— Ты неисправим! Прелестнейшее из созданий само падает в твои руки, как манна небесная, а ты ведешь себя, словно непрошеные гости ворвались в твой дом!

— Мой дорогой Чарльз, если бы ты лучше знал, на какие уловки способен изобретательный ум женщины, тогда ты смог бы понять мое отношение к этому происшествию! Красавицы, алчущие женить меня на себе, падали в обморок прямо мне в руки, у них рвались шнурки, когда мы были вне дома, случался вывих ноги, когда я был рядом и мог нести их, а теперь вот, оказывается, меня преследуют и здесь, в Лестершире! Ее карета попала в аварию! Изумительно! За какого же дурака она меня принимает!

Маленькая ручка тисками сжала запястье мисс Блэкборн. Она взглянула на Арабеллу — у той глаза метали искры, а щеки пылали. Арабелла прошептала ей на ухо:

— Мисс Блэкборн, могу ли я довериться вам?

Мисс хотела было энергично заверить ее, но Арабелла быстро и предупредительно прикрыла ей рот рукой. Опешив немного, мисс Блэкборн закивала. К ее удивлению, Арабелла, подобрав юбки, пулей взлетела обратно по лестнице наверх. Оттуда она начала медленно спускаться, подчеркнуто громко и отчетливо говоря:

— Разумеется! Я уверена, что говорила то же самое! Пожалуйста, идите впереди меня, мадам!

Мисс Блэкборн удивленно смотрела на нее с полуоткрытым ртом.

— Но несмотря на все это, я предпочитаю путешествовать на своих собственных рысаках!

Бедная гувернантка сообразила, наконец, что от нее требуется отвечать в тон, и громко сообщила:

— Конечно, моя дорогая!

Любой из братьев или сестер Арабеллы тут же предостерег бы ее от глупостей, но мисс Блэкборн не отдавала себе отчета в том, что Арабелла способна сейчас допустить ошибку, и была лишь рада, что удачно подыграла ей. Арабелла прошлась по холлу к полуприоткрытой двери и вошла в библиотеку.

Лорд Флитвуд вышел навстречу. Осмотрев ее с неподдельным восхищением, он сказал:

— Теперь вам будет более удобно! Чертовски опасно сидеть в мокрой одежде, сами знаете! Но мы до сих пор не представились, мадам! Глупейшая вещь! Никогда не могу запомнить имя с первого раза! Этот дворецкий мистера Бомариса бормочет имена так, что ничего понять нельзя! Позвольте вам представиться: лорд Флитвуд, к вашим услугам!

— Я, — сказала Арабелла с опасным блеском в глазах, — я мисс Тэллант!

Его светлость вежливо пробормотал нечто, приличествующее случаю, и выразил удивление, что его слова были неправильно поняты. Арабелла скорбно скривила губы и сообщила:

— О, да! Та самая мисс Тэллант!

— Как? Какая такая мисс Тэллант?

— Богатая мисс Тэллант!

— Как? — начал заикаться его светлость, поставленный в тупик. Он перевел страдающий и одновременно вопросительный взгляд на хозяина, но мистер Бомарис смотрел не на него — он с любопытством изучал богатую мисс Тэллант, правда, безо всякого удивления на лице.

— Я надеялась, что хотя бы здесь смогу остаться неизвестной, — сообщила Арабелла, усаживаясь в кресло не слишком близко к камину. — Позвольте мне представить вам мисс Блэкборн, мою подругу!

Лорд Флитвуд слегка поклонился; мисс Блэкборн с деревянным лицом ответила легким реверансом и уселась в ближайшее кресло.

— Мисс Тэллант! — повторил лорд Флитвуд, напрасно роясь в своей памяти. — Ах, да, конечно! Я, наверное, никогда не имел чести видеть вас в городе, не так ли, мисс?

Арабелла устремила невинный взгляд мимо лорда на мистера Бомариса, затем снова посмотрела на лорда и сцепила свои руки, изображая смесь ужаса и удовлетворения.

— О, это вам неизвестно! — воскликнула она. — Я такого вам никогда не скажу! Вы такой же любопытный, как и все прочие! Как меня это раздражает! Больше всего я хотела бы остаться неизвестной в Лондоне!

— Дорогая леди, вы можете не сомневаться во мне! — быстро ответил его светлость — лорд, как и большинство болтунов, считал себя образцом осторожности. — Мистер Бомарис находится в аналогичном положении, он может вас понять!

Арабелла взглянула на хозяина и увидела, что тот рассматривает ее через монокль, который носит на черной ленточке на шее. Арабелла приподняла подбородок и сделала вид, что ее совсем не интересует это пристальное исследование.

— В самом деле? — поинтересовалась она. Обычно молодые леди не вздергивали подбородок, когда мистер Бомарис наводил на них монокль: они или глупо улыбались, или глупо делали вид, что не замечают его. Мистер Бомарис уловил воинственный блеск в глазах Арабеллы, и это его заинтересовало. Он опустил монокль и сказал веско:

— В самом деле! А вы?

— Увы! — сказала Арабелла. — Я сказочно богата! Это мое самое большое несчастье! Вы не можете этого понять!

Его губы слегка вздрогнули.

— Я всегда считал, что большое богатство дает некоторые преимущества!

— О! Ведь вы мужчина! Вам не понять меня! — трагически воскликнула Арабелла. — Вы не можете понять, что значит быть объектом для охотников за богатством. Молодые люди ухаживают и отвратительно льстят исключительно ради моего состояния! Хочется не иметь ни одного пенни!

Мисс Блэкборн, которая до сих пор думала о своей подопечной как о скромной и приличной девочке, едва сдерживала возмущение.

Мистер Бомарис, однако, сказал:

— Мне кажется, вы себя недооцениваете, леди!

— Нет, дорогой сэр, нет! — сказала Арабелла. — Слишком уж часто я это слышала! Не зря же мне так хочется быть неизвестной в Лондоне.

Мистер Бомарис улыбнулся было, но тут вошел дворецкий с объявлением обеда, так что он ничего не сказал и лишь молча протянул Арабелле руку.

Обед из двух блюд показался Арабелле чрезвычайно роскошным, ничего похожего она еще не встречала в своей жизни. Девушке в голову не приходило, что хозяин с первого взгляда на накрытый стол почувствовал явную опасность для репутации своей и своего повара. Она и не подозревала, что искусный повар, готовивший этот обед со страшными французскими проклятиями, бросавшими в дрожь его помощников, разорвал на части две полусырые курицы, швырнул их в кастрюлю с соусом Бешамель, и теперь находился в мучительных сомнениях — уйти ему из этого дома сразу, опозоренным, или перерезать себе горло большим кухонным ножом. К рейнскому супу было подано филе из палтуса в шампанском соусе; цыплята по-террагонски стояли рядом со шпинатом и гренками; рядом — ветчина в глазури, две холодные куропатки, немного жареных грибов и пышный пирог с бараниной. Вторая группа блюд повергла Арабеллу в еще большее смятение. Тут были корзинки из теста с рейнским кремом, желе, савойский пирог, омлет и бутерброды с анчоусом. Миссис Тэллант всегда гордилась своим умением готовить, но никогда она не готовила столь роскошной трапезы, с изящными гарнирами и утонченными соусами. Арабелла не могла насмотреться на стол, заставленный яствами, но сумела сдержать благоговейное удивление и всеми силами постаралась изобразить безразличный вид. Мистер Бомарис, то ли решив, что бургундское вино испортилось, то ли из страха, что его обед не производит должного впечатления, велел дворецкому подать шампанское. Арабелла, забыв про осторожность и благоразумие, позволила налить ей в бокал и потягивала его теперь как безвкусную жидкость. Спиртное заметно оживило ее.

Она сообщила мистеру Бомарису, что в Лондоне остановится у леди Бридлингтон; выдумала себе несколько дядей без особой на то необходимости; одним махом отказалась от четырех братьев и трех сестер, которые могли бы претендовать на ее богатство; она ухитрилась без вульгарного хвастовства пожаловаться на невыносимые домогательства многочисленных кавалеров, от которых она хотела бы скрыться. Мистер Бомарис, выслушав это с огромным вниманием и участием, заверил ее, что Лондон — очень подходящее место для людей, желающих избежать пристального внимания.

Арабелла, безрассудно принимаясь за второй бокал шампанского, согласилась, что в толпе легче остаться неузнанным, чем в деревне, где все знают друг друга.

— Воистину так! — подтвердил лорд Флитвуд, беря жареные грибы с тарелки, внесенной Броу. — Должен вам сказать, леди, что вы вместе с Несравненным — самые значительные фигуры в свете!