Когда из всех мертвых тел, которых коснулось острие ножа Этриха, вышли души, в помещении на несколько секунд воцарилась полная тишина. Новый Этрих с наслаждением внимал ей. Он неторопливо оглядел все пространство огромного вольера. В нем находилось множество существ, которые, подобно ему, не являлись жителями земли и не должны были здесь находиться. Он снова поднес ладонь к носу и втянул ноздрями воздух. Пахло лимоном. Он буквально упивался этим запахом. Миновала секунда, за ней другая. И он произнес всего одно слово: «Ату!» И это положило начало расправе.

- Она мертва.

— Да не могла она умереть, ведь это Коко! Она…

— Физ, она мертва. Ее больше нет, поверь мне.

Изабелла сунула ладони под мышки и зябко поежилась.

— Хорошо, верю. Она умерла. Но нам-то теперь что делать? Кто нас защитит?

— Пока что мы в порядке.

— Что значит — в порядке? Что ты этим хочешь сказать? Звучит не очень-то обнадеживающе. Да и откуда тебе это известно?

— Защита у нас есть. По крайней мере, на ближайшее время.

— Не будь таким скрытным. Не говори загадками, Винсент. Я хочу знать все, что знаешь ты. Это несправедливо — держать меня в неведении. Я ведь тоже во всем этом участвую, и моя роль, может быть, еще важнее, чем твоя. — Она выразительно указала на свой живот.

— Ты права. Нас сейчас защищают души умерших животных, о которых я тебе рассказывал. Это благодаря им мы здесь очутились. Они набросились на Хаос, и он не смог устоять. Но я не знаю, долго ли они смогут нас хранить. Ведь Хаос умен и хитер, он учится на собственных ошибках.

Голос Изабеллы дрогнул. Она пыталась справиться с волнением, но это было выше ее сил.

— Выходит, они не такая уж надежная защита. И возможно, когда он вернется, им не удастся его снова одолеть.

— Не исключено, — со вздохом признался Этрих. — Нам придется с этим смириться. Во всяком случае, до тех пор, пока мы не обзаведемся более мощной защитой. Энжи — ключ ко всему происходящему. Хаос стремится его уничтожить, потому что Энжи — прямая угроза для него. Но я недавно узнал кое-что, о чем прежде даже не догадывался: когда Энжи появится на свет, хаос больше не сможет причинить ему вред. Он станет бессилен против нашего сына.

— Ты в этом уверен?

Понизив голос, Этрих произнес:

— Это он мне сказал.

Изабелла знала, что под этим «он» Этрих подразумевает свою иную сущность.

— Правда, Винсент? Или ты так говоришь, только чтобы меня успокоить?

— Нет, это правда. Но я узнал еще кое-что очень важное, Физ: нет никакой гарантии, что наш Энжи, хотя он и будет защищен от Хаоса в своей земной жизни, сумеет совершить то, чего от него ожидают.

— Что ты имеешь в виду?

— Если мы не воспитаем его должным образом, он окажется не готов выполнить ту миссию, которую на него возложили.

— Плевать на это, Винсент! Черт бы их всех побрал! Энжи — наш сын, а не их. И если он, когда вырастет, будет интересоваться только баскетболом и девчонками, меня это устроит.

— Все не так просто.

Она ударила обеими ладонями по приборной доске:

— А для меня именно так!

Они сидели в его машине на парковке у ресторана, в котором ужинали прошлым вечером.

— Изабелла, уж кому как не тебе понимать, насколько все происходящее выходит за рамки обыденного?! Твой не родившийся сын разговаривает с тобой. Мне было позволено вернуться с того света. А сколько чудес свершилось за те сутки, что ты здесь? Каждое из всех этих событий невероятно, но мы в них участвовали! Энжи — особенный, не чета остальным детям.

В салоне неожиданно зазвучала трель звонка, и оба они невольно вздрогнули. Вынув телефон из кармана, Этрих взглянул на дисплей. Номер был ему незнаком. Он поднес телефон к уху:

— Алло.

— Винсент, это Бруно Манн.

Этрих откинулся на спинку сиденья.

— Привет, Бруно.

— Ты где?

— В машине. А что?

— Ты уже отвез Джека домой?

Этрих снова выпрямился. Тело его напряглось. «Довольно, — подумал он. — Хватит. Только не сейчас. Только не Джек. Дайте мне передышку!»

— Да, отвез. А в чем дело?

— И все было как всегда? У тебя дома не возникло никаких проблем?

— Нет. А почему ты спрашиваешь?

Но Манн не ответил.

— Ты не попадал ни в какие истории после нашей встречи в больнице?

Перед мысленным взором Этриха возникла картина кровавого побоища в зоопарке. Но ему не хотелось говорить об этом с Бруно. Сейчас его куда больше заботила безопасность собственных детей.

— Да вроде нет. Но в чем дело, Бруно? Почему ты об этом спрашиваешь? У тебя-то самого все в порядке?

— Боюсь, не совсем, Винсент. Понимаешь, всем вдруг стало известно, что я умер. Когда я вернулся домой, жена перепугалась. Она завизжала от страха, стоило мне появиться в дверном проеме. Именно завизжала. А потом стала повторять на одной ноте: «Но ты же умер, ты же умер, ты же умер». Что мне было ей ответить? «Да, ты совершенно права, дорогая»?

— И как ты поступил?

— Постарался ее успокоить. Но это, скажу я тебе, задачка та еще — успокаивать человека, который только что увидел привидение. Особенно если привидение — ты сам.

— Так теперь-то ты где?

— Дома. Внизу. Ума не приложу, как ей все объяснить. Но ты-то хоть понимаешь, Винсент, что все это означает? Ведь если правда выплыла наружу, то мы все потеряем: работу, друзей, семью, банковские счета — все. Мы не сможем общаться ни с кем из знакомых. А может, придется даже куда-то переехать, скрыться, чтобы никто нас не узнал. Ведь это станет опасно. Для всех мы — мертвецы, а значит…

Этрих нервно перебил его:

— Все ясно, Бруно. Мне надо хорошенько это обдумать. Давай поговорим позже.

— Может, встретимся прямо сейчас и обсудим это?

— Нет, сперва мне надо подумать. Я потом тебе позвоню.

Этрих отсоединился, чтобы не дать Бруно возможности возразить. В мозг его раскаленной иглой впилась мысль, что, если все это правда, он никогда больше не увидит своих детей. Его духовная связь с ними, такая прочная, разорвется в один миг. Ему стало трудно дышать. Он с такой силой сжал в кулаке мобильник, что пластиковый корпус жалобно заскрипел. Этот звук словно отрезвил его. Он разжал пальцы, и телефон упал на пол между его ногами.

Лишь когда он немного успокоился, Изабелла спросила, что случилось. Он бесцветным голосом пересказал ей новость Бруно.

Изабелла не разделяла его пессимизма. Наклонившись, она подняла с пола телефон и набрала его домашний номер. Этрих безучастно уставился в окно. Он думал о том, что расстаться с детьми будет выше его сил.

— Алло, с вами говорит член совета выпускников колледжа. Не могли бы вы позвать к телефону Винсента Этриха? О, простите. Да-да, будьте любезны. — Она похлопала Этриха по плечу и, когда он повернулся к ней, широко улыбнулась. — Да, я записываю. Спасибо. Извините за беспокойство. — Захлопнув крышку мобильника, она положила его на колени Этриха. — Твоя жена была со мной очень любезна. Она сказала, что ты там больше не живешь, и дала мне номер телефона твоей квартиры. Так что ты, судя но всему, все еще жив для окружающего мира.

Этрих облегченно вздохнул, но глаза его по-прежнему были полны тревоги и страха.

— Но тогда что все это значит? Зачем Бруно Манну было звонить мне и сообщать о том, чего на самом деле не было?

— Одно из двух — они могли проделать это только с ним или же он тебе нарочно солгал.

— Но с какой целью? Это просто нелепо! Изабелла надеялась, что он сам обо всем догадается, но Этрих растерянно молчал.

— Ты ему доверяешь? И всегда верил любым его словам?

— Вообще-то, да. Мы вместе работаем. Я его сто лет знаю.

— Это не имеет значения, Винсент. Особенно сейчас. Любой может оказаться не тем, за кого себя выдает.

— Но его имя было вытатуировано на шее Коко! И стоило мне это увидеть — тут-то все и началось. По-твоему, она просто так, без всякой причины украсила свою шею такой татуировкой?