- Вы всегда предвзято ко мне относились, - ограничился Дитрих кратким высказыванием. - Мое мнение о вас тоже далеко не лестное. Так что неприязнь у нас взаимная. У кого из нас пустая душа - не вам решать. Но, можете быть уверены, что и я о вас не самого лучшего мнения.
- У тебя есть причины меня ненавидеть?
- А вы считаете, что нет?
- Считаю.
- Вспомните, как относились к своей дочери. Многое должно проясниться.
Малышка, до этого беззаботно болтавшая ногами, замерла, поняв, что речь сейчас идет о её приемной матери. Настораживал тон парня, с которым она разговаривала. В нем не было ни капли уважения, лишь бесконечное презрение. Иногда в нем звучали нотки раздражения, но Дитрих более или менее успешно их подавлял.
Он не упускал из вида присутствие рядом маленького ребенка, потому и в откровенную склоку разговор не переводил, не было у него такой цели.
- Я старалась воспитать её достойной представительницей общества.
- Вы хотели воспитать тень.
- Что?
- Разве я неправ? Поправьте меня, если это не так.
- Не понимаю, о чем ты.
- Все вы прекрасно понимаете. Не пытайтесь показать себя глупее, чем вы есть на самом деле. Глупость не красит женщину.
- Так уверенно об этом рассуждаешь. Много примеров видел?
- На что вы намекаете, мисс Вильямс?
- Скольких дурочек оставил с разбитым сердцем?
- Не волнуйтесь, вам это не грозит, - усмехнулся Ланц. - Меня не привлекают стареющие женщины, так что не переживайте за свою честь.
- Ты снова нарываешься на грубость.
- Вы первая начали, - отпарировал Дитрих.
Ребенок продолжал внимательно наблюдать за их перепалкой. Она внимательно посмотрела на Дитриха, потом на Кристину. Пыталась понять, что могли не поделить эти люди, но ответа не находила.
На первый взгляд у этих людей не было ничего общего. Но они отчего-то спорили друг с другом, ожесточенно. Готовые в любой момент сорваться на взаимные оскорбления, переходящие нормы общественной морали.
Дитрих, известный своим вспыльчивым характером, едва держался. Отчаянно хотелось нагрубить, но присутствие маленького ребенка несколько снижало накал страстей.
- Так что же ты подразумеваешь под словами "вы хотели воспитать тень"? - повторила свой вопрос Кристина.
- Точно хотите это знать?
- Не будь у меня желания узнать, не стала бы задавать тебе вопрос.
- Если задуматься, то все банально. Тут даже объяснения не нужно. Но, если вы настаиваете... - Дитрих сделал выразительную паузу, потом решительно произнес: - Вы хотели подавить в Люси личность. Слушать только вас, делать только то, что хочется вам. Шаг вправо, шаг влево - расстрел. Вы подавляли её. Старались подавлять. У вас не получалось, отчего вы злились еще сильнее. И не пытайтесь доказать мне обратное, потому что вам все равно не удастся меня переубедить. Никогда.
- Мое мнение ты знаешь.
- Знаю. Оно мне не по душе.
- Твоя точка зрения меня не волнует.
- Так же, как и меня ваша.
- Кто бы сомневался.
- Вы считаете, что все должны подчиняться только вам. Но разве это правильно?
- Не все, а только те, кем я, действительно, дорожу. Когда я даю человеку совет, он должен прислушаться, потому что я не советую плохого.
- О, да, - хохотнул Дитрих.
- Ты с этим не согласен?
- Мисс Вильямс, совет и догма - разные вещи. Когда человеку советуют, его просто ставят перед выбором. Он имеет право согласиться с точкой зрения, которую ему огласили. Или же отвергнуть её. Но вы почему-то уверены, что все обязаны принимать ваши советы, как единственный правильный вариант. Такая позиция изначально ошибочна.
- Помнится, ты просил меня дать Люси больше свободы. Разве я этого не сделала?
- Сделали. Дали полную свободу. Только как-то все глупо получилось.
- И в чем же глупость?
- Такое чувство, что вы - не человек, а запрограммированная на определенные поступки машина. Для вас есть только черное и белое. Яркие цвета и полутона вам неведомы, - задумчиво протянул Ланц. - Вы вечно впадаете в крайности, тем самым зарабатывая себе не самую лестную репутацию.
- Моя репутация не должна волновать тебя.
- Так же, как и вас моя. Понимаю, что совет мой вы снова пропустите мимо ушей, но не могу удержаться. Хочется сказать вам то, что думаю...
- Мне стоит закрыть уши ребенку?
- Нет. Это не гневная отповедь. Всего-навсего попытка достучаться до вас. Пока не поздно, пока у вас еще есть время пересмотреть взгляды на жизнь, сделайте это. Пересмотрите свое отношение к воспитанию детей, не повторяйте ошибок прошлого. Не стоит строить своего ребенка, не стоит делать из него истерика. Чаще говорите ему о своей любви. И подтверждайте свою любовь поступками. Вы говорите, что любите Люси, но, скажите откровенно, сейчас ей легче от вашей любви? Не думали, что ей хотелось услышать от вас эти слова в тот момент, когда вы указали ей на дверь? Она осталась одна, без поддержки самых близких людей. Ей было больно и обидно, а вы методично добивали её своим равнодушием. И вы, и ваш бывший муж... Достойное поведение, ничего не скажешь.
- Ты меня упрекаешь?
- Да. Я вас упрекаю, - уверенно ответил Дитрих, не сомневаясь в правильности своего ответа.
Он не хотел лицемерить. Идти на попятный, говоря, что слова сами собой сорвались с языка. А на деле он считает иначе. Все верно. Именно так он и хотел выразить отношение к ситуации.
- Ты приносишь ей цветы? - сменила тему Кристина.
Она понимала, что не сможет отреагировать на заявление Дитриха, не сорвавшись. Малолетка вздумала учить её жизни. Сам ничего ещё не понимает, не разбирается в том, о чем говорит, но уже считает себя вправе поучать окружающих. Глупый, самовлюбленный мальчишка, не умеющий проводить разграничение между теорией и практикой. В его сознании жизнь тесно переплетается с вымыслом. Он смотрит на мир глазами оптимиста, а следовало бы стать реалистом. Вечно мечтать невозможно, а он, видимо, лишь мечтами и живет.
Мужчина... И этим все сказано. Они никогда не понимали того, как тяжело жить на свете женщинам, потому как сами никогда не оказывались на месте слабого пола. Да и вряд ли окажутся. Смотрит на жизнь иначе, не понимает, какие страхи одолевали Кристину в тот момент, когда она видела его рядом со своей дочерью. Когда представляла картины их совместной жизни. Картины эти далеки были от идиллических. Финалом отношений должны были стать боль, разочарование. Как вариант - измены. Разумеется, со стороны Дитриха. Люси вряд ли решилась бы на такое. Она слишком порядочная девушка. Была...
А с него станется. Что загадывать на будущее, если он уже сейчас так легко отказался от памяти, начал отношения с другой девушкой. Говорит, что у него нет новых отношений, да и та девушка старательно открещивается, но Кристина смотрела не на поверхность, она старалась глубже копнуть. Понимала, что у Аманды Грант есть симпатия к Дитриху, оттого так страстно она его выгораживает, готова на обидчика броситься, только бы своего ненаглядного обелить. Вот только один вопрос назревает... Стоит ли Ланц того, чтобы за него бороться? Достоин ли он чужой любви?
- Допустим.
- Да или нет?
- Да.
- Не делай этого больше.
- Почему? - искренне изумился Ланц.
- Я не хочу их видеть.
- Прошу прощения, но для меня это не аргумент. И не причина отказываться от того, к чему я привык.
Кристина усмехнулась.
- И это все?
- Что именно?
- Ты приносишь ей цветы лишь потому, что привык к этому? Некий ритуал вроде бритья по утрам? По-моему, это как раз повод отказаться от привычки. Если делаешь что-то не от чистого сердца, а по привычке - это повод задуматься.
- Я просто неправильно выразился.
- Нелепая отговорка. Да и оговорка тоже не самая умная.
- Я делаю это потому, что мне хочется это делать. А указывать мне, как поступать, не в вашей компетенции.
- Я дала совет. Зачем выбрасывать деньги на ветер?
