— Не бойтесь, миссис Хескет, Грип вас не тронет, — устало проговорил Редверс, хотя по его тону легко было догадаться об истинном ходе его мыслей. — Уму непостижимо! Как можно бояться какой-то собаки?!

Луиза немного успокоилась, но, когда садилась в авто, краем глаза продолжала следить за мастифом. Мистер Редверс быстро подвинулся, чтобы освободить ей место рядом с собой, но в остальном не проявлял к ней никакого интереса. Луиза лихорадочно соображала, что бы такое сказать, но ничего не могла придумать. Джеффри Редверс, по всей видимости, начинать с ней разговор был не намерен.

— Едем в Холли-Хаус, Вильямс.

— Подождите! Мне же нужно в Роузберри-Холл! — испуганно воскликнула Луиза, вскакивая с сиденья и растерянно оглядываясь по сторонам в надежде выбраться из автомобиля.

— От вашей усадьбы остались одни руины, — послышался голос ее спасителя, Хиггинса, подошедшего с ручным багажом, который он принялся укладывать в автомобиль. — Уверяю вас, там все разрушено настолько, что вам будет негде остановиться. Вам лучше поехать в деревню, мистер Редверс подвезет вас туда…

— Нет, Хиггинс. Миссис Хескет поедет с нами в Холли-Хаус, — категорически заявил Редверс.

На добродушной физиономии садовника отразилась крайняя степень удивления.

— Ну, прямо как в приключенческом романе! — засмеялся он, схватив Грипа за ошейник, и, оттащив его от машины, ловко вскочил на ходу, устроившись рядом с ручной кладью Луизы. Хиггинс остался без удобного места, а собака вообще будет вынуждена бежать за автомобилем.

На душе у Луизы было неспокойно. Встречный холодный ветер бил ей в лицо, и она дрожала от холода, но это было ничто по сравнению с теми опасениями, что терзали ей душу. Женщина одна в компании с джентльменом и его слугами, ночью, на пустынной дороге… Боже мой, что подумают люди?! Если об этом узнают в приличном обществе, вне всяких сомнений, дорога туда ей будет закрыта.

— Миссис Хескет, а где ваша служанка? Мне кажется, что такая хорошо одетая леди, как вы, должна путешествовать в сопровождении хотя бы еще одной женщины.

— Несомненно, сэр. Видите ли, моя служанка, Бетси, которая была со мной вплоть до Бристоля, осталась там со своей старенькой тетей, которая внезапно заболела. Я предполагала нанять себе горничную из местных сразу же по приезде в Роузберри-Холл. Я думала, что путешествие не будет трудным, но сейчас вижу, что ошибалась.

Луиза набралась храбрости и взглянула на своего спасителя.

Редверс явно принадлежал к приличному обществу. Сейчас Луизе было не до его прекрасных глаз — ее мучили подозрения, не станет ли путешествие в компании этого человека смертным приговором ее репутации? В слабом сумеречном свете он казался грозным и суровым, но он смотрел не на нее, а на поля вдоль дороги. Если что и было у него на уме, то к ней не имело никакого отношения. Пока.

Шофер и Хиггинс, сидевший рядом, смотрели вперед, не сводя глаз с дороги, и, казалось, совершенно не обращали внимания на пассажиров. Луиза обернулась назад, чтобы посмотреть на собаку. Она удалялась все дальше и дальше, однако не теряла автомобиль из виду.

Редверс тихонько кашлянул, будто хотел что-то сказать, и Луиза сразу же перевела взгляд на него. Она догадывалась, что он за ней наблюдает, но сейчас он смотрел на убегавшие поля, тянувшиеся вдоль дороги. Замышляет он что-либо или нет, она должна быть готова к любой неожиданности. Газеты не раз описывали случаи, когда жертвами воров или мошенников становились не в меру доверчивые женщины, и Луиза не намерена пополнить их ряды.

Ей было над чем подумать. Если мистер Редверс и мошенник, то он это очень хорошо скрывает. Из-под нескольких слоев теплой зимней одежды был виден только его строгий профиль, он-то и являлся доказательством, что его обладатель — не беспомощный инвалид. Воротник тяжелого зимнего пальто был несколько раз обмотан серым вязаным шарфом, толстый шерстяной плед укрывал его от плечей до ног. Несмотря на этот «кокон» и первое впечатление, что перед вами старик, лицо мистера Редверса было молодым, хотя и очень бледным. Сейчас он притворялся, что будто бы совершенно равнодушен к случайной попутчице, но Луиза уже поняла, что от его глаз ничто не ускользает.

— Как любезно с вашей стороны оказать мне гостеприимство, мистер Редверс, — начала она осторожно.

Его холодная надменность мгновенно исчезла, и, к своему удивлению, Луиза заметила, как в его темных, совершенно непроницаемых глазах сверкнули тревожные искорки.

— Я слышала, что Англия иногда бывает холодной и негостеприимной. Признаться, я приятно удивлена, встретив такую готовность дать мне приют, — добавила она, заметив, что его бледность начинает сменяться легким румянцем.

Садовник на переднем сиденье что-то проговорил, но рев мотора заглушил его слова, однако шофер расслышал и рассмеялся.

— Хиггинс, что вы сказали? — стремительно подавшись вперед, отчеканивая каждое слово, спросил Джеффри Редверс.

— Я разделяю удивление леди, сэр. Холли-Хаус — пристанище закоренелого холостяка.

Хиггинс, вероятно, почувствовал, каким взглядом наградил его хозяин. Хотя садовник не обернулся, он понуро опустил голову, насколько позволяла его многослойная одежда.

Луизе пришлось отказаться от роли вежливой дамы, поддерживающей светскую беседу. Разговор не клеился, и надо подождать, пока они не приедут в усадьбу. И это неудивительно — под оглушительный рев мотора невозможно было разговорить такого молчаливого человека, как мистер Редверс.

Они приехали в Холли-Хаус поздним вечером, когда на небе зажглись первые звезды. Луиза крепко сжала в руке набалдашник своего зонта, но, когда увидела дом, парадный подъезд которого был почти рядом, раздумала использовать его как трость. От высоких ворот, за которыми раскинулся огромный парк, ее отделяла только короткая дорожка. Поражающие воображение огромные деревья, казалось, упирались вершинами в небо, стаи галок, устраивавшиеся на ночлег, с оглушительными криками кружили в морозном небе.

Как это непохоже на Индию! Луиза почувствовала прилив гордости за свой замечательный план, который она разработала и держала пока в секрете.

— Мистер Редверс, а ваш дом хотя бы немного напоминает Роузберри-Холл? — спросила она.

— Едва ли.

Он произнес эти простые слова достаточно тихо, но Луиза сразу почувствовала насмешку.

— Миссис Хескет, вот уже несколько лет Роузберри-Холлом никто не занимается. Вряд ли время пощадило его. Мой дом потому и сохранился, что я затрачиваю определенные средства на его содержание.

Похоже, в его доме поселилось несчастье, решила Луиза.

Она увидела Холли-Хаус, когда они свернули на дорогу, ведшую прямо к господскому дому из светло-серого камня, который строили основательно, явно на века. В сгущавшихся сумерках казалось, что он соткан из лунного света. Ему очень много лет, подумала Луиза, принимая во внимание очертания дома, и особенно его крышу. Дом с характером, как и полагалось в Англии в старину. Она уже поняла, что в Холли-Хаусе ей понравится.

Жаль, что она не может сказать то же самое о мистере Джеффри Редверсе. Разумеется, он производит впечатление джентльмена, но его взгляды, бросаемые исподтишка…

Автомобиль остановился. Хиггинс выскочил из машины и открыл дверцу рядом с Луизой. Она вышла и наблюдала, как вылезает из машины Джеффри Редверс. Он снова ее удивил. Редверс был выше ростом, чем ей показалось сначала. Он обошел авто и направился прямо к садовнику, который в эту минуту выгружал багаж Луизы. Широкий размеренный шаг Редверса был для Луизы подлинным откровением. Она до последней минуты была уверена, что он будет едва волочить ноги, как настоящий инвалид.

Бросив дорожный плед в авто, он наклонился, чтобы приласкать свою собаку, которая, наконец, догнала их и вертелась около машины.

— В доме есть какая-нибудь еда? — понизив голос, спросил Редверс у Хиггинса, чтобы леди, воспитанная в благородных английских традициях, могла сделать вид, что ничего не слышала.