов. Ее освободили из-под стражи после того, как она призналась, что ее целью было убийство Че. Вечером, спустя несколько дней, когда Че находился в кинотеатре, ему сказали, что эта женщина подкарауливает его у дверей. В ответ он шутливо сказал одному из своих спутников, что "было бы по-настоящему романтично умереть на руках женщины". Выйдя после фильма, он направился к ней, и его пронзительного взгляда хватило, чтобы остановить ее первое движение - всего лишь взгляда, - а уже в следующий момент женщина оказалась окружена телохранителями Че.

11 декабря Че выступил перед Генеральной Ассамблеей Организации Объединенных Наций. В своей речи он проанализировал взаимные претензии, существовавшие между кубинской революцией, Соединенными Штатами Америки и латиноамериканскими диктатурами. Это была, пожалуй, лучшая по построению из всех его речей, и вообще одно из лучших выражений мыслей и настроений левых революционеров шестидесятых годов.

Начав с обоснованного утверждения о том, что во всем мире дуют ветры перемен, Че посетовал на попытки "американского империализма сделать вид, что мирное сосуществование годится исключительно для взаимоотношений важнейших сил на планете".

В подтверждение этого он сослался на агрессию против Королевства Камбоджи, бомбардировки Вьетнама, непрерывное давление Турции на острове Кипр, агрессию против Панамы, заключение в тюрьму Лауры Альбису Кампос в Пуэрто-Рико, различные уловки, препятствующие предоставлению независимости Гайане, апартеид в Южной Африке, неоколониалистскую интервенцию в Конго. Большую часть речи он посвятил Африке: "Все свободные люди мира должны подняться, чтобы отомстить за преступление, совершенное в Конго". Высказав согласие с призывом к ядерному разоружению - это была одна из главных проблем, обсуждавшихся на сессии, - Че обратился к теме американской агрессии против Кубы и недавнего запрета, который Соединенные Штаты недавно наложили на продажу медикаментов его стране. Он предложил план мирного урегулирования для Карибского бассейна, который включал ликвидацию военно-морской базы США в Гуантанамо, на Кубе, прекращение разведывательных ' полетов, шпионажа, вооруженных нападений, засылки диверсантов и пиратских рейдов, готовящихся в США, и, конечно, снятие экономической блокады. Чтобы дать представление о масштабе проблемы, Че сообщил о списке, в котором были перечислены 1323 разнообразных актов агрессии, совершенных в том году с базы в Гуантанамо.

Че подробно рассказал о поддержке, которую Соединенные Штаты оказывали диктатурам Латинской Америки, и их косвенном вмешательстве в события в Венесуэле, Колумбии и Гватемале. Далекий от использования дипломатического языка мирного сосуществования, Че высказал вызов и угрозу. "Наш пример принесет плоды".

В ответ на его речь последовали наставительное замечание представителя США в ООН Эдлая Стивенсона и гневные высказывания делегатов от Коста-Рики, Никарагуа, Панамы, Венесуэлы и Колумбии.

Спустя несколько часов Че возвратился на трибуну, воспользовавшись своим правом ответить на вопросы и реплики. Теперь он продемонстрировал свои качества полемиста и дал критический отпор резким замечаниям других делегатов. Он высказал в адрес правительства Коста-Рики обвинение в том, что оно закрывает глаза на существование в этой стране базы кубинских контрреволюционеров, руководитель которой, пользуясь этим, ведет контрабандную торговлю виски. Он нанес ответный удар никарагуанскому делегату:

"Я не совсем понял его замечание относительно акцентов, х°тя думаю, что он имел в виду Кубу, Аргентину и, возможно, Советский Союз. В любом случае, я надеюсь, что никарагуанский представитель не нашел в моей речи никаких следов северо-американского акцента, потому что это действительно было бы опасно. Действительно, возможно, в моей речи проявляется что-то аргентинское. Это не секрет - я родился в Аргентине. Я кубинец, но я также и аргентинец. Кроме того, если я не оскорбляю этим прославленных аристократов Латинской Америки, я еще и патриот Латинской Америки - любой из стран в Латинской Америке, - и всякий раз, когда это будет необходимо, я готов отдать свою жизнь ради освобождения любой страны Латинской Америки, ни от кого ничего не прося и не требуя и никого для этого не используя. И этот временный делегат этой Ассамблеи не является единственным из кубинцев, придерживающимся таких убеждений. Так считает весь кубинский народ".

После этого Че обратил оружие против Эдлая Стивенсона, который к тому времени уже удалился из зала. Че заявил, что американец лгал, отрицая существование эмбарго на медикаменты, что все его разговоры о непричастности США к событиям в заливе Кочинос были бессовестным лицемерием: "Они были готовы дать убежище тем, кого сами вооружили". Он напомнил аудитории о том, как Стивенсон упорно утверждал, что самолет, бомбивший и обстреливавший Кубу во время сражения на Плая-Хирон, поднялся с территории самого острова, хотя на самом деле его действия были частью операции ЦРУ. Он вонзил нож поглубже: "Будь что будет, но, явившись на эту Ассамблею или любую другую, мы все равно останемся легкой головной болью, так как будем называть вещи их настоящими именами, а представителей Соединенных Штатов именовать "всемирными жандармами-Насильниками"".

Его речь была не только твердой и исполненной фактов и образов, несомненно отложившихся в памяти слушателей, но еще и очень личной и вследствие этого очень необычной для Организации Объединенных Наций.

14 декабря Че дал интервью ведущим телепрограммы "Лицо нации" Ричарду Хотлету, Теду Шульцу и Полу Найвену. Перед выпуском передачи в эфир о ней сказали, что она представляет собой "непосредственную и неподготовленную беседу", без заранее предоставленных вопросов. Че не слишком хорошо сыграл свою роль: он был возбужден и часто повторялся. "Мы не принимаем условий для восстановления отношений с США и не выдвигаем их. Лучше всего для США было бы забыть о нашем существовании. ...Революции не ввозятся извне; они являются результатом той эксплуатации, которой правительства Латинской Америки подвергают свои народы".