Их отвели к директору, отчитывали сначала обоих сразу, потом поодиночке. Старательно выспрашивали о причинах конфликта, а потом, так и не добившись правды, отправили восвояси. Первым делом Паркер, конечно, отправился в туалет. Нужно было умыться и привести себя в порядок, попытаться придать прическе нормальный вид, а то сейчас его волосы напоминали собой не самый лучший образец птичьего гнезда.

У рубашки был практически полностью оторван рукав, но, к счастью, Паркер до драки додумался снять с себя пиджак, и теперь это все маскировалось в считанные секунды.

В ситуации с Ланцем все выглядело ещё плачевнее. У того на голове был феерический бардак. Волосы спутались, превратившись в воронье гнездо, а на лице появилась царапина. Паркер, украдкой наблюдал за тем, что делает его неприятель. Тот старательно расчесывал колтуны в волосах, время от времени матеря всех и вся. Расческа его не слушалась, все время путалась в волосах. Возможно, это получалось потому, что он все еще бесился, никак не мог обуздать свой гнев и то, что в итоге поддался своей слабости, не стал наносить увечья другому человеку и проиграл ему.

Эшли, оторвав кусок бумажного полотенца, тщательно вытер руки, подошел и вырвал из рук соседа несчастный брашинг.

- Какого хрена?! - не удержался тот от очередного гневного выкрика.

- Будешь так рвать на себе волосы, облысеешь.

- Пошел на хер, - мрачно ответил Дитрих, стараясь отобрать расческу.

- Не самая привлекательная перспектива, - сострил Эшли и показал соседу язык. - Я отдам тебе твою вещь, но что надо сначала сказать?

- Я уже сказал один раз. Повторить? - выдал Ланц запальчиво.

- Не надо, - хмыкнул Паркер, продолжая от души веселиться. - Мне просто хотелось немного пошутить. Ты с шутками, видимо, не знаком.

На данное заявление Дитрих отреагировал вполне закономерно, просто показал Паркеру средний палец и, воспользовавшись заминкой, все-таки вырвал расческу из его рук. Однако некий тайм-аут сделал свое дело, руки больше не тряслись, желание грохнуть зеркало испарилось, и волосы, что странно, расчесывались легче, чем прежде.

- И всё-таки, ты редкостное хамло, - заявил скучающим тоном Эшли, опираясь ладонями на раковину. - Я хотел поговорить цивилизованно...

- Иди уже, а?

- Нет, ну а чего ты хотел...

- Свали.

- Чувствуешь свою вину, поэтому пытаешься от меня избавиться?

- С чего бы?

- Ну, ведь это ты подослал ко мне свою сестру, да?

- Разумеется, - фыркнул Дитрих. - Мне больше делать нечего, только девушек к тебе подсылать. Я ведь в свободное время сутенером подрабатываю. Ты не знал?

- Занятная работа. Может, и мне место найдется? По знакомству.

- Нет уж, своими силами.

- Боишься, что и там я тебя обойду.

Дитрих прекратил изощряться со своей расческой, повернулся лицом к Паркеру и прошипел недовольно:

- Когда и в чем ты меня обошел?

Паркер пожал плечами, но ничего конкретного говорить не стал. Вопрос так и остался без ответа. Последний раз проведя рукой по волосам, поправляя прическу, Эшли подхватил с пола рюкзак и направился к выходу.

- Стой! - приказным тоном выдал Дитрих.

- Зачем?

- Когда, и в чем ты меня обошел? - повторил свой вопрос Ланц.

- Никогда и ни в чем. Потому и беситься так не стоит, - хмыкнул Паркер, все же выходя за дверь.

Дитрих остался в одиночестве, не удержался и стукнул носком ботинка по стене. Тут же взвыл от боли и решил, что повторять этот опыт не стоит.

Глава 5. Девочка влюбилась.

С детства Люси Лайтвуд в голову вбивали мысли о том, что мужчины - это зло, и все беды в жизни женщин неизменно случаются по вине этих существ, успешно избежавших этап цивилизованного развития, да так и оставшихся деградантами. На самом деле, для озлобления у матери Люси были свои особые причины. Когда-то она тоже любила, влюблялась неистово и хотела, чтобы её любовь была взаимной. Она вздыхала, бросала томные взгляды в сторону объекта своего обожания, готова была ради него в огонь и в воду прыгнуть, только бы он заметил и оценил. Но он так и не заметил, отдав предпочтение другой девушке.

Время шло, на невзрачную мышку так никто внимания не обратил. Она, как была, так и осталась в одиночестве. Никому не нужна была красота душевная, все оказались падки на красоту физическую. Девушка находилась на грани отчаяния. К тридцати годам Кристина Вильямс начала подумывать о ребенке, но рядом не было ни одного кандидата на роль отца. Тогда-то и случилось то, чего она ожидать не могла. Особо ни на что не надеясь, она отправилась на вечер встречи выпускников и там встретила свою бывшую школьную любовь. Все оказалось проще простого, намного легче, чем казалось раньше. Парень мечты, однажды связав себя узами брака, успел развестись и теперь находился в свободном плаванье, он сам подошел к Кристине, сам первый с ней заговорил. Роман развивался по всем канонам. Цветы, конфеты, походы по кафе и ресторанам. Не знавшая романтики в школьные годы, да и в годы студенчества тоже, Кристина была на седьмом небе от счастья, ей казалось, что нет человека, счастливее её.

Она начала, наконец, следить за собой, как то и подобает женщинам. Прогулки по магазинам одежды и парфюмерным магазинчикам стали для нее обычным досугом. Окружающие не могли не заметить этих перемен, произошедших в жизни девушки. Вильямс старалась соответствовать своему избраннику, и это у нее прекрасно получалось. Она расцветала на глазах, любовь творила с ней чудеса.

Иногда Кристина ловила себя на мысли, что она такого счастья не заслужила, все получилось как-то, излишне быстро, даже стремительно. Когда через полгода перед ней встали на колени и предложили выйти замуж, она немедленно согласилась, хотя вновь отметила про себя, что это было несколько театрально, не по-настоящему. Вильямс не чувствовала со стороны своего избранника искренности, ей казалось, что он просто успешно играет свою роль, а, на самом деле, она ему абсолютно безразлична.

В день свадьбы она надела шикарное белое платье, которое купила давно, еще года три назад. Просто не смогла удержаться, увидев его в витрине магазина. На приобретение вещи были потрачены все сбережения, но Кристина искренне верила, что оно того стоит. В конце концов, она собиралась выходить замуж один раз и на всю жизнь. Этот день должен был стать самым счастливым в её жизни, и он, в какой-то мере, даже исполнил желание Вильямс. День свадьбы стал последним радостным днем в их совместной жизни. Девушка смеялась, танцевала и чувствовала себя на седьмом небе от счастья. Это было то, к чему она столько лет стремилась. Это была её ожившая мечта.

После свадьбы романтизма в жизни Кристины поубавилось, а точнее, от него не осталось и следа. Она стойко терпела все, стиснув зубы, вздыхала и шла вперед, убеждая себя в том, что лучше жить так, как она живет сейчас. Ей не хотелось возвращаться в одинокое прошлое, где ничего не ожидало, кроме темной квартиры, одинокой, холодной постели и слез в подушку, подкрепленных сигаретой для успокоения нервов.

Изначально ей казалось, что жизнь удалась. Она строила карьеру в школе, о чем мечтала еще с ранних лет. Все оказалось намного проще, чем ей казалось раньше. Дети были отнюдь не такими монстрами, какими рисовались в её воображение, они оказались достаточно милыми созданиями, и далеко не все из них перегибали палку в общении со своими учителями. Некоторые слушали внимательно, и только ради этих детей стоило работать, ведь они стремились к знаниям и хотели что-то вынести из занятий, а не просто пришли скоротать время.

У нее был муж, успешный юрист, обеспечивавший достойный уровень жизни так, что она могла бы спокойно оставить свою работу, став домохозяйкой, но рано или поздно нам всем приходится снимать с глаз розовые очки. В такие моменты мир открывается не в самом красивом свете, человек узнает много такого, чего знать бы не хотел.

Все осложнилось в тот момент, когда Кристина узнала, что беременна. Именно в этот период её мир раскололся на две части: до и после. "До" было счастье, нежность, любовь и взаимопонимание. После... О том, что было "после" и думать не хотелось.